Читать книгу "Герой ее романа - Элис Дункан"

Клэр слегка беспокоило только одно: ее хозяину не потребовалось больших усилий, чтобы восстановить их прежние добрые отношения. «Неужели меня так легко уговорить? — думала она. — Все-таки моему характеру явно не хватает твердости».

Клэр казалось, что ей следовало бы сердиться на Тома несколько дольше.

Однако гораздо больше Клэр смущало то, что в последнее время ее происхождение снова давало себя знать. Клэр считала, что избавилась от сомнительных моральных принципов своего отца. Ведь она оставила его десять лет тому назад! И вот всего за несколько дней она наплела вокруг себя столько лжи, сколько не выдумала за всю свою жизнь. Она лгала и лгала и втянула в свою ложь даже своих друзей. Более того, она пыталась ввести в заблуждение своего хозяина, проще говоря, как выразился бы ее отец, — облапошить.

Но хуже всего было то, что Том считал автором книг, которые он всей душой ненавидел, Гордона Партингтона. Клэр знала это, но не предприняла даже попытки переубедить его. Она намеренно допускала, чтобы он плохо думал о своем замечательном дяде, и поэтому ее мучила совесть.

И если бы только поэтому! Бросая косые взгляды на Дайану, Клэр сознавала, что испытывает низкое чувство зависти. А ведь ей казалось, что она давным-давно перестала завидовать изысканной красоте Дайаны. Однако с появлением Тома Партингтона она ловила себя на том, что ей хочется, чтобы он заглянул за ее блестящую внешность и обнаружил под ней довольно скучную поэтессу. Клэр подозревала, что считает произведения своей подруги пустыми только из зависти; она осознавала: ожидать, что Том тоже найдет поэмы Дайаны глупыми и бессмысленными, подло с ее стороны. И все-таки ничего не могла с собой поделать.

По крайней мере, замечание Тома насчет китайской еды дало ей отличную идею, что делать с непрестанно вскрикивающей мисс Абигайль Фейтгуд.

Поднявшись с усыпанной каменьями земли, мисс Абигайль Фейтгуд зажала рот рукой. Она ни за что больше не закричит, и неважно, какие ужасы ее ждут в дальнейшем! Глядя на благородного Таскалусца Тома, она поклялась вести себя достойно.

— С вами все в порядке, мисс Фейтгуд? — галантно спросил Том. Он отбросил в сторону испачканный кровью нож, в ужасе от того жестокого поступка, который был вынужден совершить.

Распрямив плечи, мисс Абигайль Фейтгуд вздернула подбородок и гордо ответила:

— Я скоро приду в себя, мистер Парди. Не обращайте на меня внимания. Я больше не дрогну!

«Вот так. Уже лучше. Если бы все мои проблемы можно было бы так же легко разрешить!»

— С вами все в порядке, мисс Монтегю? Вы себя хорошо чувствуете?

Клэр даже не заметила, что тяжело вздохнула, пока добросердечный Джедидайя Сильвер не поинтересовался ее здоровьем.

«Боже правый, мне просто необходимо держать себя в руках!»

— Великолепно, спасибо, мистер Сильвер. Я… я просто восхищалась новым освещением.

— Да, приятно видеть, что у тебя в тарелке, не так ли?

— Несомненно, — пробормотала Клэр и потупилась под пристальным взглядом Тома.

— Мне кажется, у Клэр сегодня произошла небольшая размолвка с мистером Аддисоном-Аддисоном, — промурлыкала Дайана, и Клэр снова словно ножом пронзило чувство вины.

Она низко поступила с Сильвестром — а все из-за того, что позволила себе впасть в грех, который изо всех сил старалась искоренить. В грех лжи!

— На самом деле боюсь, что это я погладил старину Аддисона против шерсти сегодня утром, мисс Сент-Совр.

Взгляд Клэр метнулся к Тому, и она в изумлении уставилась на него.

— К сожалению, я не устоял перед соблазном подразнить его — слишком уж серьезно Сильвестр воспринимает собственную персону. Он напоминает мне некоторых молодых ребят, с которыми я служил в армии.

— Неужели? Как очаровательно!

Дайана захлопала своими ресницами, и Клэр с трудом сдержалась, чтобы не запустить в нее булочкой.

— С ним нелегко поладить, как со всяким человеком искусства, — пробормотала она, стараясь не потерять самообладания.

— А по-моему, ваш Аддисон — просто-напросто невыносимый зануда, — заявил Том.

— Ну, не такой уж он и невыносимый, мистер Партингтон, — вкрадчиво вставила Дайана.

— Ладно, пусть просто зануда, — согласился с ухмылкой Том.

— Чего не скажешь о нашей компании, — заметил Джедидайя, с обожанием глядя на Дайану, которая скромно потупилась и залилась нежным румянцем.

— Разумеется, — буркнул Том, прежде чем отправить в рот кусочек суфле.

Клэр не могла больше этого выдержать и со стуком поставила на стол свой бокал.

— Все жители «Пайрайт-Армз» достойны восхищения! — заявила она, когда все взоры обратились на нее. — Никто не виноват, что вы не слишком хорошо разбираетесь в искусстве, мистер Партингтон! Но неужели нет на свете такого писателя, который заслужил бы ваше одобрение?

— Отчего же? Есть, — невозмутимо ответил Том. — Мне нравятся Марк Твен и Чарлз Диккенс. И некоторые романы Чарлза Брауна[3].

— Вы хотите сказать, что предпочитаете Брауна Мактегу? — повысила голос Клэр.

Она делала над собой невероятные усилия, стараясь не демонстрировать своих чувств.

«Вот это да! Этот человек заявляет, что ненавидит произведения Мактега, в то время как ему нравится писанина Брауна! Поразительно! Да Кларенс Мактег как писатель в десять раз лучше Брауна!»

Том только пожал плечами, и Клэр чуть не подавилась своим суфле.

— Действительно, мистер Партингтон, мне совершенно непонятно, почему вы так низко цените произведения Кларенса Мактега, если вам нравится Браун. По крайней мере книги Мактега — не такой неприкрытый вымысел.

— Неужели?

— Разумеется! Так почему же вам нравятся книги Брауна?

— Ну, во-первых, потому что они не отравляли мне существования.

— О! — Гнев Клэр сразу иссяк, и она уткнулась в свою тарелку. Однако изысканные кушанья, приготовленные умелой рукой миссис Филпотт, почему-то показались ей безвкусными.

— Но это не единственная причина.

— Вот как? — натянуто переспросила Клэр.

— Мактег пишет о местах, которые мне хорошо известны, а Браун — о вымышленных экзотических странах, о соблазнительных теплых морях и далеких пустынях, о приключениях…

— Если хотите знать мое мнение, то в книгах Мактега тоже немало захватывающих приключений, — вставил Джедидайя.

Клэр почувствовала себя польщенной и с горячностью воскликнула: