Читать книгу "Пыль и сталь - Илья Витальевич Карпов"

назвать.

Бедобор пошарил под столом и со звоном положил на стол увесистый с виду холщовый мешочек. Глаза старосты были полны надежды и мольбы, а со лба медленно сползали крупные капли пота. От прежней напыщенной деловитости не осталось и следа: теперь Бедобор глядел на Таринора умоляющим взглядом нищего. Всё в его теперешнем образе заставляло если и не поверить, то хотя бы сжалиться над ним.

–– Ох, староста… Учти, если не получу оставшееся, об этом не только окрестные деревни узнают, уж я об этом позабочусь. Да и тебя односельчане могут не признать, без зубов-то.

– Всё будет. Всё уплачу. В долгу не останусь. Слово… Слово старосты! – просветлел Бедобор. – И в «Кабане» пусть денег с тебя больше не берут – скажи, что я велел!

– Ладно, чёрт с тобой. Согласен, – махнул рукой Таринор. – Где хоть эта твоя пещера?

***

«Весёлый кабан» пребывал в том же невесёлом состоянии, что и в прошлый визит наёмника. Вот только на этот раз, стоило Таринору войти, дремавший у очага кот пронзительно зашипел и выскочил за дверь.

– Чего шумишь, оглоед?! – лысеющий хозяин заведения вынырнул из-под барной стойки. – А, снова ты. Ну как? Прогнал нечистых?

– Прогнал. Да только староста с оплатой задерживается. Зато повелел кормить и поить меня за счёт заведения. Видать, возместит.

– Эх, с него потом не допросишься… – вздохнул тавернщик. – Ладно уж, чего изволите?

– Ну, шиковать за чужой счёт не стану. Я б чего-нибудь выпил, вот только, помнится, ты в прошлый раз харчами не баловал. Тащи похлёбку луковую, помнится, она недурна была. А как принесёшь, расскажи, чем молва людская нынче живёт. Наверняка в деревню путники захаживают. Может, говорят, что в округе происходит. Глядишь, и для меня работёнка подвернётся.

На этот раз кроме миски похлёбки, которая была побольше прежней, да и её содержимое выглядело погуще, тавернщик поставил на стол деревянную кружку с рубиновой жидкостью.

– Вот те раз! – усмехнулся Таринор. – А говорил, выпить нечего.

– Э, нет, господин, – хитро погрозил пальцем хозяин таверны, – вы в прошлый раз про пиво спрашивали. А тут бражка свекольная, из собственных запасов.

– Сам сбраживал?

– Известное дело, сам. По рецепту дядьки покойного, уж кто в напитках понимал, так это он! Большой знаток был, покуда богам душу не отдал… Не, вы не подумайте, его волки по зиме загрызли. Знали б, сволочи, какого человека загубили, эх! Вот и подумал, раз уж нечисть из деревни прогнали, то и угостить вас – дело богоугодное. А то как можно-то, жить бок о бок с такой пакостью? К слову, кто там был-то хоть?

– Двое чертей, – ответил Таринор, но, увидев, как тавернщик охает и качает головой, добавил: – Здоровые были, сволочи, что твой боров.

– Эх, что ни день, то новая напасть! Ну, хоть с этими справились. А вот я вам сейчас ещё кой-чего поведаю. Чудище в здешних краях завелось. Скотину таскает, людей…

– Да, староста уже рассказал. И даже уговорил меня изловить его.

– Ишь как, – присвистнул тавернщик. – Ну, добро, тогда скажу о том, чего сам староста не знает. Тебе, добрый господин, в Драконьей долине бывать доводилось?

– Не доводилось, но, полагаю, после твоих слов доведётся?

– Верно думаете. Давеча купец заезжал из тех мест. Бородатый, рожа красная, пыхтит, как кузнечные меха! Похвалялся, будто бы тамошний лорд наёмников ищет.

– А по какому делу ищет, не сказал?

– Видать и сам не знал. Но вы посудите, то ж лорд! А где лорды, там и серебро, и золото, и всё, что душе угодно. Будь у меня таверна не в Вороньем холме, а в Дракентале, я б вам не браги налил, а лучшего пшеничного пива! В общем, поезжайте туда, точно что-нибудь да подвернётся. Да и лорд Алистер Рейнар всё ж таки не деревенский староста, жадничать не станет.

– В самом деле любопытно, – задумчиво проговорил Таринор и осторожно отхлебнул из кружки. На вкус брага оказалась куда лучше, чем он ожидал.

***

Вечер выдался на удивление спокойным, даже подозрительно спокойным и тихим. Не было слышно даже сверчков. Тишину нарушал лишь едва слышный шелест листьев, будто сама природа чего-то ждала, под молчаливым взором желтого лика полной луны.

Староста сказал, что до пещеры «рукой подать», вот только при этом он наверняка не имел в виду человеческую руку. Иначе как объяснить, что Таринор уже полчаса шёл в указанном направлении, но кроме пней от некогда росшего здесь леса не видел ничего, что хоть немного выделялось бы из земли.

Таринор уже начал опасаться, что староста решил попросту избавиться от него. Что сейчас из кустов выскочит несколько головорезов и прирежут его, а труп утащат в ту самую пещеру. Или же треснут по голове, свяжут и продадут в рабство контрабандистам с востока, и он до конца жизни будет подносить вино какому-нибудь восточному торгашу. К счастью, дурные опасения Таринора развеялись, когда он заметил вдалеке пригорок, освещаемый лунным светом. Подойдя ближе, он увидел узкий лаз, кромешная темнота которого внушала некоторые опасения. Была не была, подумал Таринор, вынимая из сумки прихваченную в деревне лампу. Повесив её на шею, он осторожно шагнул в узкий проход.

Наёмник неуверенно ступал по каменному полу, ощупывая стену одной рукой и держа наготове меч другой. Воздух здесь пах сыростью, плесенью и… Проклятье! Тухлятиной. Запах слабый, едва уловимый, но всё равно внушал опасения. Во всяком случае, насчёт украденной овцы, похоже, ему не врали. Таринор бесшумно вздохнул и двинулся дальше, шаг за шагом.

Ему всегда казалось, что в подобных пещерах должны селиться летучие мыши или, на худой конец, ящерицы и пауки. Но никто не пищал, свисая с потолка, и не шуршал, ползая среди камней. Только редкие капли, доносившиеся откуда-то словно из глубины пещеры. Таринор шаг за шагом продвигался дальше в сторону звука капель, но вдруг непроглядный мрак впереди закончился, и лампа осветила голую каменную стену. Тупик. Пещера оказалась абсолютно пустой. В сознании наёмника пронеслась шальная мысль, что, может быть, в этом самый момент вход в пещеру заваливают огромным камнем, чтобы не дать ему выбраться. Он задержал дыхание и прислушался, но кроме редких, но мерных капель, услышал только собственное участившееся сердцебиение.

– Тянет же меня в такие истории. И как только я до сих пор жив? – проговорил