Читать книгу "Пороки и их поклонники - Татьяна Устинова"

– Владимир Петрович, пожалуйста! Ну, пожалуйста! Она вам ивправду не нужна, эта квартира! А мне… мне надо где-то жить.

– Возвращайтесь и живите сколько хотите. Я в ней жить несобираюсь.

– Мне нужны бумаги!

– А мне нужен внятный ответ, что происходит. Опять молчание– как в могиле.

– Я прошу вас, – прошептала она ему в ухо, и он сильновздрогнул, – я вас умоляю, пожалуйста. Пожалуйста…

Архипов быстро посмотрел на телефон – номер не определился.Он никогда не определялся, если звонок шел через коммутатор. Владимир Петровичвыбрался из-за стола и, пятясь и придерживая шнур, чтобы не потащить за собойаппарат, добрался до кабинетной двери.

– Не знаю, что и сказать, – признался он Маше, – все этокак-то неожиданно…

И толкнул дверь. Секретарша вопросительно выглянула из-закомпьютера.

– Владимир Петрович, я знаю, что это неожиданно, и яблагодарна вам за ваше благородство, но мне очень нужно, чтобы мы все оформилиименно завтра.

– А что, у вас завтра день рождения? – осведомился он и,прикрыв ладонью трубку, быстро спросил у секретарши: – Кать, номер есть?

Секретарша посмотрела на панель.

– Нет.

– А что написано?

– Владимир Петрович, вы слышите меня?

– Да-да.

– Private call, – прочитала Катя, – частный вызов.

– Часа в четыре, Владимир Петрович! В Чертанове. Давайтевстретимся около метро, где выход из последнего вагона.

– Антиопределитель?

Секретарша пожала плечами:

– Скорее всего.

– Из последнего вагона метро, ладно?

– Я не езжу на метро.

– Вы сможете туда подъехать на машине! Пожалуйста! – И вдругопять в самое ухо тем же кипящим шепотом: – Я очень вас прошу…

– Хорошо, – согласился Архипов, – завтра в четыре, метро“Чертановская”, выход из последнего вагона от центра.

– Спасибо, – бойко поблагодарила Маша и повесила трубку.

Архипов посмотрел на секретаршу, а та на него.

– Что случилось? – спросила она через некоторое время. –Любимая загуляла?

– Ты моя любимая, – задумчиво уверил секретаршу Архипов.

– Ты со мной поосторожней, – сказала Катя, рассматривая его,– я женщина – мать двоих детей. Что случилось, Володь?

– Какой-то странный звонок. – Архипов переложил трубку вдругую руку и взялся за спину. – Очень странный.

– В следующий раз не соединять?

– Как раз соединять!

– Чаю, Володь?

– Да. Давай.

Он вернулся в кабинет, пристроил трубку и задумчиво ткнулкомпьютерной мышью в мышь летучую на мониторе, как джинна из бутылки, вызываявсесильный Интернет.

Что за звонок? Что за тон? Что за спешка?

Откуда она звонила? Откуда у нее его рабочий телефон? Откудау неведомой подруги антиопределитель – устройство недешевое и бессмысленное?Или подруга – профессиональный телефонный шантажист?

Мышь взмахнула крыльями в последний раз, программазагрузилась, и Архипов велел поисковой системе наставить его на путь истинный,то есть на “Путь к радости”.

В дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, вошла Катя сподносиком.

– У тебя в пять совещание, помнишь?

– Да. – Архипов оторвался от монитора и посмотрел на высокуюкружку в форме пагоды. Крыша пагоды тихонько звякнула, когда Катя осторожнопоставила ее на стол.

– Отмени совещание, Кать. Я, наверное, не смогу.

– Хорошо, – не моргнув глазом, согласилась Катя. – Совсемотменить или перевести на Борисоглебского?

– Отмени совсем. Борисоглебский моих вопросов не знает, апросто так совещаться – только зря время тратить.

– Может, тебе помочь, Володь? Он покачал головой.

Поисковая система вывалила на монитор целый лист “путей” и“радостей”. Архипов покопался в них и выудил то, что ему нужно.

Сайт оказался сказочной красоты – портрет величественного,как океан, простого, как правда, ясного, как летний полдень, просветленного,как сковорода, вымытая “Прилл-бальзамом”, человека средних лет красовался вцентре экрана, а от портрета в разные стороны шли лучи – как бы сияние иодновременно как бы “пути”, и все, очевидно, “к радости”. Архипов стал читать ичитал довольно долго. Ничего особенного. Никакого экстремизма. Некая смесь изпостулатов любого экологического движения с цитатами из Библии и сладкимивыдумками изображенного на портрете “посвященного”.

Города задыхаются. Мир наживы давит. Реклама уводит. Химияубивает. Ценности подменяются. Нравы падают. Семья разваливается. Кругомразврат и вообще глобализация. Это в настоящем.

В будущем и прошлом – трава растет. Деревья цветут.Планета-рай. Все люди братья. Гармония с природой. Волк целует ягненка. Ягненокцелует гепарда. Гепард целует младенца – все целуются. Земля родит сама, иработать на ней не надо. Знания приходят через ощущения – учиться тоже не надо.Мужчина и женщина – вселенная, тех и других поровну, по одной на одного.Никаких измен и проблем. Взявшись за руки, все устремляются в вечность.

Достичь этого очень просто – надо вступить на “Путь крадости” и идти по нему вместе с “просветленным и посвященным”. В концеупоминалось – до кучи, как решил про себя Архипов, – что он брат Иисуса.

Архипов потыкал в баннеры, изучил ссылки, просмотрел графиквыступлений, охватил список литературы, которую “посвященный” рекомендовал длячтения, – в основном собственного авторства или же изданные отклики ужеознакомившихся с его творчеством восторженных читателей.

Ничего особенного. Совсем ничего особенного.

Таких “Путей к радости” в едва отвязавшейся от коммунизмаРоссии – великое множество. Человеку надо во что-то верить, в коммунизм большеникак не верится, а в бога верить трудно, вот он и верит, бедолага, в то, что“энергия добра пространство вечное насквозь пронзает, и устремляется душа позвездному пути, когда в саду прекрасном распускается любви цветок”!

Архипов вытер лоб и быстро посмотрел по сторонам – хорошохоть секретарша не видит, чем он занимается.

Энергия добра!

Он открыл главы из последней книги “посвященного” –называлась она, конечно же, “Исцеление добротой”, и портретик автора, искрящегосяэтой самой добротой так, что смотреть на него было больно, – и почитал немного.