Читать книгу "Как опасно быть женой - Дебра Кент"

– Глупости, Фрэнки, – говорю я, еле сдерживая слезы. – Она певица. Это просто шоу.

– Ну конечно, – бросает Фрэнки.

Эдит держит в одной руке бутылку “Короны”, а в другой – зажженную сигарету. Посреди какого-то хита “роллингов” она вынимает сигарету изо рта и подносит к губам Майкла. Тот затягивается.

Я ни разу не видела, чтобы мой муж курил.

В грудь вонзаются острые когти; ярость и смятение разрывают меня на части. Я не заплачу. Не заплачу. Не заплачу. Не здесь. Не сейчас. Я уговариваю девчонок уйти до конца представления. На полпути к “эскалейду” за спиной раздается хруст гравия. Нас догоняет запыхавшийся и встревоженный Майкл.

– Лапусь! Ты чего? Почему вы ушли? У нас еще одна композиция!

– Я немножко.

– Ошарашена, – договаривает за меня Фрэнки, пронзая Майкла гневным взглядом.

Тот в недоумении:

– Чем?

– Давно ты начал курить? – сдержанно вопрошаю я, втайне сгорая от желания повыдергать остатки волос с его головы.

– Так ты поэтому? Из-за сигареты? Детка, милая, это же ерунда, актерство. Я не затягивался.

– Ладно, ничего, – отстраняясь, бормочу я. – Пустяки. Просто мне как-то… сам понимаешь… там жарко. Встретимся дома, хорошо?

– Привезти тебе что-нибудь? (Я не понимаю, что это: искренняя забота или способ загладить вину.) Мороженое? Аспирин?

– Нет, нет, со мной все в порядке. Желаю успеха. Ни пуха ни пера.

Подруги окружают меня, точно телохранители.

– Кстати, не забудь, я сегодня поздно! – кричит Майкл. – Мы еще выступаем в “Американском легионе”.

– Да, конечно, – слабо отвечаю я. И отправляюсь домой – кормить, купать, окружать заботой детей.

Потом, благодаря снотворному и горячей ванне, за полчаса вырубаюсь. А наутро решаю не выяснять отношения с Майклом, говорю, что на фестивале он был великолепен, и еду на работу. Там я увижу Эвана, и жизнь сразу наладится.

Глава девятая

Через неделю после фестиваля в моей душе царит смятение, какого я никогда еще не испытывала. Не из-за Эдит Берри и Сюзи Марголис, – это, конечно, ужасно, но не настолько. Страшнее другое: меня истерзали фантазии об Эване и снедают угрызения совести. Кажется, еще секунда – и мой мозг взорвется римской свечой. Мне необходимо поговорить с моей дорогой Энни, неколебимой, несгибаемой Энни, столпом церкви и общества, наперсницей, советчицей, утешительницей.

Мы встречаемся в вегетарианском “Свободном кафе”, открытом тридцать лет назад некими хиппи, которые приехали в город учиться да так и осели здесь навсегда. От изначальных фирменных блюд почти ничего не осталось; сугубо вегетарианское меню расширили, и теперь в нем есть рыба, выращенные на ферме цыплята, буйволиные бургеры. Официантами нынче работают не экспрессивные дизайнеры и скульпторы, а подающие надежды молодые актеры. Они держатся как избалованные домашние кошки: скучающе, надменно, чуть вызывающе. Когда Энни просит принести положенную корзинку с булочками, тощая девица, не издав ни звука, поднимает одну бровь, удаляется, а спустя какое-то время с тяжким вздохом швыряет корзинку нам на стол. Энни заглядывает под салфетку, видит, что нет масла, но мы так запуганы, что ничего не говорим.

– Ну, что случилось, подруга? – Энни разламывает теплую булку и вдыхает ее аромат.

Это все равно что нырять с вышки: проще развернуться и убежать, но раз уж пришел, делать нечего.

– Помнишь, я говорила, что увлеклась одним человеком?

– Речь шла не о муже?

– Нет. – Мои щеки пылают. – Господи, Энни, все так глупо. Мне стыдно. Я полная идиотка.

Энни берет меня за руки.

– Никакая ты не идиотка, Джулия. Ты замечательный человек и очень стараешься быть хорошей женой. Но при этом, честное слово, имеешь право на чувства. Понимаешь?

Я слабо киваю. И рассказываю об Эване. Она спрашивает, целовались ли мы, и я отвечаю: нет, конечно же нет. Касались ли мы друг друга? Нет, только случайно. Что мне в нем нравится? Тут я начинаю светиться. Он добрый, внимательный, красивый, интересный. А самое главное – ему со мной хорошо. Я увлеклась им и его увлечением мной.

– Ему понравилась моя стрижка, химия и оранжевый свитер, всхлипываю я. – Вся моя голова вдруг переполняется слезами.

– Это абсолютно нормально, – говорит Энни. – Ты замужем, но ты живой человек. Кто бы не ошалел от внимания красивого мужика? Но послушай, Джулия: важно, что ты ему не отвечаешь. Тебе просто приятно. Что здесь плохого?

– То, что мне хочется ответить! – Я рассказываю о поэме, которая напомнила ему обо мне.

– Прекрасно, он с тобой флиртует. Хоть какой-то интерес в жизни. Тебе что, нельзя пофлиртовать в ответ? Пусть даже ты его хочешь. Большое дело!

– Большое, Энни. Я замужняя женщина.

– А как у вас, кстати? Не думаешь, что Майкл крутит с той девицей в лифчике? Как бишь ее?

– Эдит Берри. Нет. Майкл не такой. И не в лифчике, а в топе.

– Ты уверена, что он не загулял?

– Уверена.

Впрочем, откуда мне знать? После инцидента с Сюзи Марголис я ничему не удивлюсь. Может, роман на стороне – тот же крэк: перед новой дозой не устоять? Я читала в журналах и слышала в “Космо-ножницах” множество леденящих душу историй о прекрасных мужьях, которые ни с того ни с сего бросают семью, женятся на молодых, заводят с ними детей. Вспомнить хотя бы Алексис и Пола Мерриуэзер. Они прожили вместе девятнадцать лет; идеальная пара, не просто “хорошо смотрелись”, хотя и это тоже, но настоящие друзья, команда. Они строили в гараже каноэ, посещали курсы китайской кулинарии, а летом отправляли детей в лагерь и вдвоем колесили по стране. Мы-то с Майклом самоклеящуюся плитку в ванной не можем положить без того, чтобы не переругаться насмерть. И вдруг, представьте, я вижу Алексис с книгой “Оставь его без ночного горшка: развод по-умному”. Сарафанное радио сообщило, что в один прекрасный день Пол написал Алексис по электронной почте (да-да!), что уходит от нее и ничто не может его удержать; у него роман с парикмахершей их собаки, и он в жизни не был так счастлив. Я сразу вспомнила про ту несчастную из Нью-Йорка, которой на голову упал кондиционер. Вот так же и Алексис не могла предвидеть катастрофу.

– Во всяком случае, не думаю, что загулял. Но в группе у него действительно новая жизнь, интересная, захватывающая. – Слезы накапливаются и давят на глаза. – А я чувствую себя ненужной.

Энни улыбается и поднимает вверх палец:

– Секундочку. Кажется, у меня идея.

– Какая?

– Может, тебе стать частью новой жизни Майкла?

– То есть?

– Ты могла бы петь в их группе. Я же слышала, как ты поешь, Джулия. У тебя чудный голос. Придешь к ним на “открытый микрофон”, или как он там называется, раскидаешь всех соперников. Твой муж увидит на сцене секс-бомбу и больше не отведет от тебя глаз.