Читать книгу "Практическая фейрилогия - Агата Грин"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это все понятно. Это можно объяснить.
Но как объяснить тот факт, что дядя — адепт Хаоса? Адепт магии столь опасной и непредсказуемой, что она запрещена?
О, Богиня, мой мир не будет прежним!
— Магари, — позвал Ириан, — подними руку ладонью ко мне. Не бойся.
Сглотнув, я подняла руку. Сидхе поднял свою, так, что наши ладони практически соприкоснулись. Легкое напряжение почувствовалось на моей ладони невесомым дразнящим прикосновением, пробежалось по руке ниткой энергии и подняло все волоски на теле.
— Не бойся, — повторил рыжий, и вдруг сверкнул шальной улыбкой.
— Что? — напряглась я.
— Я был рожден в пламени и хаосе, это моя стихия. Теперь вижу, что и твоя.
Резко опустив руку, я отошла от Ириана.
— В смысле — моя?
— Ты тоже служитель Хаоса. Как и твой дядя.
— Эх, дядя… — проговорила я разочарованно, вспоминая все странности его поведения, которые когда-либо подмечала. — Вы и впрямь жулик. Жулик, который ни разу не солгал, но при том умудрился сохранить свой секрет.
— Настоящий друид, — сказал Ириан, и подошел ко мне. Окинув меня взглядом, он произнес с улыбкой: — Неспроста именно тебя я тогда приметил.
— Вот именно! Все из-за тебя! Притащил меня сюда!
— Все из-за тебя, — поддел он, — не привлеки ты моего внимания, я бы тебя в холмы не привел.
— Вот она, логика фейри в действии!
— Хватит, Магари, — мягко сказал рыжий. — Можно вечно переваливать вину друг на друга, корить хитровыделанного дядюшку или злодейку-судьбу, но это бесполезно. Ты оказалась больше, чем случайно инициированной, и успела снять с меня проклятье. Грубо говоря, вмешалась в жизнь Неблагого двора. Позволь расскажу, какие у тебя есть варианты. Первый: ты, стараясь не привлекать к себе внимания, доживаешь у нас три месяца и возвращаешься домой, к людям, где ушлый дядя научит тебя, как жить с новыми способностями. И, может быть, отведет смерть, которую тебе напророчил неугомонный Скендер. Второй вариант: ты остаешься у нас, сознаешься во всем королю Элидиру и просишь его о великой милости принять тебя как новую подданную. Он согласится — ему понравится идея иметь подданную-друидессу, к тому же хаосницу. В этом случае ты будешь жить вечно, останешься навсегда молодой и привлекательной, и с течением времени обретешь власть, о которой раньше не могла и мечтать. Если отсечь лишнее, тебе нужно выбрать между смертью и жизнью. Легкий выбор, не правда ли?
— Такой же легкий, как мораль фейри!
Ириан улыбнулся. Его довольный вид подействовал на меня угнетающе.
— Чего это ты улыбаешься? — мрачно спросила я.
— Предвкушаю.
— Хаос?
— Именно. Что бы ты ни выбрала, Магари, это всколыхнет болото, в которое давно превратился наш двор. Ты больше, чем случайная друидесса, и принесешь перемены… неважно, к худу или добру. Наша отвратительно размеренная жизнь давно нуждается в частичке Хаоса.
— Тебе это на руку, — догадалась я. — Если настанет смута, никому уже не будет дела до того, проклят ты, или нет, и ты сможешь вернуть имя и величие.
В глазах сидхе появилось мечтательное выражение. Кажется, именно на это он и надеется.
— Третий вариант! — заявила я.
— Что? — рыжий нехотя выплыл из сладких размышлений о предстоящем.
— Говорю, что выбираю третий вариант действий.
— И каков же он?
— Не твое дело.
Глубоко вдохнув, я пошла туда, куда изначально шла — к карге. Она, должно быть, уже встала и сама меня ищет. Ириан последовал за мной.
— Что ты задумала, Магари?
— Повторяю: не твое дело.
— Обиделась?
Я ничего не ответила: если кормить его ответами, он никогда не отстанет, а я не желаю больше иметь с ним никаких дел. Ириан — типичный сидхе, в чьи приоритеты входит только собственное благополучие. Людей, всех людей, он презирает по умолчанию — такова его «заводская прошивка». Хватит, не буду больше надеяться установить с ним контакт.
Я родилась и выросла в то время, когда старые предрассудки о фейри потеряли силу, и хорошо усвоила заверения политиков и университетских преподавателей о том, что мы, люди, не должны чувствовать себя неловко в присутствии фейри, даже самых могущественных из них.
Нас, современных вегрийцев, призывают следовать девизу: «Разные, но равные». Снимается пошлое кино о любви эльфов и людей — и впечатлительная молодежь вбивает в голову неосуществимые фантазии о любви с эльфом, а то и сидхе; в детских книжках вместе с привычными нам котятами-щенятами-зайчиками рисуют фейри, и малыши, рассматривая такие картинки, вырастают с опасной убеждённостью, что фейри так же безобидны, как и котята-щенята. Нас учат, что они больше не опасны. Более того, нас учат, что фейри — друзья.
Ложь! Я убедилась в этом на собственном примере! В первые же дни! Что толку, что я дипломированный фейриолог, вооруженный советами и предостережениями дяди? Что толку в модерновом воспитании, если мы, люди, для неблагих по-прежнему являемся едой, живой игрушкой или постельной утехой? Здесь не работают вежливость, улыбки и доброжелательность, все это неблагие воспринимают как слабость, а то и дурость.
— Дай-ка угадаю, что именно за третий вариант действий, — сказал Ириан, следуя за мной без особой спешки. — Ты попытаешься уговорить Дианн никому не говорить о произошедшем, а потом найдешь Скендера и постараешься узнать у него, есть ли способ избежать пророчества. Самонадеянно думаешь, что это тебе удастся. Хочешь вернуться домой и поплакаться дяде в жилетку; пожаловаться, какие неблагие злые и неприветливые. Думаешь перекинуть на него всю ответственность за свою инициацию. Хочешь выйти замуж за гоблина своего Дюка. Клепать изредка бесталанные статейки о фейри, чтобы тешить свое самолюбие. И все это, чтобы вернуться в знакомый поток устроенной беззаботной жизни и стать снова заурядной человечишкой.
— Говори, что хочешь, толку не будет, — не удержавшись, бросила я, раздосадованная тем, что он ни в чем не ошибся.
— Будет, — лениво возразил он.
— Ни один фейриолог не отнесется серьезно к тому, что услышит от фейри.
— Но ты в первую очередь женщина, и только потом фейриолог. Поэтому слова Лойнага задели тебя за живое, а мои довели до слез. А то, что я скажу сейчас, заставит тебя остановиться, развернуться, посмотреть на меня круглыми глазами, задохнуться от удивления, а потом брякнуть что-то возмущенное.
— Ха!
Я пошла вперед еще быстрее, но проклятое любопытство уже навострило ушки.
— Злишься, что к тебе здесь относятся, как к куску мяса, — вальяжно продолжил Ириан. — Тебя возмущает, что половина встречных фейри видит в тебе еду, а другая — развлечение. Смущают мои взгляды, намеки, прикосновения, даже одно мое присутствие. Но в глубине души ты рада, что тебя заметили, сочли аппетитной и привлекательной. Твой третий вариант действий ни на что не годен. Я готов предложить тебе четвертый вариант: ты соглашаешься быть моей дарой и делишь со мной кров, постель и судьбу.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Практическая фейрилогия - Агата Грин», после закрытия браузера.