Читать книгу "Лиса в ловушке - Барбара Картленд"

— Такое признание делает вам честь, — серьезно заметил Тайрон Штром.

Невада встала и, подойдя к окну, отдернула портьеры. В ослепительных лучах безжалостно палящего солнца розовые скалы сверкали невыносимым для глаз блеском.

— Как долго мы здесь пробудем? — спросила она. Ей хотелось избежать дальнейшего разговора, касающегося ее персоны.

— Это будет зависеть от некоторых обстоятельств, — уклончиво ответил Тайрон. — А вы торопитесь уехать?

— Теперь уже нет, — ответила она.

— Хочется знать, почему?

— Потому что мне здесь интересно, интересна эта страна, эти люди и…

Она не закончила фразу и после небольшой паузы Тайрон спросил:

— И что еще?

— Вы… если хотите знать.

— В каком смысле?

— Мне хотелось бы знать, почему вы взяли на себя в моем случае роль вершителя судеб. Я знаю, что вами двигало желание спасти Дэвида. Но вы бы могли легко избавиться от меня более простым способом, не привозя меня сюда, в этот тайный уголок, который — я это чувствую — имеет для вас большое значение.

Она говорила, задумчиво глядя на отдаленные скалы, и, когда умолкла, в этом воцарившемся между ними молчании было что-то необычное, что-то странное.

Тайрон Штром ничего не отвечал.

Невада задернула портьеры и вернулась на свое место.

Солнце ослепило ее, и какое-то время она ничего не видела. Когда глаза постепенно привыкли к полумраку, Невада увидела, что он по-прежнему полулежит на диване и глаза его устремлены на нее.

Она медленно подошла и остановилась перед ним. В ее глазах, пронзительно зеленеющих на бледном лице, читался вопрос, ответа на который девушка ждала как чего-то необычайно важного.

Тайрон Штром несколько секунд молчал.

Он не сводил глаз с Невады, и ей казалось, что этим проникновенным взглядом он смотрит пряно ей в душу, ища в ней что-то сокровенное.

Затем очень спокойно, с большой долей искренности, что лишило его слова всякой напыщенности, Тайрон сказал:

— Мне кажется, Невада, что я не зря привез вас сюда. Вы начали кое-что узнавать о себе самой.

Глава 6

Стоя у окна своей спальни, Невада любовалась завораживающей красотой окружающей природы.

Внизу, прямо под ее окном, склон холма, на котором стоял дом, был покрыт цветущими деревьями. Еще ниже извилистая дорога вела к маленькому городку, переливавшемуся всеми оттенками розового цвета, лежавшему в окруженной горами долине.

Каждый раз при взгляде на Аммельнскую долину она казалась Неваде еще более прекрасной.

Трудно было вообразить себе, что совсем близко лежали голые бесплодные земли и суровые гранитные скалы, вроде тех, среди которых пролегал их путь сюда.

Невада провела в доме Тайрона Штрома уже неделю, и время пролетело очень быстро.

Иногда ей казалось, что она никогда не знала никакой другой жизни, что все ее дни прошли в покое и уединении, среди красоты, так много дававшей не только уму, но и сердцу. Прежнее ее времяпрепровождение, наполненное болтовней, флиртом, танцами и примеркой нарядов, казалось ей пустым и бессмысленным.

Перед ней на столе лежала рукопись Тайрона с поправками и вставками, которую она тщательно переписывала, и стопка чистой бумаги.

Поскольку он говорил, что пишет историю, Невада ожидала, что это будет что-нибудь скучное, что будет так же трудно читать, как и те книги, которые она брала у него на яхте.

Но теперь она думала, что все, написанное Тайроном Штромом, было так же индивидуально и оригинально, как и он сам.

Под его пером все словно бы оживало. Он так описывал местных жителей, что они превращались в живых людей с их проблемами и трудностями, вызывали к себе интерес и сострадание. Читая рукопись, Невада поражалась мужеству и мудрости этих людей, на чью долю выпало немало трудностей и испытаний.

С каждой страницей Невада не только все более заинтересовывалась берберами, но и проникалась любопытством по отношению к самому автору этой книги.

С ней он всегда был суров и презрителен, но она обнаружила, что Тайрон Штром обладал тонким чувством юмора, не говоря уже об истинном понимании и глубоком сочувствии к предметам своего описания. Она не была сентиментальной, но порой на ее глаза наворачивались слезы.

Читая его рукопись, подолгу разговаривая с ним, Невада поняла, что он был не только очень талантливый человек, но и весьма загадочный.

С каждым часом она узнавала о нем что-нибудь новое, открывала для себя новые, незнакомые ей черты характера его сложной натуры.

— Я уверена, что в мире нет другого такого, как он, — задумчиво проговорила она, глядя в долину.

Стоило ей подумать о нем, как он, словно бы подвластный ее мыслям, тут же появлялся на дороге, ведущей из городка. Тайрон ехал верхом, а рядом с ним шли, оживленно разговаривая и жестикулируя, несколько мужчин в тюрбанах. Он внимательно слушал их.

Она знала теперь и очень ценила свойство Тайрона Штрома целиком сосредоточиваться на том, что его интересовало.

Это мог быть взрослый мужчина, которых немало являлось к нему со своими личными проблемами и заботами, или плачущий на улице ребенок, которого он старался утешить и успокоить.

Для Тайрона Штрома не было ничего мелкого и незначительного, не стоящего его внимания. Неваду часто поражало, что он редко думал о себе, посвящая свои силы и время окружающим людям.

Невада жила странной жизнью в этой розовой касбе, жизнью, так непохожей на ту, которую она прежде вела.

Тайрон обычно уезжал задолго до того, как она просыпалась, и хотя ей очень хотелось сопровождать его, она не решалась высказать такое предложение.

Он возвращался, когда еще было раннее утро и стояла благословенная прохлада, и они завтракали вдвоем во внутреннем дворике, Кругом благоухали экзотические растения, яркие цветы радовали глаз, а маленький фонтан журчал, аккомпанируя их беседе.

Сразу после завтрака Тайрон Штром садился к письменному столу и приступал к работе, и, поскольку ей ничего другого не оставалось делать, она тоже бралась за перо.

Невада думала, что он намеренно оставляет ее одну, без общества и без занятий, как это уже делал на яхте.

Но после того, как она предложила переписывать его рукопись, Тайрон Штром поймал ее на слове и разложил перед ней законченные страницы книги.

Она немедленно приступила к делу. Временами ей было трудно разобрать его исправления, вставки или какие-нибудь слова на местном языке, и тогда девушка обращалась к нему за помощью.

После второго завтрака весь дом затихал, наступало время отдыха, когда все спали, утомленные полуденной жарой.