Читать книгу "Первые в космосе. Как СССР победил США - Александр Железняков"

Согласно расчетной схеме полета, после ориентации корабля по Солнцу, на «Востоке» должна была включиться тормозная двигательная установка (ТДУ), после чего должно было произойти разделение приборного отсека и спускаемого аппарата. А дальше, капсула с космонавтом по баллистической траектории должна была устремиться к Земле.

Но это планы. А о том, как в реальности происходил сход с орбиты, рассказал сам Юрий Гагарин в отчете Государственной комиссии:

«Я почувствовал, как заработала ТДУ (ТДУ – тормозная двигательная установка – прим. авт.). Через конструкцию ощущался небольшой шум. Я засек время включения ТДУ. Включение прошло резко. Время работы ТДУ составило точно 40 секунд (преждевременное отключение ТДУ привело к недобору тормозного импульса – 132 метра в секунду, вместо расчетных 136 метров в секунду). Как только включилась ТДУ, произошел резкий толчок, и корабль начал вращаться вокруг своих осей с очень большой скоростью. Скорость вращения была градусов около 30 в секунду, не меньше. Все кружилось. То вижу Африку, то горизонт, то небо. Только успеваю закрываться от Солнца, чтобы свет не падал в глаза. Я поставил носик к иллюминатору, но не закрывал шторки.

Мне было интересно самому, что происходит. Разделения нет. Я знал, что по расчету это должно было произойти через 10–12 секунд после включения ТДУ. По моим ощущениям, больше прошло времени, но разделения нет…

Я решил, что тут не все в порядке. Засек по часам время. Прошло минуты две, а разделения нет. Доложил по КВ-каналу, что ТДУ сработала нормально. Прикинул, что все-таки сяду, тут еще все-таки тысяч шесть километров есть до Советского Союза, да Советский Союз тысяч восемь километров, до Дальнего Востока где-нибудь сяду. Шум не стоит поднимать. По телефону, правда, я доложил, что ТДУ сработала нормально, и доложил, что разделение не произошло.

Как мне показалось, обстановка не аварийная, ключом я доложил «ВН» – все нормально. Лечу, смотрю – северный берег Африки, Средиземное море, все четко видно. Все колесом крутится, – голова, ноги. В 10 часов 25 минут 37 секунд должно быть разделение, а произошло в 10 часов 35 минут».

Вот такие дела. А мы-то столько лет считали, что все прошло как по маслу, без сучка и задоринки.

Но и это оказалось еще не все, что в тот день было уготовано Ее Величеством Судьбой, точнее, техникой, первому космонавту планеты. Видимо Судьба хотела, чтобы Юрий Алексеевич доказал, что ему по праву принадлежит пальма первенства.

Где-то на высоте семи тысяч метров космонавт катапультировался из кабины и продолжил спуск на парашюте.

И вновь послушаем, что рассказывал Гагарин о своем полете членам Государственной комиссии:

«Я стал спускаться на основном парашюте… Думаю, наверное, Саратов здесь, в Саратове приземлюсь. Затем раскрылся запасной парашют, раскрылся и повис вниз, он не открылся, произошло просто открытие ранца…

Тут слой облачков был, в облачке поддуло немножко, раскрылся второй парашют, наполнился, и на двух парашютах дальше я спускался…».

Еще одна нештатная ситуация, причем очень и очень неприятная. Запасной парашют на то и запасной, чтобы использовался в случае, когда откажет основной. А спускаться на двух – это чрезвычайно опасно. К счастью, и здесь все закончилось благополучно.

И, наконец, последняя неприятность произошла уже на Земле, после приземления – не открылся клапан, подававший в скафандр воздух для дыхания. Так получилось, что когда космонавта одевали перед посадкой в корабль, этот клапан попал под демаскирующую оболочку. Космонавту потребовалось минут шесть (по оценке самого Гагарина), чтобы его достать. Лишь расстегнув оболочку, с помощью зеркала вытащил треклятый тросик и открыл его.

Так завершился этот героический полет. Все его стадии были риском, цена которого – жизнь. Гагарин рисковал ради прогресса всего человечества, а не только ради славы своей страны. И победил.

Космонавт приземлился в Саратовской области, в 90 километрах от города Энгельс, в районе деревень Смеловка, Узморье и Подгорье, «перелетев» на 260 километров расчетный район посадки. Географические координаты: 51°16 северной широты и 45°59 восточной долготы.

Первыми землянами, которые встретили космонавта после полета, оказались жена лесника Анна Акимовна Тахтарова и ее шестилетняя внучка Рита. Вскоре к Гагарину подъехали два механизатора колхоза имени Тараса Шевченко из деревни Узморье. Затем на ЗиЛ-151 (по другим источникам, ГАЗ-51 и ГАЗ-69) из расположенного у деревни Подгорье ракетного дивизиона прибыли командир дивизиона майор Ахмед Гасиев, замполит капитан Константин Копейкин и другие военные (всего человек 15).

Увидев перед собой майора, Гагарин вскинул руку к козырьку с намереньем доложить старшему по званию. Гасиев засмеялся, остановил порыв космонавта и сообщил, что он теперь тоже майор.

Действительно, Гагарин стартовал с Байконура старшим лейтенантом, а приземлился в Саратовской области уже майором. Приказ о присвоении ему внеочередного воинского звания был подписан уже через 20 минут после начала полета. В «верхах» почему-то посчитали, что «не солидно» первому космонавту планеты Земля был всего-навсего старлеем. Как будто величие подвига, совершенного Гагариным, зависело от того, сколько и какого размера звездочек на его погонах.

Вспоминая этот эпизод, Гасиев потом часто шутил: «Это было самое быстрое повышение по службе – всего за 108 минут!» Ведь именно столько Юрий Гагарин пробыл в космосе.

Вскоре Гагарин с Гасиевым были уже в дивизионе. А другие военнослужащие отправились к спускаемому аппарату, приземлившемуся в нескольких километрах от места посадки космонавта, и взяли его под охрану.

В тот же день на месте приземления Юрия Гагарина вкопали столбик с дощечкой, на которой от руки было написано: «Не трогать. 12.04.61. 10 ч 55 м. Моск. врем.». Ныне на месте приземления возвышается обелиск с космической ракетой и памятником Ю.А. Гагарину. У обелиска посажены деревья: ели, березы, клены, белые акации, а на склоне оврага – аллея вязов. От магистральной дороги к месту приземления Гагарина ведет узкая асфальтированная дорога, окаймленная пирамидальными тополями.

А как бы было хорошо, если бы рядом с обелиском стоял бы и этот столбик, невзрачный, с корявой надписью. Он мог бы стать одним из самых великих памятников человеческому гению. Потому что был поставлен не разумом, а сердцем.

Из штаба дивизиона по телефону Гагарин связался с командиром дивизии ПВО генерал-майором Ю. Вовком, штаб которого находился в Куйбышеве (с Москвой связи не было). Генерал принял следующий рапорт Гагарина: «Прошу передать Главкому ВВС: задачу выполнил, приземлился в заданном районе, чувствую себя хорошо, ушибов и поломок нет. Гагарин». После доклада Юрий Гагарин в ожидании эвакуации общался с личным составом дивизиона, а затем вместе с Гасиевым на автомобиле направился к спускаемому аппарату.

Да, связь в 1961 году была не очень хорошей. И пока Гагарин пытался связаться со своим командованием и доложить о благополучном завершении полета, поисковики продолжали его искать. С Энгельского аэродрома курсом 240 был направлен вертолет Ми-4. С вертолета спасатели быстро обнаружили спускаемый аппарат с двумя парашютами и доложили по радио: «Видим на земле парашют, снижаемся, связь временно прекращаем».