Читать книгу "Годуновы. Исчезнувший род - Екатерина Левкина"

В чем причина Смутного времени?

Характеристикой русского общества перед Смутным временем, полагает Емельянов-Лукьянчиков, можно считать характеристику, данную доктором исторических наук С. В. Перевезенцевым сознанию Ивана Грозного времен опричнины. Емельянов-Лукьянчиков приводит присутствующее в трудах Перевезенцева «закономерное разделение личности Грозногоцаря (негативная во второй части жизненного пути, который характеризуется гордыней: «справившись с многочисленными врагами-изменниками, он не справился сам с собой») и его служения как государственного предстоятеля единственной православной цивилизации (всецело положительно), идеала Ивана Васильевича (положительная формулировка идеи Третьего Рима) и реального воплощения этого идеала (отрицательные методы воплощения: царь был не самодуром, а человеком, неверно интерпретировавшим свой идеал и веру)». Получается, царь Иван Васильевич предстал Грозным царем опричнины, в личности которого «произошел крах лелеемой им идеи Третьего Рима».

Так и Россия, достигнув пика развития, реализовав свою национальную идею, не уделила должного внимания тому, что эти достижения не только гордость и достоинство, но и громадная ответственность, налагающая соответствующие духовные, культурные и государственные обязательства на каждого русского человека. Кризис в начале XVII века, считает Емельянов-Лукьянчиков, стал «кризисом несоответствия высокого служения и личностного уровня многих представителей русской нации».

К началу XVII века Российское государство, переживавшее эпоху своего расцвета, при этом вступало в период предвозвещенного надломом опричнины упадка. И наряду с величайшими достижениями во внутренней и внешней политике наличествовал регресс общего духовного уровня народа. В этом состояла духовная подоплека Смуты, убежден Емельянов-Лукьянчиков. Историк обращает внимание на то, с какой легкостью люди отказались от собственной веры и своей, русской династии, от национальной самобытности. Достигнув небывалых высот в развитии, считает Емельянов-Лукьянчиков, Россия не сумела в должной мере оценить то, что имела. Иван Грозный осознал свою ошибку, свидетельством чего является знаменитый синодик. Русский народ также покаялся, и свидетельством тому стало избавление России от интервентов, а затем избрание Михаила Романова и Разрешительная грамота 1607 года.

«Реабилитация» Годуновых

Почти через полгода после канонизации царевича Дмитрия, 3 февраля 1607 года, царь Василий Шуйский послал патриарха Ермогена с митрополитом Пафнутием и архиепископом Арсением к «прежебывшему» патриарху Иову с прошением о том, чтобы тот разрешил «всех православных крестьян в их преступлении крестного целования и во многих клятвах».

В сопровождении преподобного Дионисия Радонежского Иов отправился в столицу. 16 февраля 1607 года в Москве состоялся представительный церковный Собор, на котором «прежебывший Иев Патриарх да Святейший Ермоген, Патриарх Московский и всея Русии, советовав с Митрополиты, и со Архиепископы и Епископы» о преступлении всеми православными христианами крестного целования на верность царю Борису Годунову, а затем царю Федору Борисовичу, царице Марии и царевне Ксении, «презельне согласующе, изложиша прощальную грамоту».

Суть этой грамоты состояла в том, что царевич Дмитрий «прият заклание неповинно от рук изменников своих», при этом Борис в тексте не упоминался; династия Годуновых была законно избрана на царство, но незаконно свергнута с престола. При этом царь Василий тоже не сказал ни слова против своего предшественника.

Таким образом, делает вывод исследователь Н. Гринев, род Годуновых еще в 1607 году был «реабилитирован», и русский народ покаялся в своих прегрешениях, послуживших причиной Смутного времени, тем самым очистив от домыслов и клеветы царское семейство.

Однако, отмечает Емельянов-Лукьянчиков, и четыре века спустя осознание того, что обвинение Бориса Годунова в убийстве царевича Дмитрия было исключительно делом рук тех, кому нужно было расчистить путь самозванцу Лжедмитрию, – невероятно редкое явление в историографии и публицистике.

Историческая правда

В завершение своих рассуждений Емельянов-Лукьянчиков констатирует, что если в отношении «реабилитации» Романовых (особенно семьи Николая II, ставшей жертвой нового режима), во многом удалось воссоздать подлинный облик представителей этой династии, то «в отношении Годуновых массовое сознание продолжает мыслить абсолютно неаргументированными, происходящими из уст „клеветников России“ мифами». Историк с грустью признает необъяснимую легкость, с которой «позднее русское сознание поддается соблазну осквернения своей истории, своих правителей и своего национального достоинства». Опечален исследователь и несправедливым отсутствием в современном сознании связи «Ипатьевский монастырь – Годуновы»: «Обидно и горько, слыша справедливое именование Ипатьевского монастыря „колыбелью дома Романовых“, о тех, кто основал и на протяжении четырехсот лет оберегал этот монастырь, не слышать аналогичного: Ипатий – „колыбель дома Годуновых“. Народ по-прежнему безмолвствует…»

Впрочем, «разрешать» означает «прощать», а потому, полагает Емельянов-Лукьянчиков, разрешительная грамота 1607 года словно «подвела черту в истории династии Годуновых – они никогда больше не вступали на русский престол».

Завершение династии Годуновых

После событий в Кромах в столице царило всеобщее смятение. Народ в открытую говорил о скором пришествии «природного» царя, каковым для него не являлся Федор – самозванец и сын Ирода. Агрессивную толпу можно было удержать только жестокостью. Но что мог поделать шестнадцатилетний царь, не имея никакой поддержки? Он предпринимал отчаянные усилия, чтобы удержать контроль над положением в столице. Из казны были розданы огромные суммы на помин души царя Бориса. Конечно, главная цель этих мероприятий была успокоение народа. Но и щедрая милостыня не помогла Федору. Грозный мятеж сопровождался паникой среди столичных жителей. Прошел слух, что атаман Корела уже стоит под стенами Москвы. Знатные люди лихорадочно прятали свои сокровища, ибо они одинаково боялись и казаков и черни. Правительство все же как-то пыталось организовать оборону, вооружая стрельцов, устанавливая батареи по стенам. Но все было бесполезно: приказания исполнялись из рук вон плохо, а толпа смеялась над ними.

10 июня 1605 года два гонца самозванца Лжедмитрия I, Наум Плещеев и Гаврила Пушкин, появились на подступах к столице – в Красном Селе, где жили извечные враги Годуновых – купцы и ремесленники. Гонцов тут же препроводили в город. Стрелецкий отряд попытался было загородить им путь, но сделать этого не смог и быстро рассеялся. Оба гонца таким образом без проблем добрались до Лобного места. Их тотчас же окружил народ. Все столичные жители собрались, чтобы послушать письмо самозванца к боярам. Этим все и закончилось: судьба Годуновых была решена. Патриарх слезно молил бояр вступиться и помочь, но Василий Иванович Шуйский отрекся от своих слов и объявил, что царевич Дмитрий жив. Последующие события указывают только на быстро установившееся соглашение между мятежниками и теми, кому поручали их усмирить. Народ понесся в Кремль; захваченные народными толпами бояре явились туда же, и даже руководили арестом Федора. Царевича вместе с матерью и сестрой заключили в доме Бориса, где они жили до его восшествия на престол.