Читать книгу "Жена или жертва?.. - Филлис Уитни"

— А ты не боишься испортить камень, работая без предварительного макета?

Гленн уклонился от ее взгляда.

— Будь добра, уйди отсюда, Гленда, — твердо сказал он. — Не мешай мне своими советами, ведь ты, в отличие от меня, никогда не работала с алебастром.

На ее лице появилось такое искреннее выражение обиды и недоумения, что даже мне стало ее жалко. А ведь она тоже испытывает зависимость от брата, вдруг промелькнуло у меня в голове. Они очень близки, эти двое, и, может быть, именно поэтому между ними происходят подобные размолвки. Но я не хотела становиться между ними. У меня было свое собственное место в этом треугольнике. Гленн — мой муж, и я, как хорошая жена, должна помочь ему в его творчестве.

Гленда, оставив обидные слова брата без ответа, повернулась и мягкими, крадущимися кошачьими шагами ушла из мансарды. Я сразу почувствовала, что Гленн испытывает облегчение. Он с новыми силами погрузился в работу, делая паузы только для того, чтобы протереть алебастр от крошек и пыли, летящих из-под резца.

— Ложись спать, Дина, — бросил он, не глядя на меня. — Я приду позже. Мне хочется закончить всю черновую работу, чтобы завтра приступить непосредственно к головке.

В холле я наткнулась на Колтона, который стоял в дверях своей комнаты, прислушиваясь к звукам, доносящимся из мансарды.

— Гленн поработает еще немного, — сказала я ему. — Он сейчас готовит камень для завтрашней работы.

Колтон добродушно улыбнулся мне.

— Это замечательно. Мне не мешают подобные звуки. Я очень рад, что мой сын вернулся к творчеству, причем выбрав свой собственный путь. Он не позволил минутной слабости одолеть себя, как было раньше. Я с каждым днем убеждаюсь, что ваше влияние на него благотворно, моя дорогая.

Мне польстили его слова. Что бы ни думала обо мне Гленда, Колтон Чандлер встал на мою сторону, а я уже почувствовала, что именно ему принадлежит в этом доме главная роль. Он обладал гораздо большей силой духа и волей, чем все остальные вместе взятые, за исключением, пожалуй, Номи. Эта женщина должна была обладать на редкость сильным характером, чтобы прожить столько лет среди Чандлеров.

Я пожелала Колтону доброй ночи и прошла к себе.

Когда я включила свет на туалетном столике, на кровати что-то блеснуло зеленым переливающимся светом. Ведьмин шар дожидался меня возле моей подушки.

Вся кипя от возмущения, я пересекла комнату, взяла его в руки, спустилась вниз через холл, подошла к комнате Гленды и постучала.

Не дождавшись ответа, я резко толкнула дверь. В комнате никого не было, только горели две лампы. Одна — на прикроватной тумбочке, а другая — возле черной мраморной головки.

Я положила зеленый стеклянный шар на кровать Гленды. Пусть сама играет в свои игрушки! Я не собираюсь принимать в этом участия.

Когда я уже шла обратно к дверям, мне на глаза попалась огромная корзина ручного плетения, явно привезенная из Вест-Индии, которая стояла на откидном столике. Она была доверху наполнена ведьмиными шарами разных размеров: от самых крошечных, не больше бутылочной пробки, до крупных, величиной почти с куриное яйцо. В приглушенном свете настольных ламп они переливались всеми цветами радуги — синим, желтым, пурпурным. Но у меня сейчас не было времени рассматривать их. Прежде чем покинуть комнату, я обернулась и задержала взгляд на искаженном страданием лице из черного мрамора, созданном руками Гленна.

Теперь, познакомившись с живой Глендой, я видела ее несомненное сходство с этой скульптурой, но все же под мраморной поверхностью скрывалось гораздо больше. Гленн не смог бы изобразить сестру таким образом, если бы не знал так же хорошо, как себя самого. Сейчас это лицо почему-то взволновало меня, поколебав неприязнь к Гленде. Может, я сама виновата в том, что между нами сложились такие отношения, — держалась вызывающе или вела себя слишком враждебно.

— Что тебе здесь понадобилось? — раздался за моей спиной резкий голос Гленды, и я виновато повернулась к ней.

— Я только хотела вернуть тебе твой шар, — указала я на кровать. — Ты знаешь, что я в нем не нуждаюсь.

Она прошла мимо меня и повертела зеленый шар в руках.

Я попыталась вернуть те ощущения, которые испытывала минуту назад, чтобы побороть вновь вспыхнувшую между нами враждебность.

— Гленда, — сказала я примиряюще, — давай попробуем начать все сначала? Ты — сестра человека, которого я люблю, и мне хотелось бы, чтобы ты тоже полюбила меня.

Ее темные глаза возбужденно сияли, словно черный янтарь, а руки нервно вертели ведьмин шар.

— Полюбить тебя? — эхом откликнулась она. — Неужели ты думаешь, что глупая маленькая блондиночка вроде тебя может быть подходящей женой для Гленна?

Я поняла, что пытаться пробиться к ее сердцу бессмысленно, и не удержалась от того, чтобы задать последний вопрос:

— А тебе не кажется, что ты будешь испытывать ненависть к любой девушке, на которой женится твой брат?

Движение, которое она сделала, было настолько быстрым, что я едва успела уклониться. Зеленый шар ударился о дверь позади меня и разбился, осыпая осколками стекла мою голову и плечи. Если бы я не увернулась, он попал бы мне прямо в лицо.

Чувствуя, что в моем сердце тоже что-то разбилось, я молча повернулась и вышла в холл.

Звук удара был настолько громким, что разнесся по всему дому. Колтон и Номи выбежали из своих комнат. Колтон, сразу же поняв, что произошло, мягко подошел ко мне и слегка коснулся моей щеки своими сильными пальцами.

— Вы порезались, — сказал он. — А в ваших волосах полно мелких осколков.

Все еще оглушенная звоном бьющегося стекла, я только молча подняла на него глаза. Он открыл дверь в комнату Гленды и посмотрел на осколки, усыпавшие пол. Она даже не двинулась с места. Ее лицо было тихим и спокойным, если не считать дикого, какого-то нечеловеческого сияния глаз. Прежде чем Колтон заговорил с дочерью, из мансарды спустился встревоженный Гленн.

Номи пошла ему навстречу.

— Гленда запустила одним из своих любимых ведьминых шаров в твою жену, — сухо сообщила она.

Гленн увидел кровь у меня на щеке, коснулся осколка стекла в моих волосах, и в его глазах зажегся тот же огонь, что и у сестры. Он подошел к Гленде, которая стояла у своей кровати.

— Если ты еще раз попытаешься навредить Дине, — медленно, чеканя каждое слово, проговорил он, — если ты коснешься ее хоть пальцем, я сделаю с тобой то же самое, что ты сделаешь с ней. Запомни это!

Ее лицо исказилось от боли, и сходство с головкой из черного мрамора стало практически полным. Она выглядела как ребенок, у которого отняли любимую игрушку.

Колтон пожал плечами и ушел в свою комнату. Гленн стоял, повернувшись ко мне спиной, и я не могла видеть его лица. На какое-то мгновение мне показалось, что Гленн готов ударить сестру, и я испуганно сжалась.