Читать книгу "Разрешение на штурм - Сергей Москвин"

Егоров уловил его иронию, но ответил вполне серьезно:

– Я считаю, что прежде следует выяснить причину столь негативного отношения Лобанова к органам безопасности и только потом строить с ним какие-либо отношения. Надеюсь, что в Сарове мне это удастся.

– Резонно, – согласно кивнул головой Локтионов. – Тем не менее, с твоей поездкой придется повременить. – Вновь раскрыв папку и перебрав в ней несколько листов, Локтионов вынул новый документ и положил его перед собой. – Дело в том, что... – он на мгновение заглянул в отпечатанный на листе текст и продолжил: – 18 мая в московском Экспоцентре открывается международная выставка оптико-электронной и измерительной аппаратуры, где в числе прочих экспонатов будет представлена и продукция НПО «Алмаз», а именно квантовые измерительные приборы, созданные в лобановском КБ. Для ознакомления гостей и участников выставки со своей продукцией из Сарова прибывает группа специалистов во главе с генеральным директором «Алмаза». Всего девять человек, и в их числе профессор Лобанов. Так что уже через пять дней Лобанов снова появится в Москве. Директор считает, и я в этом с ним полностью согласен, что «Аль-Кайда» может воспользоваться открывающейся в Москве выставкой для вербовки сотрудников НПО «Алмаз» и агентурного проникновения в наш ядерный центр. Выявить и пресечь такого рода попытки – задача нашего управления.

– Олег Николаевич, подразделение Ватутина с завтрашнего дня задействовано в учениях по проверке надежности охраны ядерных боеприпасов! Фактически мы остались вдвоем с Чигориным! Нам одним просто физически не справиться с такого рода работой! Потребуется помощь отдела наружного наблюдения, оперативно-технических служб...

– Думаю, что с этим проблем не возникнет, – остановил Егорова Локтионов. – Составь план оперативных мероприятий с указанием тех сил и средств, которые потребуются для их реализации. Я постараюсь завтра же утвердить его у Директора. До открытия выставки остается совсем немного времени, поэтому я хочу, чтобы ты взял всю подготовительную работу под свой личный контроль.

21. Усадьба шейха Абу Умара, северный Пакистан

14 мая – четверг 20.00

Сидя за столом, Шах рассматривал выбранное для московской операции снаряжение. Он не был в России с 86-го года. Правда, если не считать инспекционных визитов на Северный Кавказ. Но Кавказ и раньше с большой натяжкой можно было назвать Россией. А к концу прошлого века, не без участия «Аль-Кайды» и других исламских организаций, этот регион окончательно превратился в мусульманский анклав в подбрюшье России. Правда, Россия пытается удержать Кавказ под своим контролем. Но этот контроль обеспечивается силой оружия. Вооруженным автоматами и самодельными фугасами отрядам моджахедов трудно противостоять танкам, артиллерии, штурмовым вертолетам и бомбардировщикам русских. Но с появлением у их союзников ядерной бомбы ситуация на Кавказе резко изменится... Шах улыбнулся. Правда, чтобы добыть чертежи бомбы ему придется нанести визит в самое сердце России.

Обычно в зарубежные поездки Шах отправлялся с минимумом инструментов. К их числу относились замаскированный под обычный мобильный телефон трехствольный пистолет, снаряжаемый 7,65-миллиметровыми патронами, и автоматическая авторучка-стилет, выбрасывающая двенадцатисантиметровую стальную иглу. Три года назад этим стилетом Шах заколол двух израильских коммандос, попытавшихся задержать его во время устроенной в Иерусалиме полицейской облавы. Пользоваться замаскированным под телефон пистолетом ему пока не приходилось, но Шах регулярно упражнялся в стрельбе из него, за две секунды всаживая в движущуюся мишень все три пули. Собираясь в Москву, он решил добавить к своему обычному снаряжению флакон с контактным ядом, замаскированным под тюбик гигиенической губной помады. Авторучка, телефон и помада разрешены к ввозу в любую страну.

Отложив в сторону флакон с ядом, Шах стянул с рук резиновые перчатки и несколько раз щелкнул «авторучкой», проверяя ее работу. Потом снял пластиковую панель с пистолета-телефона и вставил в открывшиеся казенники приготовленные патроны. В дверь настойчиво постучали. Шах быстро вернул телефонную панель на место и защелкнул ее. Оружие готово к стрельбе. Опустив «телефон» в карман, Шах встал из-за стола и открыл запертую дверь.

На пороге стоял Хамад.

– Уважаемый Шах, Хозяин требует Вас к себе.

Мальчишка выглядел очень взволнованным. Похоже, случилось что-то исключительное. Шах поспешно вышел в коридор, запер за собой дверь и, повернувшись к Хамаду, скомандовал:

– Веди.

Абу Умар оказался не просто рассержен. Он был в ярости. Шейх стремительно расхаживал между стальными стеллажами своего подземного бункера и не остановился даже, обратившись к Шаху.

– Двое твоих людей оказались в руках французов! Как ты можешь это объяснить?!

Оправдываться – значит навлечь на себя новый гнев, поэтому Шах выбрал другую тактику.

– Это не мои люди, – остановившись на почтительном расстоянии от Абу Умара, твердо произнес он. – Это обыкновенные уголовники. Они достали нам машину и инструменты, с помощью которых мы проникли в дом этого француза, а потом помогли быстро реализовать изъятые из дома антикварные вещи.

– На их сбыте они и попались! – перебил Шаха Абу Умар.

– В таком случае их арест лишь подкрепит версию об убийстве с целью ограбления.

– А если они заговорят?! – остановившись посреди бункера, Абу Умар выстрелил в своего ближайшего помощника ледяным взглядом. – Уголовники никогда не отличались твердостью духа. И я не удивлюсь, если полицейские развяжут им языки. Тебе нужно было использовать только наших людей. А если не хватало исполнителей, ты мог обратиться к мулле Аббасу. Он бы подобрал надежных помощников, которые даже в случае ареста хранили бы молчание.

Шах вовсе не был уверен, что подобранные муллой-проповедником исполнители выдержали бы допросы с пристрастием во французской полиции, зато не сомневался, что набранные по совету Аббаса дилетанты оказались бы в руках полицейских уже через несколько дней после ограбления. Но высказывать свои сомнения, конечно, не следовало, и вслух Шах сказал о другом:

– Обоих уголовников я использовал втемную. Об истинных целях нападения на жилище Леграна они ничего не знали. Так что их показания ровным счетом ничего не значат.

– Ошибаешься, – покачал головой Абу Умар. – Их показания очень много значат. Потому что они видели тебя, разговаривали с тобой и могут сообщить полиции твои приметы! Надеюсь, ты понимаешь, что после случившегося я не могу отпустить тебя во Францию на встречу с Банкиром.

Шах понял, что совершил ошибку, не просчитав такого развития событий. Обоих уголовников следовало ликвидировать сразу после завершения марсельской операции. Однако он отступил от своего правила: не оставлять свидетелей, не желая привлекать к убийству физика и ограблению его дома дополнительное внимание полиции. Хуже того, эти осложнения возникли накануне следующего этапа московской операции, когда на изменение планов практически не остается времени.