Читать книгу "Испытание любовью - Мелани Кертис"

Сестра погрозила ей пальцем.

— Можешь рассказывать эти сказки насчет фиктивного брака кому-нибудь другому. Не думай, что я дура и совсем ничего не вижу. Вы с Габриэлем друг от друга глаз оторвать не можете. Я это сразу поняла и Доналду так сказала. Перестань, Грейс! Я же все-таки твоя сестра. Признайся, ведь Габриэль тебе нравится? Если нет, то я скажу тебе так: у тебя где-то что-то не в порядке.

Грейс раздраженно отодвинула тарелку с пиццей.

— Послушай, Фиона, может, мы поговорим о чем-то другом?

Под насмешливым взглядом Фионы Грейс почувствовала, что заливается краской, и опустила голову. Ах, если бы все было так просто, как это пытается изобразить Фиона! Если бы речь шла только о неудовлетворенном сексуальном желании! К сожалению, чувства Грейс к Габриэлю были глубже. И сейчас эти чувства угрожали всему образу жизни, к которому она привыкла за последние пятнадцать лет. На первом месте в ее жизни всегда стояла карьера, но никак не замужество и дети. У Габриэля Санчеса были другие приоритеты. Да и разницу в возрасте так просто не сбросишь со счетов.

Фиона проглотила последний кусочек пиццы и запила его минеральной водой.

— Он ведь тебе не безразличен, верно? Что между вами происходит? Расскажи, Грейс, я же не чужая. Мы одна семья и должны помогать друг другу.

— Конечно, он мне не безразличен. И Стефани тоже. Я же не каменная. — Грейс отвела взгляд. — Все так быстро случилось… В общем, я поступила довольно глупо.

— Она поступила глупо! — Фиона всплеснула руками. — О чем ты говоришь?! Почему ты противишься любви? Почему не хочешь впустить ее в свою жизнь? Ведь разве все мы не хотим в конце концов одного: чтобы рядом был человек, который бы о нас заботился?

— Но Габриэль не любит меня. — Едва произнеся эти слова, Грейс почувствовала, что сейчас расплачется. — Возможно, его тянет ко мне. Возможно, я ему нравлюсь. Но это все только на чисто физиологическом уровне. Кроме того, я для него старовата. У него есть будущее, а у меня только прошлое.

Фиона рассмеялась.

— Это у тебя-то прошлое? Грейс, где ты набралась всей этой идиотской мудрости?

— Почему это идиотской? — обиделась Грейс.

— Да потому! Кто сказал, что ты старовата для него?

— Я сказала! Подумай сама. Пройдет несколько лет, и он захочет детей. К тому же он придерживается патриархальных взглядов, у них в Испании понятие семьи священно. Как, по-твоему, его родители обрадуются, когда узнают, что их сын женился на женщине, которая не может подарить им внуков?

— Все твои доводы основаны только на предположениях, — не сдавалась Фиона. — Ты даже не знаешь наверняка, можешь или не можешь иметь детей. Я не удивлюсь, если ты так разгонишься, что и меня опередишь.

Грейс не выдержала и рассмеялась.

— Ты фантазерка. Ну да ладно, спасибо, что рассмешила. Все эти проблемы так меня придавили, что я уже забыла, как люди веселятся.

— Кто бы жаловался! Поговори с Габриэлем, я уверена, что уж он-то умеет не только работать.

— Хм. — Грейс вспомнила об орхидее. О чем Габриэль думал, когда покупал ее? Уж наверняка не об офисном оборудовании. — Опасно.

— Опасно? — Фиона подозвала официанта и заказала бутылку красного калифорнийского. — Девочка, тебе надо научиться расслабляться, а вино в этом лучший помощник.

— Да ты что! — слабо запротестовала Грейс. — Я же усну прямо за письменным столом.

— Во-первых, не уснешь, — успокоила ее сестра. — А во-вторых, если и уснешь, то не стоит беспокоиться — на этот случай у тебя есть муж. Он о тебе и позаботится. Поняла?

— Поняла.

Войдя в гостиную, Габриэль замер, пораженный представшей перед ним картиной: на диване, крепко обнявшись, мирно посапывали Грейс и Стефани.

Габриэль на цыпочках подошел к креслу и сел. Переводя взгляд со Стефани на Грейс и обратно, Габриэль с удивлением обнаружил, что испытывает к обеим одно и то же чувство. Обе были одинаково дороги ему, обеих он хотел согреть своей любовью и взять под свою защиту. Конечно, он знал Стефани с первых дней ее жизни и любил всегда. Но Грейс… Эта женщина появилась из ниоткуда в тот самый момент, когда он нуждался в ней. Она помогла ему, да, и он был благодарен ей, но у него и в мыслях не было… Чего?

Габриэль задумчиво потер подбородок. Грейс… Красивая, умная, живая, чувственная. Неудивительно, что он вожделел к ней, но полюбить… Нет, ни о какой любви ему не хотелось и думать. Более того, он поклялся, что никогда никого не полюбит. Стефани не в счет. Влюбиться — значит, подвергнуть себя огромному риску. Любовь разбивает сердца и обрекает на одиночество. В его жизни и без того хватало горя. Конечно, было бы неплохо насладиться более теплыми отношениями с соблазнительной американкой, но не более того.

Однако сейчас, глядя на спокойное лицо Грейс, на рассыпавшиеся по подушке волосы, на ровно вздымающуюся и опускающуюся грудь и чувствуя, как теплая волна нежности омывает его сердце, Габриэль понял — сохранить верность клятве будет очень нелегко.

Грейс проснулась под тихие звуки музыки. В комнате, освещенной светом торшеров, царил интимный полумрак. Грейс приподнялась, потерла затекшую шею и огляделась. Из кресла ей улыбался Габриэль.

— Сколько времени?

— Почти полночь.

— Так поздно? — Грейс поморщилась — в голове шумело. Не надо было пить вино с Фионой. — Хочешь сказать, что я проспала почти четыре часа?

Габриэль усмехнулся.

— Ты же сама сказала, что выпила вина за ланчем.

— А где Стефани? — Грейс смутно помнила, что уснула на диване вместе с девочкой.

— Я перенес ее в спальню.

Грейс застонала.

— У меня есть правило: никогда не пить за ланчем. Это смерть. Всегда засыпаю как убитая.

— То-то мне показалось, что ты пришла с ланча в довольно-таки игривом настроении.

Габриэль покачал головой. Такой Грейс он еще не видел. Она смеялась, шутила, хихикала, как девчонка.

— Кошмар. Придется лечиться от алкоголизма.

Грейс плохо помнила, что случилось дальше. На этот раз Габриэль был нежен и терпелив. Он не торопил ее и не торопился сам. Его губы неспешно исследовали все доступные им уголки, и Грейс наслаждалась этими легкими, похожими на прикосновение крыльев бабочки прикосновениями, зная, что за ними последует неизбежное соединение стремящихся друг к другу тел. Все происходящее казалось Грейс чем-то нереальным — то ли сном, то ли сценой из фильма.

Рука Габриэля скользнула под ее блузку.

— Мы же договорились, что больше не будем это делать, — прошептала Грейс.

Его пальцы коснулись ее щеки. Какие у него густые и длинные ресницы… А губы…

— Правила для того и существуют, чтобы их нарушать, не так ли?