Читать книгу "Чары старинного замка - Джессика Харт"

Она была так убеждена, что Торр попал в аварию, что не сразу узнала автомобиль, притормозивший рядом с ней. Водитель опустил стекло.

— Мэллори? — удивленно произнес Торр. — Что ты, черт побери, здесь делаешь?

Торр. Не на больничной койке, а целый и невредимый.

С ним все в порядке. Она уставилась на него, все еще не веря своим глазам, но в следующую секунду чувство облегчения сменилось яростью.

— Где ты был? — спросила она, забыв обо всех обещаниях, данных себе.

— В Каррейге.

Она пронзила его гневным взором.

— И что ты там делал?

— Я провел ночь в пабе…

— Хочешь сказать, что, пока я всю ночь о тебе беспокоилась, ты сидел в пабе? — перебила его она. — Неужели было так трудно позвонить и предупредить меня? Конечно, я не умею лазить по горам. Я всего лишь твоя жена…

— Я пытался, но не смог дозвониться. Ветер свалил несколько деревьев, и они перегородили дорогу, поэтому я вернулся в паб. Я ничего не смог поделать.

— Ты мог бы пойти пешком, — упрекнула его Мэллори.

Он пристально на нее уставился.

— Пешком? Ты хотела бы, чтобы я прошел пешком двадцать миль в темноте под дождем, а затем утром вернулся за машиной? Тебе не кажется, что это неблагоразумно?

— Неблагоразумно? Ах, неблагоразумно! — вскипела она. — У меня была ужасная ночь, но я собиралась пройти двадцать миль пешком.

— Зачем?

— Чтобы выяснить, что с тобой случилось, разумеется! Тебе не приходило в голову, что я могу беспокоиться?

— Нет, — ответил Торр. — Вчера ты ясно дала мне понять, что тебе все равно, приеду я или нет.

— Мне все равно! — крикнула Мэллори, боясь расплакаться и унизить себя. — Насчет тебя! Мне просто нужна была машина, чтобы выбраться из этого захолустья.

— Тогда тебе лучше в нее сесть, — сказал Торр, открывая дверцу, — если, конечно, ты не хочешь идти пешком.

Немного помедлив, Мэллори села в машину, и он завел мотор.

— Почему ты так злишься?

— Я злюсь на всю эту ужасную ситуацию, — ответила она, глядя невидящим взором на покрытые вереском холмы. — Я никогда не хотела приезжать в Кинсейлли, а ты меня вынудил. Знал, что я никуда не денусь, потому что должна тебе деньги. Мне надоело жить среди развалин с мужчиной, которому я нужна лишь для того, чтобы убирать грязь и возиться с сорняками!

— Хорошо, — произнес он ледяным тоном, — я прямо сейчас отвезу тебя в Инвернесс, а оттуда ты на поезде поедешь домой.

— Что? — Мэллори тупо уставилась на него.

— Если хочешь уехать, уезжай. Ты права. Наш брак с самого начала был ошибкой, и нет смысла продолжать этот фарс.

— А как насчет денег, которые я тебе должна?

— Ты много сделала для Кинсейлли. Мы с тобой в расчете. Теперь, когда Чарли больше нет, можешь возвращаться к сестре и начинать все сначала.

— Ты этого хочешь?

Они подъехали к дому, и Торр остановил машину.

— Да. Думаю, так будет лучше для нас обоих.

— Отлично. — Она только что была освобождена от девяти месяцев тяжелого труда, но не испытала никакой радости. Одно лишь чувство пустоты.

Войдя в дом, Мэллори направилась в спальню и стала собирать вещи. Ее руки энергично опустошали полки и ящики, но внутри все дрожало. Как так могло случиться, что всего несколько минут назад она бы отдала что угодно, лишь бы с Торром было все в порядке, а теперь он хочет, чтобы она уехала?

Вдруг ее рука коснулась юбки, в которой она танцевала на вечеринке в Каррейге, и в памяти всплыли воспоминания о том, как Торр обнимал ее за талию, как позже эта юбка скользнула по ее ногам, когда он ее раздевал.

Тогда они в первый раз занимались любовью.

Ее сердце сжалось. Она больше никогда не прикоснется к Торру. Никогда не проснется в его объятиях. Не увидит, как улыбка преображает его суровые черты.

Мэллори подошла к окну. Отсюда было видно яблоню, под которой они похоронили Чарли. В огороде появились первые всходы. Она так ими гордилась. На следующий год собиралась посадить больше всяких овощей и цветы. Но ее здесь не будет.

Наконец-то она вернется домой.

Но когда Мэллори закрыла глаза и подумала о доме, перед ее внутренним взором возник образ кухни с обшарпанным столом и креслами перед камином, где они с Торром сидели вечерами. Она увидела Кинсейлли с нависшей над ним горой. Увидела море и размытые очертания островов на горизонте. Услышала крики чаек. Почувствовала неповторимый запах вереска.

Это ее дом.

Мэллори положила юбку на кровать и направилась к двери.

Услышав у себя за спиной шорох гальки, Торр обернулся.

— Готова? — спокойно произнес он.

Мэллори покачала головой, и он нахмурился.

— В чем дело?

— Я не хочу уезжать.

Торр замер, взгляды их встретились.

— Мне казалось, ты хочешь вернуться в Эллсборо.

— Мне тоже так казалось, но, когда ты заявил, что я могу уехать, я поняла, что совсем этого не хочу. — Она посмотрела вдаль на острова. — Да, я скучаю по Эллсборо, но если уеду, то буду скучать по Кинсейлли еще больше. В Эллсборо не будет сада, моря, гор. — Она помедлила. — Тебя.

Торр хотел что-то сказать, но она жестом остановила его.

— Я знаю, сейчас ты скажешь, что в нашем договоре нет места для любви, но я не прошу взаимности, Торр. Я просто хочу остаться здесь с тобой и брать то, что ты готов мне дать. Я знаю, твое сердце принадлежит другой, но прошу, не прогоняй меня. Без тебя моя жизнь будет невыносимой.

— А как же Стив? — осторожно спросил Торр.

— Не буду лгать, я действительно его любила и, когда он меня бросил, думала, что не выживу. Но я выжила и благодаря тебе снова поверила в любовь. Только теперь это не безумная романтическая влюбленность, а настоящее крепкое чувство. — Она глубоко вздохнула. — Я могу смириться с тем, что ты меня не любишь, и лишь прошу позволить мне остаться. Ты любишь другую, но что, если никогда не сможешь на ней жениться?

— Дело в том, что она уже замужем, — признался Торр.

— И развод невозможен?

— Нет.

— Тогда почему бы тебе не удовольствоваться мной в качестве утешительного приза? — предложила Мэллори, совсем отчаявшись.

Торр медленно покачал головой.

— Я не из тех, кто довольствуется малым.

— О… — Внутри у Мэллори все сжалось, и она отвернулась. — Я вижу.

— Мэллори… — Торр положил руки ей на плечи, но она не обернулась, чтобы он не увидел ее слез унижения. — Мэллори, посмотри на меня.