Читать книгу "Тысяча и один день - Рената Тревор"

Только бы отыскать способ, чтобы заставить свое сердце понять логику этого плана.

— Ты любишь плотно завтракать? — спросил Говард, стараясь выпутаться из скрученных простыней.

— Обычно нет, проглатываю наспех что-нибудь легкое — яблоко, сок…

— А сегодня?

Она бросила на него красноречивый взгляд.

— Сегодня я голодна, как никогда.

— Я говорю о пище, — подмигнул ей Говард.

— Я тоже, можешь не сомневаться.

Смеясь, он выждал момент и, прежде чем Синди смогла опомниться, накинул на нее простыню, потом взял женщину на руки.

— В душ или в ванную?

— Это зависит от того, одна я буду или вместе с тобой? — ответила женщина вопросом.

— А завтракать мы будем сейчас или позднее?

Она усмехнулась.

— Позднее. Итак, идем в душ, ведь в ванне мы вдвоем не поместимся.

— Может, поспорим? — лукаво спросил Говард, нагнувшись над ней и совершенно не стесняясь собственной наготы. Это хорошо, подумала она, поскольку тоже его не стеснялась.

— С тобой поспоришь!

— Что если я выиграю, и мы поместимся в ванне?

— Тогда, по всей видимости, мы оба окажемся в победителях, — со смехом ответила Синди. — Либо придется вызывать на помощь ребят из моего отделения интенсивной терапии, чтобы вытаскивали нас.

Говард снова прижал ее к себе.

— Думаю, мы управимся без посторонней помощи. — Он подхватил Синди на руки и понес в ванную. — Когда, ты говоришь, тебе необходимо снова быть на работе?

— Не раньше завтрашнего утра.

Усмехнувшись, он поцеловал ее.

— Отлично. К тому времени мы должны управиться…

12

— Так, значит, Оливер взял над тобой верх? — удивленно переспросила Синди свою подругу, сидя напротив нее за столиком закусочной. — То есть после всего, что между вами произошло, он приезжает домой на пару недель…

— Если быть точными, то уже месяц, как Оливер здесь. И ему было непросто задержаться и отложить свой обратный отъезд. Это стоило немалых денег и нервов.

— Поэтому, если он пробудет еще несколько лишних недель, то, как я понимаю, восполнит свои потери?

— Дело не в том, чтобы что-то восполнить. Просто я больше не хочу и не могу без него жить, Синди, — ответила Пэт, дотронувшись до руки подруги. — Знаю, ты думаешь, что я уступила, но это не совсем так. Между нами все изменилось. Мы оба изменились.

— То есть, ты уезжаешь из своего дома, оставляешь родных, друзей и работу. А он продолжает карьеру и вдобавок получает тебя, ничем не жертвуя при этом. Разве это можно назвать равноценной переменой?

— Но теперь я осознала, что он заслуживает этого.

— А ты нет? — рассердилась Синди. — Почему бы Оливеру не пожертвовать своей карьерой? Почему не возвратиться сюда, чтобы жить рядом с тобой?

Но решимость у Пэт лишь возрастала.

— Наша совместная жизнь гораздо важнее любой работы или даже привязанности к родственникам, — сказав это, она улыбнулась. — Не обижайся, я очень ценю наши с тобой отношения, но ведь не ты согреваешь меня ночью. Короче, мне нужна семья. Если для этого придется отправиться в Норвегию, то я готова.

Синди изумленно откинулась на спинку кресла.

— Подружка, у тебя все в порядке с головой?

— Я люблю Оливера. И не хочу, чтобы мы разлучались. Если из-за этого кто-то будет считать меня мягкотелой идиоткой, мне все равно. По крайней мере, я буду счастливой идиоткой.

— Ты вовсе не мягкотелая. И мне от души хочется, чтобы ты была счастлива, — сказала Синди. — И всегда хотелось. — Она покачала головой, еще не до конца понимая, что происходит. — Просто ты через многое прошла, и я боялась…

— Знаю, дорогая моя, — сказала Пэт, и на ее глаза навернулись слезы. — Даже не могу тебе сказать, как много для меня значит то, что ты обо мне так переживаешь и заботишься. Я тоже очень люблю тебя. И успокойся, формально мы не торопимся вновь оформить брак и не собираемся вообще поднимать шумиху из-за нашего примирения. Договорились полгода пожить вместе, устроить себе что-то вроде испытательного срока. А дальше будет видно.

— Полгода? — переспросила Синди, вздохнув с облегчением.

— На работе я выпросила отпуск. Знаю, что придется кое-чем пожертвовать, все-таки у меня, как у медработника, были льготы, но это та цена, которую я готова заплатить. Оливер утверждает, что я полюблю Норвегию и смогу работать в Тронхейме медсестрой. А по-английски там говорят, оказывается, практически во всех учреждениях. — Пэтти сжала руку Синди. — Пойми, мы с Оливером хотим, чтобы у нас была семья.

Ошеломленная, Синди сидела долгое время, не шелохнувшись. Потом наклонилась вперед к подруге.

— Пэт, милая моя, у тебя все получится! Я так рада за тебя. — И вновь устало откинулась на спинку. — Ты знаешь, я говорю именно то, что думаю. Да, я беспокоюсь и переживаю за тебя, но должна честно признаться, что давно не видела тебя такой счастливой. — Она вытерла ладонью глаза. — Но ты же не бросаешься в новую семью как в омут, не так ли? Я хочу, чтобы ты сначала убедилась, что тебе там будет хорошо. Пэт засмеялась.

— Конечно! Сначала мы оба с Оливером должны удостовериться, что наши усилия не напрасны.

— Разумеется, — сказала Синди, улыбнувшись. — Вижу, теперь у тебя есть опыт. Во второй раз ты не обожжешься. Но отпускаю тебя только с одним условием, что буду крестной матерью. Когда наступит время. Ты поняла?

Пэт шутливо толкнула подругу под локоть.

— Обещаю! А вдруг это время наступит уже скоро?

Синди лишь кивнула в ответ, силясь примириться с предстоящим расставанием.

— Поверить не могу, что ты бросаешь меня, — проговорила она, и слезы непроизвольно брызнули из ее глаз. — С кем я теперь всласть поболтаю? Кому мне теперь можно будет излить душу?

— Ну, я надеюсь, в Норвегии есть телефоны?

— Когда вы отправляетесь? — обреченно спросила Синди, вытирая потекшие ресницы краешком салфетки.

— Надо сначала сдать квартиру какой-нибудь надежной семье, а также еще кое о чем позаботиться. Прежде всего о родителях.

Синди скорчила гримасу, но потом дружески сжала ладонь подруги.

— Уверена, они поддержат твое решение, если поймут, что на этот раз все серьезно. А я теперь знаю, что это так. — Она похлопала Пэтти по плечу. — Только учти, что если Оливер посмеет снова причинить тебе боль, то едва ли на свете найдется уголок, где бы он смог от меня укрыться.

— Хорошо, я передам ему, — смеясь, воскликнула Пэтти.

Синди внезапно пришла в голову еще одна мысль.