Читать книгу "Не устоять перед соблазном - Мэри Бэлоу"

Однако ее уединение вскоре было нарушено.

Повернув голову, они увидела лорда Монфора. Недопустимо, чтобы мужчина был так красив, особенно когда к этому мужчине все относятся, мягко говоря, с неодобрением.

Вчера его не было на концерте у леди Кранфорд. И здесь днем его не было. Кэтрин радовалась и первому, и второму. В нем было нечто, нарушавшее ее душевный покой.

А ведь ей действительно хотелось немного побыть в одиночестве.

Однако не суждено. Их взгляды встретились, и стало ясно, что его цель — именно Кэтрин. Увы, стеклянный павильон не обеспечивает надежного укрытия. Наверняка кто-то из гостей подглядывает за ними.

Кэтрин весьма огорчилась, поняв, что ее сердце забилось учащенно, едва она увидела лорда Монфора.

Он остановился в широком дверном проеме и, привалившись плечом к косяку, сложил на груди руки. Именно таким она его и запомнила, подумала Кэтрин, — расслабленным, с полуопущенными веками, изогнутой бровью и непокорной прядью волос, упавшей на лоб.

— Наверняка все сделано намеренно, — сказал он. — Платье в тон цветам, соломенная шляпка придает туалету сельскую пикантность, стеклянные стены свидетельствуют о желании уединиться и одновременно намекают на то, что это одиночество можно и прервать, расслабленная, грациозная поза — наверняка все это сделано намеренно.

Только он был способен на такое возмутительное предположение — пусть даже оно и было правдой.

— Естественно, намеренно, — согласилась Кэтрин. — Не думаете же вы, что я приехала на сельскую вечеринку, предварительно не посоветовавшись с хозяйкой и не уточнив, какого цвета у нее в саду цветы и имеется ли у нее стеклянный павильон, видный и с террасы, и с лужаек, где я могла бы картинно расположиться для отдыха. Естественно, намеренно.

Ее платье было сшито из муслина глубокого розового цвета. Тулью шляпки с широкими полями украшали розовые бутоны более бледного оттенка.

Лорд Монфор хмыкнул.

— Тогда вы превзошли все свои самые смелые ожидания, — сказал он. — Однако меня удивляет, почему джентльмены не выстроились в очередь у павильона в надежде выказать вам свое восхищение и провести с вами несколько приятных мгновений. Что до меня, то я только что приехал. Возможно, они приступили к этой процедуре с самого начала и лишь недавно закончили? Вы позволите?

Пройдя в павильон, он указал на свободное место рядом с Кэтрин. И, не дожидаясь ее разрешения, сел. Кэтрин сразу поняла, как узка скамья. Она чувствовала тепло его тела, несмотря на то что он не прикасался к ней. И ощущала его мускусный запах.

— Присаживайтесь, лорд Монфор, — сердито произнесла она. — Вам нет надобности стоять в моем присутствии.

Джаспер хмыкнул.

— Чем вы недовольны, мисс Хакстебл? — осведомился он. — Я вас чем-то оскорбил? Или сказал что-то не то?

— Вы? — с деланным изумлением проговорила Кэтрин. — Вы, само олицетворение вежливости? Скажите, идея пригласить меня в Седерхерст-Парк на две недели принадлежала вам или мисс Рейберн?

— Боже мой! — воскликнул лорд Монфор. — В тот день, мисс Хакстебл, когда я примусь составлять список гостей для празднования восемнадцатилетия, меня нужно будет немедленно прикончить выстрелом в голову. Это избавит меня от страданий и от позора быть упрятанным в Бедлам.

А ответа на ее вопрос он так и не дал, верно? Впрочем, нет смысла настаивать на нем.

— Очаровательный сад, — сказала Кэтрин. — Глядя на него, я начинаю скучать по Уоррен-Холлу. И по Трокбриджу. Так хочется жить за городом, правда? Вы скучаете по Седерхерсту?

— Я страстно его ненавидел первые двадцать пять лет своей жизни, — ответил лорд Монфор.

— Да? А почему? — удивленно спросила Кэтрин, поворачиваясь к нему.

— Наверное, — произнес он, — потому что он был зримым символом моей неволи.

— Неволи? — нахмурилась Кэтрин. — Я бы сказала, что на свете мало людей свободнее вас, лорд Монфор. Ведь вы имеете все, в чем можно нуждаться или что можно хотеть.

Он улыбнулся своей ленивой улыбкой.

— Ваш брат, мисс Хакстебл, везучий человек, — заявил он. — Не потому, что неожиданно унаследовал графский титул Мертонов в возрасте… сколько ему было?

— Семнадцать, — ответила Кэтрин.

— …в возрасте семнадцати лет, — продолжил лорд Монфор, — а потому, что все годы до этого он был свободен жить так, как хотел.

— После смерти отца мы жили в маленьком домике, — с негодованием произнесла Кэтрин. — Мег приходилось напрягать всю свою изобретательность, чтобы сводить концы с концами.

— И Кон Хакстебл везучий, — сказал лорд Монфор. — Каким-то образом ему удалось родиться за два дня до того, как его отец, старый граф, смог получить специальное разрешение и жениться на его матери. Поэтому, хотя он и рос старшим сыном в семье, он был лишен права наследования и знал об этом с самого начала.

Вот уж это возмутило Кэтрин до глубины души.

— Вы называете это везением? — гневно осведомилась она. — Да ничего хуже с ним просто случиться не могло. Сознание всего этого приглушило радость Стивена от столь счастливой перемены в его судьбе. Уж я-то знаю. Он не хотел получать выгоду от чьего-то несчастья.

— Ваш брат был свободен мечтать до семнадцати лет, — сказал лорд Монфор, — и когда пришла весть о наследстве, для него это, должно быть, выглядело как осуществление мечты. И у Кона всегда была свобода мечтать.

— А у вас не было? — снова нахмурилась Кэтрин.

— Я был старшим и единственным сыном своего отца, — ответил он. — Он умер до моего рождения. Я родился с титулом барона Монфора. Седерхерст и все остальное всегда принадлежали мне.

— Большинство на вашем месте, — едко произнесла Кэтрин, — всю жизнь считали бы, что им повезло.

— Наверное, так, — тихо проговорил он. — А вот я, мисс Хакстебл, всю жизнь считал везением то, что я не относился и никогда не буду относиться к большинству.

— О, вот уж это правда! — согласилась Кэтрин, хлопая себя по коленям.

Ей понадобится время, чтобы проанализировать мысли, которые только сейчас пришли ей в голову. Что такое свобода? Естественно, не бедность. Бедность надевает на людей страшные оковы. Ее семья никогда не была настолько бедной, чтобы голодать, однако она достаточно хорошо познала бедность, чтобы понять — в ней свободы нет. А в богатстве, высоком положении и привилегиях? Разве они не суть свободы? Разве это плохо — владеть большим домом и поместьем и управлять состоянием?

Но если у человека есть все, что ему нужно и что он хочет, о чем же тогда мечтать? Раньше этот вопрос никогда не приходил ей в голову.

Кэтрин заметила, что кто-то отошел от террасы и направился к павильону. Повернувшись, она обнаружила, что это два джентльмена. Одного из них — сэра Айзека Керби — она узнала. Увидев, что она наблюдает за ними, мужчины остановились. Спутник сэра Айзека в приветственном жесте поднял правую руку, а затем оба повернулись и пошли обратно к террасе.