Читать книгу "Я здесь, чтобы убивать - Велик Нор"

class="p1">Что за страшный вопрос из невинных уст? Эта чертовка всё это время поглядывала в сторону Убийцы не из интереса, а потому что хотела попросить его об этом? Хотя прямо сейчас Бесс был бы не прочь очутиться подальше от Орлиного холма и заставить Женевьеву разыскивать своего ученика. Это наверняка выведет её из себя. Однако он ставил на кон одно из случайных воспоминаний.

Как раз пока Бесс обдумывал озвученное предложение, в гостиной объявился предмет разговора. Неповоротливый, медлительный лорд Розавин прошёл внутрь вместе со слугой, держащим на подносе чайник. Они двигались в сторону кабинета, дверь в который находилась как раз за широким диваном, занятым Розой.

Лорд уделил внимание лишь дочери, послав ей тот самый взгляд, на который она недавно жаловалась, и проигнорировал присутствие гостя. Едва мужчина развернулся спиной к Бессу, как тот вскочил и схватил за ручку пузатый чайник. Он с размаху вмазал расписным фарфором по голове Розавина. Один удар лишь повалил мужчину на пол. Кипяток ошпарил отпрыгнувшего в сторону слугу.

Розавин с усилием перевернулся, по макушке вперемешку с коричневой заваркой растекалась свежая кровь, волосы слиплись. В глазах отпечатался ужас, с губ срывались мольбы, которые Бесс вовсе не разбирал. Их заглушал барабан его собственного сердца. Замах за замахом он продолжил вбивать в голову Розавина раскалывающийся на куски чайник. Фарфор застревал в чужом черепе, превращая лицо в кроваво-мясное месиво. Наконец жертва перестала дёргаться, безмолвно распластавшись на испорченном ковре. Бесс опомнился от вскрика и обернулся.

Роза стояла, прикрыв рот ладонью, скрывая улыбку, уголки которой выглядывали из-за пальцев. Столкнувшись взглядом с Бессом, она нагнулась и вручила ему платок с незавершённой вышивкой, на углу красовались инициалы «РР».

― Вы слегка запачкались, ― беззаботно заметила девушка.

«Пользование жильём ограничено на семь суток, начиная с этой минуты», ― оповестила система. И Бесс очутился за воротами поместья вместе со всеми своими пожитками. У него внезапно разболелась голова. Какое-то воспоминание оказалось утеряно, но какое именно было не узнать.

― Что за нелепость? ― проворчал Бесс, оттирая лицо подаренным платком и по инерции пряча тот в карман штанов.

Он хотел быть отосланным прочь с Орлиного холма, а не стать бездомным.

― Ненавижу, ― зло проворчал Бесс и двинулся в сторону ближайшей платформы перемещения.

Вскоре он приземлился на окраине леса и зашагал вперёд, пиная лежащие под ногами камни. Даже после убийства злость продолжала жечь грудь. Всё это время Бесс пытался мириться с обстоятельствами, с тем, что никогда не вернётся в свой мир и не увидит родных. Но чем труднее становилась жизнь в Долине, тем сильнее тянуло назад. Его недовольство разбивалось о реальность и осколки впивались в мозг, который не мог так просто умереть в отличие от мозга Розавина. Оставалось лишь предаться агонии.

Начальная деревня, возле которой появлялись все нулевые, носила название Медвежий угол. Обугленную дыру в заборе успели залатать. Новенькие доски выделялись на фоне обтрёпанных временем. Ворота караулил пузатый стражник, мигом обратившийся в недвижимую статую при виде Бесса. Может решил, что так Убийца сочтёт его мёртвым и не тронет?

Однако Бесс прошёл мимо, не обратив внимание на чудака, глядевшего на него как на старого знакомого. Это было странно, потому что Бесс был абсолютно уверен, что впервые посещал Медвежий угол, хотя по прибытии в Долину видел пожар в деревне. Но разве он заходил внутрь?

Мучимый противоречивыми мыслями, Бесс стал осматривать местность. Ладные деревянные домики стояли почти впритык друг к другу. Местные в основном занимались ремеслом. В деревне царила спокойная размеренная атмосфера, совсем не такая как в городе. Бесс взял с прилавка булочника сладкую слойку. Деревенский робко улыбнулся, отвернувшись. Однёрки не имели право возмутиться ни на что, творимое Убийцами.

Жуя мягкий свежий хлеб, Бесс вошёл в местную таверну. Здание не жилое и вездесущая система его пропустила. Гостю тут же предложили пиво, но Бесс как обычно ограничился стаканом воды. Заняв дальний угол, он разглядывал деревенских, заметно насторожившихся при появлении Убийцы. Таким как он нигде не были рады.

Доев булку, Бесс поймал на себе прямой злобный взгляд молодого парня, сидящего в паре столов от него. Друзья паренька пытались одёрнуть его, но тот продолжал пялиться, явно растеряв всякий страх. Однако Бесс оказался абсолютно равнодушен к настолько примитивной провокации.

Тогда паренёк встал и направился к нему. Посетители таверны затихли, внимательно наблюдая за горячей головой. Бузотёр остановился, уперевшись ладонью в столешницу и навис над Бессом.

― Думаешь, тебе всё дозволено? ― спросил он с вызовом.

Бесс не ответил. Разумеется, он был свободен во многих действиях. Глупо было озвучивать и без того очевидный факт.

― Ты жестоко убил моего отца, лучшего кожевника в деревне, просто без всякой причины! ― лицо парня приобрело пунцовые оттенки от гнева и крика. ― Когда я пришёл в его лавку, всюду была кровь, ― его голос стал глуше, начав дрожать. ― Но люди мирятся, они всегда мирятся с вашими бесчинствами. И молча смывают кровь водой вперемешку со своими слезами. Я устал от этого дерьма!

Он ударил кулаком по столу, так что стакан Бесса опрокинулся, и содержимое разлилось, начав капать на пол. Бесс ощутил слабый укол совести. Он не помнил, как убивал отца этого несчастного бедолаги. Воспоминание было утрачено в качестве платы за убийство кого-то другого. Потому ему оказалось нечего сказать в ответ на все эти обвинения.

― Можно мне ещё воды, ― обратился Бесс к официанту.

Безразличие Убийцы взбесило паренька. Он схватил нож с чужого стола и приставил к горлу Бесса.

― Тай, остановись! ― вопрошал один из его друзей. ― Твоя мать будет рыдать, если ты обречёшь себя на худшее из-за жажды мести.

Интересно, каково было наказание для однёрок, покусившихся на жизнь Убийцы? Хотя толка от этого выпада и было немного.

― Убитые мной не ценили свои жизни и не боялись смерти, ― заявил Бесс, в стремлении придать чужому горю причину и осмысленность.

Тай опешил. Его глаза расширились. Рука с ножом опустилась.

― Что за бред? ― возмутился он. ― Мой отец не ценил жизнь? Чушь! У него есть спутница и сын, которых он любил. А кто есть у тебя? Измеряешь всё важностью собственной шкуры? Тц. Ты просто ничтожество, никому ненужная жалкая душонка.

Бесс сжал руку в кулак и встал. Друзья Тая, пытавшиеся его утихомирить, мигом попятились от товарища. Все занятые места вокруг бузотёра опустели. Люди поспешно пересели или вовсе покинули таверну.

Тай