Читать книгу "Империя страха - Владимир Колычев"

– Стволы на землю!

Михаил должен был видеть, что никто не оставил пистолет при себе.

– Лицом к машине! Руки на капот!

Семену он велел взять их всех на прицел, а сам направился к бандиту, что лежал на земле за машиной. Черноволосый парень с раскосыми глазами стонал сквозь зубы, рукой закрывая рану в груди. Пистолет его валялся рядом с ним, он даже не пытался дотянуться до него.

Михаил не стал оказывать ему первую помощь. Еще не так что-то сделаешь, крайним останешься. Хватит с него и того, что из его пистолета был ранен бандит. Хорошо, если не смертельно. Он просто позвонил на «03». Оперативно-следственную группу Семен вызвал еще раньше.

Стрелков обыскали, двоих из них уложили на землю, третьему перетянули жгутом ногу, чтобы остановить кровь. Надо было сковать задержанных наручниками, но у Семена была только одна пара, а браслеты Михаила украшали руки покойника с простреленной головой. Пришлось возвращаться к трупу, снимать с него не нужные уже наручники.

– Ну и что мне с вами делать? – спросил Михаил у парня в полупальто, который, как показалось ему, был старшим в этой команде.

Лицо знакомое, только кличку его Потапов не помнил. Но точно, парень принадлежал к группировке Барабаса.

Зато Семен знал, как зовут братка.

– Влип ты, Чеснок! По самое не балуй влип!

– А чего влип? – не отрывая голову от земли, возмутился тот. – Я же не понял, что вы менты! Смотрю, Жила идет, а он с Терехой. Ну, думаю, терехинские войну с нами начали, потому Барабаса и завалили.

– И давно ты Жилу знаешь? – кивком головы показал на покойника Михаил.

– Не очень. Мы с терехинскими на татами бодались, ну, кто сильней, и Жила там был, он боксирует неслабо. Тереха с ним, говорят, в СИЗО познакомился, когда под следствием был. Тереху выпустили, а Жила на срок пошел, а когда откинулся, Тереха его к себе взял… Увидел Жилу, ну, думаю, все, мочить нас идут…

Михаил не стал разбираться, кто убил задержанного. Это выявит экспертиза – дактилоскопическая и баллистическая. Сначала определят пистолет, из которого был застрелен терехинский бандит, затем установят его владельца по жировым отпечаткам. Все просто. А остальным грозит срок за вооруженное сопротивление сотрудникам милиции. Пистолеты у них «ижевские», скорее всего, законные, но ведь это не дает им право стрелять в рубоповцев.

Потапов сначала осмотрел раненного в грудь братка. Тот уже не стонал, хотя и смотрел на Михаила глазами свалившейся от усталости лошади. Боль во взгляде, страдание, только почему-то его было совсем не жаль. Но и смерти Потапов ему не желал. Есть в прокуратуре ушлые ребятки, которым в радость будет предъявить ему обвинение в превышении пределов обороны. Вряд ли эти потуги закончатся для него фатальным исходом, но приятного будет мало, особенно если жертва собственного нападения умрет.

Но, похоже, ранение у братка было не смертельным, чего нельзя сказать про Барабаса. Только сейчас Михаил смог осмотреть труп. Все те же два кучных выстрела в грудь, в область сердца. Знакомый почерк. И, похоже, киллер намеренно не меняет его. Как будто дает понять, что и Тереха, и Барабас были заказаны одним человеком.

Сначала к месту подъехала «Скорая помощь», которая забрала обоих раненых и вместе с ними Кормильцева. Михаилу очень не хотелось оставаться без своего верного помощника, но и бандитов он не мог бросить без присмотра.

Затем появилась оперативно-следственная группа из ОВД Промышленного округа, оттуда же прибыл и уголовный розыск в полном составе. Не было только Первушина. Оказалось, что парень взял отпуск по семейным обстоятельствам. Об этом было замечено вскользь, но причин никто не называл. Да Михаил и не интересовался. Задержанных бандитов забрал наряд патрульно-постовой службы. Потапов распорядился отправить их в изолятор временного содержания в здании многореченского РУБОПа.

– Да, дела, – глядя на труп Барабаса, озадаченно покачал головой Сергей Ипатов, начальник уголовного розыска, порядком упитанный мужчина с плечами штангиста-тяжеловеса. – Заварилась каша.

– Сами чуть не сварились, – Потапов погладил щеку, которую царапнула выбитая пулей щепка.

– Похоже, барабасы всерьез решили, что терехинские объявили им войну. Тогда к нам в район сунутся, и снова начнется.

– Что начнется? Уже началось. Пять трупов…

– И все в нашем районе. Может, это и есть киллер? – Ипатов глазами показал на труп бандита Жилы.

– Экспертиза покажет. Он утверждал, что ехал к Терехиной домой посмотреть, как она живет, – невесело сказал Михаил.

Не нравилось ему, что к Миле повадился всякий сброд: то Барабас нагрянет, то Килотонна, теперь Жиле что-то нужно было. Может, поэтому и просила она его о помощи. Он к ней ехал, а застрял здесь.

– Что он там у нее забыл?

– Этого мы уже не узнаем…

– А Барабас откуда ехал?

– Думаю, от нее. Он ей выгодную партию предлагал.

– Чего?

– Себя. Жить с ней хотел.

– Ты в этом уверен?

– Информация оперативная, точных доказательств нет, но я верю.

– А она согласна?

– Женскую душу на прослушку не поставишь. Вроде не хочет, а как на самом деле, я не знаю.

– Ты, я слышал, бандита терехинского у нее задержал…

– Было дело, – кивнул Михаил. – Хотелось бы знать, откуда слух.

– Да есть свои люди в Голливуде. В терехинском Голливуде. Братва гудит, что РУБОП Килотонну повязал. Засаду, говорят, у Терехиной жены устроили.

– Какая засада? Я к ней приехал про мужа поговорить, а тут Килотонна с железом. Пришлось принять.

– Мы тоже пытались ее на разговор вызвать. Бесполезно. Нас она к себе не впустила. И на повестки не отзывается.

– Ну, значит, мне повезло…

– А баба она красивая. – Ипатов подозрительно посмотрел на Михаила.

– И что? – напрягся Потапов.

– Ты тоже к ней сегодня ехал?

– Ты, Серега, не темни. Что на уме, то и говори. Типа, что роман у меня с Терехиной, и Барабас на нее глаз положил; я встретил его по пути, мы с ним сцепились, ну а потом и до трупа дело дошло…

– Чего накинулся? Не думаю я так.

– И Жила откуда-то взялся..

– Ну, Жила потом подъехал.

– А Кормильцева куда деть? Он со мной был, все видел.

– Да успокойся ты. Я же опер по жизни, у меня голова сама по себе думает.

– Знаешь, сказал бы я тебе пару ласковых, если бы не знал, какой ты опер.

– Мир?

Михаил не ответил, но взглядом дал понять, что больше не злится на коллегу.

– Тут все гораздо сложней, Серега. Колеса у машины пробиты. Почему?