Читать книгу "Удар "Молнии" - Сергей Алексеев"

Впервые дед Мазай узнал об этом увлечении Крестинина в Грузии, когда помогали свергать ненавистную законную власть всенародно избранного президента. А если точнее, то помогали сесть на престол грузинскому «члену Политбюро», который в суматохе развала СССР остался без полагающегося ему по рангу президентского дворца. Дворец этот был занят и оборонялся довольно хорошо уже две недели, и местными силами взять его оказалось невозможно. Так вот когда «Молния» под сильным огнем медленно просочилась ко дворцу и ночью заняла баррикады из железобетонных блоков, чтобы уже с этой исходной позиции штурмовать здание, дед Мазай взял свой старый автомат АК и пошел взглянуть на своих «зайцев». Из дворца стреляли густо и прицельно, поэтому пришлось попетлять и наползаться по площади, пока добрался до баррикад и бойцов, лежащих за блоками и бронещитами. После короткой перебежки он упал за железобетонный блок и вдруг совсем рядом услышал какое-то бухтение на русском языке. А был строжайший приказ не говорить по-русски вообще, отдавать команды по радио, переговариваться и ругаться только на грузинском.

— Кто там? — негромко окликнул генерал.

— Гнэвный грузынский народ, — отозвался Крестинин громким шепотом. — Кыпит наш разум возмущенный…

— Ты что там, молишься?

— Умел бы, так… Не умею!

— Чего же бухтишь, как глухарь на току? Приказ слышал?

— Слышал, товарищ генерал, — вздохнул майор. — Да я ведь мемуары сочиняю. И думаю по-русски.

Пули долбили блок, повсюду пел рикошет, брызгала каменная крошка. Президентская гвардия не жалела патронов, и надо было подождать, когда у нее нагреются стволы, закончатся снаряженные магазины и наступит психологическая усталость от стрельбы в пустое пространство.

— Тебе что, в лоб прилетело? — спросил дед Мазай. — Или контузило?

— Потому и сочиняю, пока не прилетело, — нашелся Крестинин. — Хочешь послушать? Вернее, разреши прочитать маленькую главку?

Лучше было слушать майора, чем автоматный треск, хруст бетона у головы и певучий рикошет.

— Ну, давай, — согласился генерал.

— Даю!.. Значит, так: «Лежал я на площади посередине столицы одного суверенного государства, и было надо мной южное ночное небо с овчинку. И одолевали меня интересные мысли. Вот лежал я и думал: была у нас великая империя из пятнадцати республик, из пятнадцати братских народов, которые научились мирному сосуществованию и жили без единого выстрела. И был единственный дворец — Кремлевский, за древними, неприступными стенами. Но сотворили из этих народов стада голодного, однако же крупнорогатого скота, а каждому племенному быку дали по дворцу. Стало у нас пятнадцать дворцов, пятнадцать отличных скотных дворцов с бугаями, у которых с целью освобождения вынули железные кольца из ноздрей, а с целью защиты бычьих прав не подпиливали рогов. И начали они бодаться между собой, бодать свои стада, вздымая на рога своих рогатых и безрогих соплеменников. И послали меня сотоварищи чистить от навоза эти дворцы. И чистил я всего лишь второй, а впереди было еще тринадцать…» — Крестинин сделал паузу и вдруг попросил: — Дедушка Мазай, выручи, дай хлорэтильчику, если есть? Я автомат высуну, а ты запихай в подствольник.

Ампула с хлорэтилом у генерала была свежая, еще невскрытая. Он достал ее из бронежилетного кармана, обернул тампоном и запихал в подствольный гранатомет Крестинина. От прямого или даже скользящего попадания в бронежилет на теле вспухал болючий кровоподтек. Побрызгаешь его хлорэтилом, «заморозишь» — и жжение как рукой снимает…

— Ну что, продолжать? — спросил майор, возвращая ампулу таким же образом. — А то после штурма все забуду, ни одной мысли…

— Не наводи тоску, — сказал генерал. — О подвигах Геракла уже написано.

— Чистить авгиевы конюшни — удовольствие, — отозвался Крестинин. — А вот скотные дворцы… Какой тут подвиг?

— В жизни всегда есть место подвигу, — отпарировал дед Мазай и пополз вдоль железобетонных блоков.

Крестинин был близок ему по циничному отношению к современной политике…

Он приехал под утро, когда генерал и в самом деле заснул. Офицер-порученец не стал его будить сразу, хотя имел такой приказ, а прежде усадил гостя на кухне и сварил ему кофе.

— Мне тоже кофе, и побольше, — распорядился генерал, пожимая руку майора. — Пошли в кабинет.

Посвящать Крестинина в дела последних дней оказалось излишним: Сыч все ему поведал и, должно быть, проинструктировал. В Москве было тихо, не стреляли, в окна семнадцатого этажа было видно огромное светлеющее небо, однако летописец отчего-то начал сочинять свои мемуары, изменив привычному правилу.

— «Своего бывшего командира я застал запертым на конспиративной квартире, в полном унынии и непривычном состоянии подавленных чувств, — тоном рассказчика заговорил Крестинин. — Было ощущение, что находится он в каком-то спрессованном пространстве, в тягучей, как мед, среде, где трудно сделать всякое движение…»

— Двигаться трудно, — перебил его генерал. — А об унынии ты напрасно. На три дня можешь освободиться от службы?

— Могу, — пожал плечами майор, глядя выжидательно.

Дед Мазай подал ему телефонную трубку:

— Звони, освобождайся.

Крестинин удивленно похмыкал, покачал головой, однако отзвонился своему начальству и получил «добро», не объясняя сути дела.

— Теперь слушай внимательно, — генерал притворил дверь в кабинете. — Сейчас же разыщи Головерова. Вместе с ним соберите группу из пяти наших мужиков, кто свободен или кто может дня на три отключиться от всяких дел. В условиях полной конспирации. Я знаю, Тучков болтается без работы, Грязев…

— Грязева в Москве нет.

— Кто есть? Знаю, Шутов в Бутырке…

— Есть Отрубин и Володя Шабанов.

— Отлично, хватит, — дед Мазай уселся за стол. — Первая группа — Тучков, Отрубин, и Головеров — старший. Передай ему: пусть возьмет под наблюдение Кархана.

— Ты Сычу не доверяешь, дед?

— Сычу доверяю, его службам — нет… Лучше подстраховать, потому что Кархан может исчезнуть. А мне отпускать его нельзя!

— Все понял, — прервал закипающую ярость майор. — Головеров не отпустит.

— Твоя задача следующая, — продолжал генерал. — На Вятской улице есть трикотажная фабрика товарищества «Гюльчатай». Возьми Шабанова и пройди с ним эту фабрику вдоль и поперек, пролезь все дыры, наизнанку ее выверни. Там что-то есть! Чую!

— Думаешь, там держат Катю? — Не знаю, — не сразу сказал дед Мазай. — Но очень уж подходящее место… Посмотри, что за люди, какую… продукцию выпускают. Сними на пленку всех Живых, все, что шевелится. Поглядим, что за личико у этой восточной красавицы… Имей в виду, там должна быть хорошая охрана, пропускной режим. Так что лучше идти в нерабочее время, перед началом смены и выходить после нее.