Читать книгу "Внезапно в дверь стучат - Этгар Керет"

Это была гениальная и дешевая идея. Для нее ничего не было нужно, только Йонатан и его камера. И Йонатан был уверен, что после начала съемок и монтажа он легко сможет продать проект Восьмому каналу или «Йес Доку»[34]. Если не фильм, то видеоколонку: один выпуск — один человек и его желания. Если немного повезет, он, может быть, даже сумеет заинтересовать какой-нибудь банк или сотовую компанию и тогда упакует это все как спонсорский проект. Что-нибудь в стиле «Разные мечты, разные желания — один банк. Банк бла-бла-бла — банк, мечтающий вместе с тобой» или «Банк, исполняющий желания». Что-то такое.

Йонатан решил, что приступит к работе безо всякой подготовки. Просто пойдет и начнет стучать людям в двери. В первом районе, где он проводил съемки, большинство тех, кто согласился с ним сотрудничать, просили относительно предсказуемых вещей: здоровья, любви, новую квартиру, но бывали и трогательные моменты. Была бесплодная женщина, попросившая ребенка, был выживший в Холокосте старик с номером на руке, попросивший, чтобы все оставшиеся в живых нацисты заплатили за свои преступления, был старый гей, попросивший стать женщиной. И все это в одном только районе в сердце Тель-Авива. Поди узнай, что люди попросят в городах развития, в поселениях Иудеи и Самарии, в деревнях на границе с Газой, в арабских поселках, в центрах абсорбции. Йонатан понимал, насколько важно, чтобы в таком проекте засветились и безработные, и религиозные, и арабы с эфиопами. Он начал планировать следующие съемочные дни: Яффо, Димона, Ашдод, Сдерот, Тайбе. Он посмотрел на свой список населенных пунктов. Если удастся снять араба, который в качестве одного из желаний попросит мира, будет вау.

Сергей Горелик не любил, когда ему стучали в дверь, и еще больше не любил, когда люди, постучавшие в дверь, задавали ему вопросы. В России, когда он был молодым, это случалось часто. Люди из КГБ приходили и стучали к ним в дверь, потому что его папа был сионистом и отказником. Когда Сергей переехал в Яффо, семья говорила ему: «Ну ты-то, ты что там забыл? Там только наркоманы и арабы». Но что хорошо в наркоманах и арабах — они не приходят стучать к Сергею в дверь. Так что Сергей мог вставать, когда вокруг темно, выходить в море на своей лодке, немного рыбачить и возвращаться домой. И все это в одиночестве. В тишине. Пока в один прекрасный день какой-то парень с серьгой в ухе, немножко похожий на гея, не стучится к нему в дверь — сильно так, в точности как Сергей не любит, — и не говорит, что у него есть несколько вопросов, что-то там для телевидения. Сергей очень четко отвечает ему, что не хочет, и слегка отталкивает камеру, чтобы тот понял, что Сергей это серьезно. Но парень с серьгой настаивает. Говорит всякое. Сергею немножко трудно следить, иврит у него не то чтобы отличный. А парень с серьгой говорит быстро и заявляет, что у Сергея сильное лицо и что он просто необходим для этого фильма. Сергей упирается и пытается закрыть дверь, но парень шустрый, успевает просочиться — и вот он уже у Сергея дома. Он снимает прямо так, без разрешения, и снова говорит про лицо Сергея, что оно отражает много чувств. Вдруг парень видит золотую рыбку Сергея, которая плавает в большом кувшине на кухне, и давай кричать: «Золотая рыбка! Золотая рыбка!» Это напрягает Сергея, он просит парня не снимать рыбку и объясняет, что это просто рыба, которую он поймал в сети. Но парень с серьгой продолжает снимать и говорить всякое про рыбку, про то, что она говорящая, про то, что есть три желания, и даже сует было руку в рыбкин кувшин. И в эту секунду Сергей понимает, что парень пришел вовсе не ради телевидения, он пришел, чтобы забрать у Сергея рыбку, и еще прежде, чем мозг Сергея Горелика понимает, что делает его тело, он хватает стоящую на плите сковороду и бьет парня с серьгой по голове. Парень падает, его камера тоже падает. Камера разбивается, ударившись об пол, и голова парня тоже. Из головы на пол течет много крови, и теперь Сергей не знает, что делать. То есть он знает, что надо делать, но это кончится большими неприятностями. Потому что если он приедет в больницу с этим парнем, люди спросят Сергея, что случилось, и все может двинуться в реально нехорошем направлении.

— Нечего тебе везти его в больницу, — говорит Сергею рыбка на русском языке. — Он мертв.

— Не может быть, что он мертв, — сопротивляется Сергей. — Я даже ударил несильно.

— Удар был несильный, — соглашается рыбка, — но голова у этого парня, видимо, была еще слабее.

— Он хотел забрать тебя у меня, — говорит Сергей.

— Нет, — твердо говорит рыбка, — он просто хотел поснимать глупости для телевидения.

— Но он сказал…

— Он сказал, — перебивает его рыбка, — а ты не понял. Твой иврит не бог весть какой.

— А твой? — злится Сергей.

— Мой да, мой бог весть какой, — нетерпеливо говорит рыбка. — Я волшебная рыба, я владею всеми языками.

Лужа крови из головы парня с серьгой все растет и растет, и Сергею теперь приходится вжиматься в стену кухни, чтобы не наступить в кровь.

— У тебя осталось одно желание, — напоминает рыбка.

— Нет, — Сергей мотает головой, — я не могу, я берегу его.

— Для чего бережешь? — спрашивает рыбка, но Сергей не отвечает.

Первое желание Сергей использовал, когда у его сестры обнаружили рак. Это был рак легких того типа, от которого не выздоравливают, но рыбка справилась с ним за секунду. Второе желание он растранжирил пять лет назад на Светиного ребенка. Тот тогда был совсем маленьким, ему еще трех не исполнилось, но врачи сказали, что у него в голове непорядок. Что он собирается вырасти дебилом. Света всю ночь проплакала, а утром Сергей вернулся домой и попросил рыбку навести порядок. Он никогда не рассказывал об этом Свете, а через пять месяцев она его бросила ради одного там полицейского, марокканца со старой американской машиной. В глубине души Сергей считал, что сделал это не ради Светы, а только ради ребенка, но умом в этом сомневался, и всякие мысли насчет того, что он мог бы попросить взамен, продолжали лезть ему в голову. Третье желание он не использовал.

— Я могу его оживить, — сказала рыбка. — Я могу вернуть время назад, до момента, когда он постучал в твою дверь. Я могу. Тебе надо только попросить.

Рыбка поводит задним плавником из стороны в сторону — Сергей знает, что она так двигается, только когда сильно волнуется. Еще он знает, что рыбка уже почуяла ветер свободы. После третьего желания у Сергея не будет выбора, он обязан будет ее отпустить.

— Все же будет нормально, — говорит Сергей наполовину рыбке, наполовину себе. — Мне надо просто подтереть тут кровь, а ночью, когда выйду рыбачить, привяжу к нему камень и брошу в море. Его в жизни никто не найдет. Все. Я не собираюсь тратить на это желание.

— Ты убил человека, Сергей, — говорит рыбка. — Но на самом деле ты не убийца. На что же ты потратишь желание, если не на это?

* * *

Под Тирой Йонатан наконец нашел араба, который загадал мир. Араба звали Монир, он был толстяком с огромными усами, дико киногеничным. Это было очень трогательно — то, как он формулировал. Еще во время съемки Йонатан знал, что это станет трейлером. Или это, или русский с татуировкой, которого он встретил в Яффо, — тот самый, который посмотрел прямо в камеру и сказал, что, если бы он нашел говорящую золотую рыбку, он бы ничего у нее не просил, просто посадил ее в большой кувшин на полке и разговаривал каждый день, неважно про что. Про спорт, про политику, про все, что рыба захочет обсудить. Про все. Только не быть один.