Читать книгу "Замуж срочно! - Соня Дивицкая"

Но это сейчас мы все такие умные, а тогда бедная Надин втянулась в его игру. Ему же холодно, он весь промок, он так страдает… А тут еще письмо от папы, и в нем опять отрицательный ответ.

Папа сразу понял, чем пахнет. Он знал прекрасно все эти восточные кренделя, он пытался объяснить своей дочери, что ее просто нагло прессуют, что все эти стояния на коленях – нормальное мужское поведение, прыжки оленя в период гона. К сожалению, папа был строго воспитан и выражался консервативно, про прыжки оленя сказать собственной дочери он не смог. И что самое обидное – папа тоже попался на удочку, он почувствовал угрозу своим границам, своему влиянию на дочь, и решил укрепить свою власть имперскими методами.

«Если еще раз я услышу от тебя об этом парне – ты мне не дочь, запомни. Я запрещаю тебе не только видеться с ним, но даже думать об этом негодяе» – так написал отец. Его письмо Надин прочитала Гасану. Конечно, влюбленные снова начали плакать. Гасан повторял: «Я умру без тебя, я умру». Надин повторяла: «Я не знаю, что делать! Нам нельзя больше видеться…» И вдруг Гасан сказал: «Я знаю, что делать. Нам нужно пожениться».

«Давай поженимся» по-русски звучит понятно и просто, а в других местах есть тонкие нюансы, Надин нам объяснила. Жениться без согласия отца невесты у нее дома невозможно. С точки зрения светского закона – тут все чисто, регистрация, штамп, все как обычно. Но с точки зрения традиции этот брак неполноценный, если что вдруг случится, женщина не сможет вернуться в дом родителей, люди посчитают ее неприличной. Это был большой риск для нее, но Гасан уговорил. Он обещал: «Ты едешь к нам, а мои родители поедут разговаривать с твоим папой. Он же любит тебя, он согласится». То есть он фактически предложил ей пойти в добровольные заложницы.

Она сомневалась, но Гасан снова кинулся на колени, снова рыдал, умолял, обещал. Он обманул, к отцу Надин никто не поехал, все были слишком гордые. «Свадьба будет у нас, – сказала свекровь, – если хочет – пусть сам приезжает». В итоге получилось так, что со стороны невесты на этой свадьбе вообще никого не было. Папа знал, что в соседнем поселке играют свадьбу его дочери, но не пришел.

Почему? Суть проблемы нам была знакома – что люди скажут, это папу беспокоило. Его оскорбили, его запрет нарушили, и люди об этом знают.

Мы не могли понять, почему, почему в этих маленьких городах, и на Кавказе, и в России, и в Центральной Африке, и где угодно, все так ценят мнение своего стада? Мы даже думали, что это просто-напросто старый народный отмаз – в сложной ситуации прикрыться мнением народа, традициями, лишь бы не принимать никаких личных решений. Так проще жить. Есть традиция, а все, что сверх, – от лукавого.

Мы видели прекрасно, сколько свадеб не состоялось, когда невеста была русская, а парень кавказец. Родня не пускала чужую в свой дом, и вопрос закрывался, как бы ни горел жених. Но что интересно, богатым невестам в любом народе при любой традиции рады всегда. А бедных футболят, и всегда находится какая-нибудь оригинальная традиция.

– Нет, вы не понимаете, девочки, – возразила Надин. – Это не просто старый какой-то закон… Если хочешь нарушить – пожалуйста, но тогда ты остаешься один. Мужчине остаться одному труднее, чем женщине. Мужчине нужны люди, ему нужно с кем-то работать, дружить, помогать, тогда ему тоже помогут… Одному тяжело, мне Гасан говорит, поехали домой, торговля не идет, дома будет лучше… Я не хочу, у меня факультет, меня тут все знают…

– Не объясняй, – попросили мы. – Мы всю ночь неспавшие, мы не въезжаем, черт ногу сломит во всех этих ваших традициях…

– Хорошо, хорошо… – подскочила Надин. – Сейчас будет понятно. Сейчас я вам поставлю свадьбу. Я вам поставлю свою свадьбу… И вы все поймете.

Она поставила кассету и начала мотать в ускоренном режиме. Мелькали странные кадры. Жених. Вид похоронный. Нет, он был не с ней. Жених один, сидит за отдельным столом в общем зале, но без друзей. Лицо застывшее. Родители… Родители принимают поздравления. Родня поднимает тосты. Все взрослые, молодняк в стороне. Гудеж идет среди гостей, бабушки, дедушки, тети, дяди… им весело, они пьют и смеются. Мать жениха танцует, она королева на этой свадьбе… Лиловое платье, золотые блестючки… Сын смотрит на нее со страхом. Где невеста?

– Надин, а ты где?

– Сейчас, сейчас… – она еще перемотала. – Вот…

Невеста похожа на пленницу. Всю свадьбу одна. Сидит в какой-то комнате, застеленной коврами. Цветочки у нее там, а еды не видно. Ей там и не присесть, она стоит, потому что через эту комнату в зал проходят все гости… Нет, не все, только женщины, и каждая заглядывает посмотреть невесту. Все это напоминало показ новой кобылы в царской конюшне. Гости обсуждали вслух, хороша невеста или не очень, а она молча стояла, потупив взор. Кто-то улыбался, желал ей счастья, а кто-то, как на рынке невольниц, говорил о ней в третьем лице и комментировал ее платье. Платье было современное, пышное, свекровь выбирала на свой вкус. К платью прилагалась шляпа с вуалью, так что Надин было совсем не узнать. Какая-то старая родственница подняла с ее лица фату и долго смотрела в глаза. Старуха сделал вид, что понимает что-то в этой жизни, что умеет читать по глазам, и все вокруг ждали заключение старой колдуньи. Надин боялась моргнуть, отвернуться, заплакать. Она ждала.

– Терпеливая, – сказала старуха и важно проследовала в зал.

А невеста осталась! Она всю свадьбу просидела в этой камере-одиночке. По старым традициям невеста не имела права присутствовать в зале с гостями на собственной свадьбе. Ей разрешили выйти только раз – танцевать. Когда объявляют танец невесты, вот только тут ее и выводят в свет.

Тоска, короче, а не свадьба. Надин все перематывала, перематывала, искала нам момент, свой танец хотела показать. Но бодяга с гостями тянулась долго. Все мелькали какие-то остроносые лица, летели над головами какие-то деньги, барабаны, струны, шум, а на столе, кстати, было просторненько. Люди прыгают, ножками бьют, ладошками над головой машут, а на улице на вертелах крутятся бараны. И невеста как мышь сидит взаперти.

3

Никогда не спешите расставаться с деньгами и свободой, особенно если вас торопят.

Интересно, она бы сбежала оттуда, если бы знала, какая ее ждет брачная ночь? Ночью выяснилось, что муж у нее оборотень.

Молодых проводили до дверей, где была их постель. Напутствия, пожелания. Дверь закрылась. И жених набросился на невесту как дикарь. Ни здрасте вам, ни до свидания. Он повалил ее на ковер и насиловал. Это именно и было изнасилование, с нанесением телесных повреждений, как впоследствии сказал доктор.

Надин своего Гасана просто не узнавала. Она пряталась от него под кроватью, пыталась орать, звать на помощь, никто не пришел, все думали, это стоны любви.

Он вытаскивал ее за ноги из-под кровати, закрывал ей рот и начинал снова. Она не могла понять, что с ним случилось. Это он мстит ей за все свои униженья у нее под окном? Или просто отец был прав: плохая семья, неграмотные люди? Он сразу начал бить, когда она сопротивлялась, он не обращал внимания на ее слезы, вопли, на кровищу…