Читать книгу "Прежде чем он согрешит - Блейк Пирс"

Как ни странно, глядя на него, Макензи вдруг вспомнила младшую сестру Стефани. Как бы мрачно он ни выглядел, он казался задумчиво красивым, а Стефани всегда сходила с ума по таким мужчинам почти готичного типа.

«Стефани, – подумала она. – Боже мой, я сто лет о ней не вспоминала».

Питерсон заметил их и слегка кивнул в знак приветствия, когда они подошли к столику и сели рядом: «Рад вас видеть, агент Уайт».

«И я тоже, – ответила Макензи, присаживаясь. – Не хочу командовать, но я бы хотела как можно скорее вернуться в Вашингтон, поэтому у меня нет времени на формальности».

«У меня тоже, – сказал Питерсон. – Это чёртово дело сводит меня с ума, и мне уже надоело о нём говорить, им заниматься и так далее. В любом случае за него сейчас вплотную взялось Бюро. Мне кажется, я могу отойти в сторону».

«В том то и дело, – сказала Макензи. – Я знаю, как работает Бюро. Именно поэтому я хотела поговорить с вами. Я знаю, что ваши методы отличаются от методов федералов. Я надеялась, что вы поделитесь информацией о возможной связи между убийствами бродяг, которыми вы занимаетесь, смертью моего отца и этими треклятыми визитными карточками».

«Я слышал по рации, что нашли ещё одну визитку в доме Хэмбри, – ответил Питерсон. – Это ещё раз доказывает, что дело мне не по зубам».

«В смысле?» – спросила Макензи.

«Ему нет конца. Оно напоминает теорию заговора, когда чем глубже ты копаешь, тем больше вопросов появляется. Кроличья нора уходит всё глубже и глубже под землю».

«Как вы вообще познакомились?» – спросил Эллингтон.

«Мы познакомились почти год назад. Я приехала сюда, когда Питерсон работал над,… чёрт, я даже уже не помню».

«Всё началось, как дело о семейных разборках, – вспомнил Питерсон. – Жена хотела, чтобы я проследил за её мужем Джимми Скоттом. Она думала, что он ей изменяет и тратит деньги, отложенные сыну на колледж. Я узнал, что он был связан с наркокартелем из Нью-Мексико. Только я собрался связаться с женой, чтобы сообщить ей об этом, как его убили. Жена нашла тело в спальне. В голове были две дырки от пуль. Когда его убили, она находилась в доме, но не слышала выстрелов».

«Чёрт, – сказал Эллингтон, посмотрев на Макензи. – Прямо как с твоим отцом».

«Да, но только они никак друг с другом не связаны», – ответила она.

«Я тоже связи не нашёл».

«Так как смерти бомжей связаны с убийствами отца и Джимми Скотта?» – спросила Макензи.

«Связь – выстрел в затылок в упор. Везде используется один и тот же тип оружия. А ещё визитные карточки… Их нашли на всех телах».

«О скольки жертвах идёт речь?» – спросила Макензи.

«Пока о трёх. Из них двое бездомных, а третий не был бездомным, но жил очень бедно, начинал жизнь заново».

«Все трое как-то связаны?»

«Ничего существенного мы не нашли. Двое ходили в одну и ту же бесплатную столовую. Один из них в прошлом как то работал вместе с братом другого – вместе они наставили на женщину пистолет и отобрали шестьдесят долларов, что были у неё в кошельке. Вот и вся связь».

«Вы не будете против поделиться со мной материалами дела?»

Питерсон прыснул от смеха: «Легко. Дело на пару страниц. Я делал мало заметок».

«Прошу прощения за следующий вопрос, – сказала Макензи, – но что случилось? В последний раз, когда мы виделись, вы казались совершенно другим человеком».

«Думаю, я и был другим, но это грёбанное дело… Оно меня убивает. Я помешался на нём. Ещё хуже стало после того, как третьей жертвой оказался двенадцатилетний мальчик».

«Боже», – сказала Макензи.

«Так что простите, если я не излучаю счастье и радость».

«Конечно», – серьёзно ответил Эллингтон.

Они оценивающе смотрели друг на друга через стол. Питерсон первым отвёл взгляд – не из страха, а, скорее, из скуки.

«Да, я могу выслать вам все материалы, – сказал он. – Бюро действительно собирается прислать сюда агентов из столицы в помощь парням из Омахи?»

«Не имею понятия, – ответила Макензи. – Вы знаете, что для меня значит это дело. Я буду благодарна за любую помощь».

«Конечно, – сказал Питерсон. – Знаете, я почти сутки не ел, так что собираюсь заказать себе оладьи с грецким орехом и блинчики. Вы можете присоединиться».

Макензи была готова согласиться на предложение. Её до сих пор волновала мысль, что при виде Питерсона она вспомнила Стефани. Кроме этого, в нём было что-то такое, что указывало на крайний недостаток общения с людьми. С другой стороны, было совершенно ясно, что теперь он стал далёк от такого общения.

«Спасибо, но мне нужно как можно скорее попасть на самолёт, – ответила Макензи. – Ещё раз спасибо, что согласились встретиться».

«Без проблем. Я вышлю вам все материалы на почту, как только доберусь до дома».

Макензи кивнула, и они с Эллингтоном поднялись из-за стола. Пока они шли к машине, Макензи была тихой и задумчивой.

«Я же говорил, – сказал Эллингтон. – Что-то его съедает изнутри».

«Ты был прав», – подтвердила она.

«Двенадцатилетний мальчик, – подумала Макензи. – Тот, кто убил моего отца, не гнушается убийством ребёнка».

Этот факт выставлял дело совершенно в ином свете.

На душе у Макензи было неспокойно, и она понимала, что теперь у неё появилась ещё одна веская причина докопаться до сути того, что же здесь, чёрт возьми, происходит.

Но сначала… ей нужно было разобраться с убийствами в Вашингтоне.

Глава двадцать первая

Они отправились в Вашингтон ночным рейсом. На борту было мало людей: меньше тридцати пассажиров расселись по местам, и в салоне самолёта было тихо. Макензи позволила себе немного вздремнуть. Когда она открыла глаза, часы показывали 4:36 утра. Макензи подумала, что, наверное, ей снился очередной кошмар, но даже если и так, она его не запомнила.

«И слава Богу», – подумала она, бодро выпрямившись в кресле. Она не знала, какой именно город они сейчас пролетали, и чьи огни она видела в иллюминатор. Её это мало волновало. Находясь в небе над страной и всеми её проблемами, она чувствовала себя почти свободной.

Такого спокойствия она не ощущала ни разу с момента обнаружения визитной карточки на окровавленной рубашке Хэмбри, хотя убитые бродяги тоже не выходили у неё из головы. Особенно убитый ребёнок. Она гадала, переслал ли уже Питерсон материалы дела.

Уже во второй раз с их встречи в кафе она размышляла о том, как какое-то событие могло изменить человека. Когда Макензи только познакомилась с Питерсоном, он показался ей невероятно красивым, добродушным и энергичным. Но зацикленность на расследовании и, очевидно, смертях бездомных, довела его до порога тьмы. Она слышала, что так бывает. Как-то Макензи попалось дело вышедшего в отставку полицейского, который застрелил десятилетнего ребёнка во время перестрелки на оживлённой городской улице. Полицейский не только ушёл со службы, у него также развилась тяжёлая форма депрессии, он ушёл из семьи и в конечном итоге покончил с собой в комнате мотеля, выстрелив в рот из пистолета, очень напоминающего табельное оружие.