Читать книгу "Пропаданец - Евгений Шепельский"

– А что такого? Только заскорузлые ханжи, моральные уроды и дурачье будут закатывать к небу глаза и порицать вещи, которые творятся по взаимному согласию взрослыми людьми.

Мои слова, как видно, задели Франнога: он кашлянул и подобрался.

– Я не ханжа, сынок, но взять… телесно взять храмовую весталку, посвятившую себя служению Шахнару, кощунство!

– Чушь, Франног. Они сами этого хотят.

– Ох-ох-ох! Ох-ох-ох!

Угу, сколько нам открытий чудных…

– Хотят так, что не успеваешь отбиваться.

– И все равно это свинство! Бедная девушка отдается тебе, а что получает взамен?

– О, есть способ вознести девушку на небеса.

– Какой же?

– Иностранный язык.

Я мог бы добавить, что в краю мужланов, преступников и дикарей, которые знают только миссионерскую позу и умело кончают после минуты фрикций, человек, знающий иностранный язык, вполне преуспевает среди женщин.

Франног повел глазами по сторонам, пытаясь сообразить, о чем я говорю.

– Ты что, читаешь ей стихи?

– Даю намек, Франног: я – иностранец… Так, все равно тормозим. Все, не будем отвлекаться. Значит, если бы жених для Нэйты не нашелся, дорога ей была бы одна, – в храм?

Я зажмурился, на секунду представив Нэйту в образе нагой весталки. Картина получилась изумительная.

– Нет, Олег. Раньше – да. А теперь девицы могут сами выбирать себе мужа. Хотя от старых обычаев никуда не деться, и зачастую родители либо обстоятельства принуждают… Но в случае Нэйты… там была любовь, как я полагаю. – Старый мудрец осекся, отчего-то зарумянившись. – Принц Тендал прибыл с посольством ко двору Барнаха и очаровал мою… нашу девочку.

М-да… Ты, старик, не знаешь о принце то, что знаю я, поскольку переспал с его сестрой Вандорой. Наш дорогой принц, он, как бы сказать, хороший человек, но совершенно равнодушный к женскому полу. Вот ко мне он проявлял… неравнодушие на приеме у Барнаха, к счастью, Вандора тоже, и я вовремя ретировался в ее обществе, после чего мы вознеслись на небеса не один, не два и не десять раз.

Вандора, Вандора… А ведь я до сих пор помню твою сладость…

– Очаровал, говорите? Хм-м…

– Очаровал, иначе не скажешь… Он весь такой… ты его не видел…

– Да нет, я его видел при дворе Барнаха и все равно бы не влюбился. Он тощенький. Он шмакодявка. А такие мужчины не в моем вкусе: попы нет, грудка впалая. Что с таким делать?

– Кгм! Тебе не кажется… Столько ерничать – для здоровья вредно!

Я искоса глянул на мудреца:

– Ну уж! Это лучше, чем заламывать руки и орать: «Мы в открытом море! Кругом мертвецы! Помогите!»

– Ох, я и забыл! Мы в открытом море… кругом мертвецы… пом… Ик! Ик! Ох! Шахнар! Ох! Ты знаешь, надо что-то с ними…

– Уже не надо.

Мудрец по-совиному захлопал глазами:

– Это как?

– Я их за борт отправил.

– Ты?.. Но… там… Зачем ты…

– Зачем я что?

– Там… наверное… были… знакомые лица…

– Да, были. А нас всего двое, и целых парусов на этом судне не осталось, и ниток с иголками нет.

– Ах да… зашить в парусину…

– Обычно зашивают в парусину или в подвесную койку и пропускают стежок через нос, чтобы мертвец не очухался и не начал разгуливать по дну. Но и с койками у нас не густо.

– Ох… Я не подумал. Ты прости…

– Да ничего… Мамашу Тэль и Каруха я тоже выбросил… в море.

Франног понурился и подозрительно захлюпал носом. Сентиментальная… сопля.

Я окунул палец в воду. Остывает. Так не хочется промывать спекшуюся рану! Это дьявольски больно, но вымыть из раны грязь необходимо. К тому же – кто его знает, может, клинок Грануаль был отравлен. Есть яды, действие которых превращает рану в гнилую, годами не рубцующуюся язву, против которой никакая магия не поможет. Взяв ножик мудреца, я принялся кромсать на полосы одну из рубах.

– Франног…

– А? – Мудрец, кажется, слегка задремал.

– Вернемся к разговору… Вы помните, о чем шла речь?

– Ну… э… весталки, сатурналии… нагота и Врата Целомудрия!

– Чуть раньше, Франног. Законодательство, дети, наследство. О наготе поговорим в другое время. Так что же… байстрюки?

– О! Гм… Ты знаешь, что у нас реформированное законодательство? (Я скрипнул зубами.) Нет? Дырявая башка, я ведь тебе только что про это говорил! Власть короля ограничена, а женщины почти уравнены в правах с мужчинами! (Я скептически хмыкнул.) И даже более – они вправе сами выбирать себе мужа! (Лицо мое перекроила болезненная гримаса.) А деньги теперь можно оставлять кому угодно; все зависит от завещания. И даже байстрюку может достаться львиная доля наследства. Конечно, титул барона он носить не будет, но деньги, имущество… Я полагаю, Рику отойдет немалая часть баронских капиталов. Собственно, это ему Крочо обязан тем, что его состояние за последние два года удвоилось; у Рикера талант к коммерции, к тому же он сведущ в бухгалтерии, чего не скажешь о Крочо. А теперь, сынок, я хочу узнать, к чему ты… Карух и Мамаша Тэль убиты, а госпожа Нэйта и Рик исчезли, верно?

– Не просто убиты, – сказал я. – И не просто исчезли. Тут темное дело, Франног.

Аскет молча смотрел на меня, красавца.

Я принялся ходить по камбузу, катая горячую кружку между ладоней. Мотивы Рикера по-прежнему были не ясны.

– Мамаша Тэль… – Я опустил взгляд, пытаясь подобрать слова. – Вот когда я ее увидел, вот тогда во мне зашевелились сомнения. И подозрения…

Франног кашлянул, облизнул пересохшие губы.

– Подозрения? – эхом откликнулся он.

Я кивнул.

– Мамаша Тэль была убита метательными ножами. Острыми такими ножами, в палец лезвие… Знаете, такие штучки с кожаными рукоятками…

– Постой, подожди! – Мудрец ринулся встать, но я придержал его ладонью. – Ты говоришь: дело нечисто, метательные ножи… Ты что… ты хочешь сказать… ты намекаешь на Рика?

– Дьявольщина! Это не намеки! – Я наставил на Франнога палец и прорычал: – Я обвиняю! Я говорю вот что: это Рикер лен Крочо Валорн, сводный брат Нэйты, навел пиратов на корабль!

Глава девятая (страшная)

Ж.О.П.А.: Жутко. Опасная. Принудительная. Акция[11]

В народе и среди ревнителей НЛП бытует «теория розовых очков». Дескать – на мир надо смотреть как на самое обалденное место на земле, доброе, чистое и светлое – и окружающая вас действительность такой и будет. Самое парадоксальное, что до поры все действительно так, теория работает, но затем – в какой-то миг – судьбе надоедает с вами играть и она выносит вас на берег жестокой реальности каким-нибудь особенно изощренным ударом. Ваш нафантазированный самый прекрасный на свете мужчина внезапно оказывается лжецом (для примера, ну вы же на Земле, гляньте клип Генри Роллинза «Layer») и изменщиком. Честные и неподкупные полицейские избивают вас до полусмерти и отбирают все деньги. Дружелюбные собачки стаей окружают и рвут на куски по-живому. Улыбчивые и радостные индийцы в каком-нибудь Гоа похищают и сдают на органы. Но сторонник теории розовых очков будет защищать ее до последнего вздоха. А на последпоследнем вздохе – начнет доказывать, какое все-таки говно окружающий мир, хотя на самом деле – мир-то ни в чем не виноват, он многолик, виноваты лишь такие вот построители всевозможных инфантильных теорий.