Читать книгу "Германия. Противостояние сквозь века - Александр Широкорад"

Русскому командованию были переданы ключи от города, а назавтра началось приведение к присяге его жителей. В их числе принял присягу доцент университета Иммануил Кант.

Указом Елизаветы Петровны Восточная Пруссия вошла в состав Российской империи на правах губернии. Первым ее губернатором назначили Вильяма Фермора. За короткий срок русского управления там погубернаторствовали еще Н. А. Корф, Василий Суворов (отец знаменитого полководца), П. Панин и Ф. Воейков. Пруссия получила права, свободы и льготы, каковых не имела никакая другая губерния Россия. Императрица подтвердила все льготы, которые имели ранее все общества и отдельные лица. Гарантировались свобода религии, свобода внутренней и внешней торговли. Жители провинции освобождались от службы в русской армии, а чиновникам предоставлялась свобода выбора – служить в русской администрации или не служить. Кёнигсбергскому университету обещаны государственные субсидии и невмешательство властей в учебный процесс.

Чтобы более не возвращаться к Восточной Пруссии, я прерву рассказ о военных действиях и немного забегу вперед. В начале 1759 г. к генерал-губернатору Кёнигсберга барону Н. А. Корфу обратился мастер местного монетного двора Б. Ф. Цайтман с докладом о пользе чеканки в Восточной Пруссии новой монеты. Она должна была вытеснить находившиеся в обращении монеты немецких княжеств, и в первую очередь Прусского королевства. Предложение было принято, и вскоре российское правительство повелело чеканить серебряные монеты среднего и малого достоинства. Согласно этому указу, новые монеты должны были обращаться на одинаковых правах с прежними и иметь более высокое содержание серебра. Чтобы население легче признало новинку, было решено выполнить монеты схожими с прусскими.

И вот в 1759 г. Кёнигсбергский монетный двор начал чеканить серебряные монеты в номиналах 18, 6, 3, 2, 1 грош и 1 солид. Последний получил свое имя от золотой византийской монеты. На лицевой стороне монет достоинством в 18, 6 и 3 гроша красовались портрет Елизаветы с круговой латинской надписью, а на обороте – прусский одноглавый орел, дата выпуска, указание номинала и надпись по-латыни: «Монета королевства Пруссии». На монетах младшего номинала, в 2 или 1 грош, на лицевой помещалось указание номинала по-латыни – «2 (или 1. – А. Ш.) королевства Пруссии», – а на оборотной стороне находились российский герб – двуглавый орел и надпись по-латыни: «Серебряная монета». На лицевой стороне монеты в 1 солид размещался вензель Елизаветы (EP – Елизавета Петровна), на лицевой – надпись по-латыни «Солид королевства Пруссии» и дата выпуска.

Эти монеты охотно принимались населением. Фридрих II был взбешен и приказал отчеканить и распространить в Восточной Пруссии фальшивые русско-прусские низкопробные монеты, и в первую очередь – 18 грошей. Однако гравер неточно скопировал надпись на лицевой стороне настоящих монет и вместо Russ вырезал Russiae. Эту ошибку тут же заметили, проверкой было установлено в подделках пониженное содержание серебра, и их перестали принимать к платежам.

В том же 1759 году из Московского университета в Кёнигсбергский университет перевелись 10 студентов. Замечу, что для того времени 10 студентов – не так уж мало. В Кёнигсберге и Пиллау (ныне Балтийск) началось строительство нескольких православных храмов. В 1759 г. русские власти отпустили 276 талеров для устройства в Кёнигсберге русского кладбища.

Именно русскому генерал-губернатору Александру Корфу кёнигсбергский Королевский замок обязан появлением знаменитого тронного зала. Кстати, 18 января 1701 г. в замке состоялась коронация первого прусского короля Фридриха I, который вскоре поручил придворному архитектору Иоахиму Щультхайссу фон Унфриду построить в цитадели юго-восточное крыло. Строительство оказалось дорогостоящим, а через некоторое время Фридрих I умер. Его преемник, Фридрих Вильгельм I и его сын, Фридрих II мало интересовались «долгостроем», и лишь Александр Корф достроил злополучное крыло. Позже этот корпус стал тронным залом прусских королей.

Увы, приход к власти Петра III положил конец существованию «прусской губернии». 20 мая 1762 г. губернатор Панин получил указание о передаче провинции пруссакам. Но дворцовый переворот летом 1762 г. отсрочил дело, и передача власти в провинции Пруссия произошла лишь в августе 1762 г., а вывод русских войск по разным причинам затянулся до весны 1763 г.

Но вернемся к боевым действиям. По плану Конференции русская армия в кампанию 1758 года должна была наступать из района Познани, где главным силам надлежало соединиться с войсками Обсервационного корпуса, насчитывавшего 30 тысяч человек. В то время русская армия имела в своем составе 50 590 человек. Чтобы обеспечить свой левый фланг, предлагалось установить связь с австрийскими войсками.

Сражение при Цоридорфе в 1758 г.

В апреле 1758 г. русская армия перешла Вислу. Для прикрытия главных сил, двигавшихся через Торн на Познань и далее на Кюстрин, Фермор направил к Одеру конницу под командованием Румянцева.

3 августа 1758 г. русская армия подошла к мощной крепости Кюстрин, прикрывавшей с востока Берлин. Крепость, расположенная при впадении реки Варты в Одер, была со всех сторон окружена водой. 15 августа русские захватили передовые укрепления Кюстрина и начали его бомбардировку из пушек, мортир и единорогов. Русскими бомбами город был большей частью сожжен, взлетело на воздух и несколько пороховых складов.

Недалеко от Кюстрина находился прусский 18-тысячный корпус генерала графа Дона. Сам же Фридрих II в это время пребывал в Силезии. Узнав об осаде Кюстрина, король собрал отборные части, всего 14 тысяч человек, и форсированным маршем двинулся к Кюстрину. Для защиты Силезии он оставил большую часть своей армии под командованием генерал-фельдмаршала Кейта.

В районе Кюстрина король соединился с корпусом Дона. Приход Фридриха заставил Фермора снять осаду крепости и отступить к местечку Цорндорф.

Фридрих был крайне озлоблен на русских и позабыл свои философские рассуждения. Когда гусары привели к нему 12 пленных казаков, он громко заявил: «Вот видите, с какой сволочью мне приходится сражаться».

В 8 часов утра 14 августа у Цорндорфа произошло кровопролитное сражение. У русских было 50–55 тысяч человек при 240 орудиях, у Фридриха – 33 тысячи человек при 116 орудиях.

Германский историк барон фон Архенгольц писал: «Русская пехота была теперь атакована с фланга, с фронта, с тыла, словом – отовсюду, и началась ужасная кровавая сеча. Пруссаки увидели совершенно не знакомое для них зрелище: хотя порядок битвы был нарушен и ряды разорваны, но, расстреляв все свои патроны, русские стояли, как истуканы в строю, но не из похвального мужества, так как они не защищались, а как бы тупоумно ожидая смертельного удара. На месте павшего строя вырастал новый, снова подвергавшийся той же участи; легче было их убивать, чем принудить к бегству; даже простреленные насквозь солдаты не всегда падали оземь. Пруссакам оставалось, таким образом, лишь одно средство – всех убивать… Ружейный огонь стихал, так как не хватало уже зарядов; солдаты били друг друга прикладами, кололи штыками, рубились на саблях. Невозможно описать ожесточение противников. Тяжело раненные пруссаки, забыв о себе, все еще старались убивать врагов. Русские не уступали им; одного смертельно раненного русского нашли в поле лежащим на умирающем пруссаке, которого тот грыз зубами; пруссак не в состоянии был двинуться и должен был переносить это мучение, пока не подоспели его товарищи, заколовшие каннибала»[54].