Читать книгу "Неблагоразумная леди - Элинор Смит"

— Простите, мисс Маллоу, я застал вас en desabille1, (1 Неприбранная (фр.) но мы уже друзья, и вам незачем краснеть.

Она с недоумением посмотрела на него, а он как пришел, так и стоял словно столб, глядя на ее милое личико.

— Вы же без чепца, — пояснил он.

— Ах да, я часто работаю без него. «Особенно когда жду лорда Даммлера», — про себя

подумала она. Его не было уже несколько дней.

— Я оставлю дверь открытой, — сказал доктор Ашингтон.

Пруденс поняла, что он поражен, что она не зовет мать, чтобы та посидела с ними в кабинете. И хотя дверь была нараспашку, в комнате, как показалось Пруденс, было, как никогда, душно.

— Знаете, что я принес? — спросил Ашингтон, протягивая ей журнал. — Тут о вас.

Она взяла номер и поблагодарила его.

— Я забежал, чтобы занести журнал и заодно сказать, что карета дядюшки Кларенса может не ждать вас. Я сам с удовольствием провожу вас до дому по окончании вечера. Вы услышите интересные разговоры. Колридж — хороший собеседник, а Даммлер всегда остроумен.

— Даммлер будет? — спросила она. Поскольку он давно не заходил, она толком не знала, будет ли и он.

— Он не присылал записки до вчерашнего дня. Даммлер в этих делах не очень обязательный. Если бы он не принял приглашение, мне пришлось бы кого-то позвать для ровного счета. К счастью, всегда можно позвать какого-нибудь писателя в последнюю минуту. Многие рады были бы получить мое приглашение в последний момент и не сочли бы это за оскорбление.

— Не сомневаюсь…

— Итак, покидаю вас, чтобы вы насладились статьей. До вечера. Жду вас у себя.

Улыбка его была теплее обычной, и Пруденс заподозрила, что все эти знаки внимания великого человека неспроста. Однако сейчас ей больше всего хотелось заглянуть в журнал и посмотреть, насколько слова, прочитанные ею в рукописи, отличаются от вышедших из-под печатного станка, и она тут же забыла о своих подозрениях. Пруденс перечитала статью и отложила журнал без улыбки, но и не хмурясь.

В своих апартаментах в Олбани Даммлер в это время тоже был погружен в чтение нового номера журнала. Сначала он прочитал ту часть литературного обозрения, что посвящалась ему; прочитав, пожал плечами и перешел к статье о мисс Маллоу. Он начал читать с улыбкой, но улыбка быстро угасла, и он нахмурил брови. По мере чтения раздражение сменил гнев; дочитав до конца, он отшвырнул журнал со словами:

— Свинья!

В таком состоянии духа Даммлер отправился к Ашингтону, и настроение его не улучшилось, когда он увидел, что Пруденс уже там, сидит между доктором Ашингтоном и его матерью, и те обращаются с ней как с членом семьи. Сидит с таким видом, будто ее не оскорбила галиматья, написанная о ней Ашингтоном, мало того, улыбается и внимает каждому слову старого болвана, словно перед ней Соломон, изрекающий высшую мудрость. Последней каплей для Даммлера были чепец и бабушкино платье, делавшие Пруденс сорокалетней матроной. Она специально вырядилась для этого напыщенного осла! Он готов был вытрясти из нее душу.

— А, лорд Даммлер, мы как раз обсуждаем последний номер «Блэквудз мэгэзин», — приветствовал поэта хозяин.

— Неужели нет темы поинтереснее? — с невинной улыбкой спросил Даммлер, кланяясь обществу. Все были уже в сборе. Он явился последним.

Ашингтон прищурился:

— Я полагаю, мистер Колридж и мисс Верней — люди достаточно широких взглядов, чтобы проявлять интерес к тому, что пишут другие, — возразил он.

— Вы уверены? — бросил Даммлер и сел на свободное место. — Вы слишком многого требуете от людей, доктор. Судя по вашей статье, вы полагаете, что дам могут интересовать только кухня да тряпки.

— Скажете же, Даммлер! Вы несправедливы ко мне. Их могут глубоко интересовать и общественные проблемы, и человеческие отношения. Они понимают в этом не меньше нашего.

— Думаю, лучше многих из нас, — насмешливо заметил Даммлер. — Но раз уж вы заговорили о журнальном обзоре, давайте спросим мисс Маллоу, что она об этом думает.

— Мне очень понравилось, — искренне ответила Пруденс.

— Статья вполне положительная, — подхватила мисс Верней. — Вы справедливо отмечаете мастерство мисс Маллоу, доктор Ашингтон.

— Точно так же можно хвалить хорошего плотника, — парировал Даммлер, — но мисс Маллоу не плотник и не изготовляет красивые столы и стулья. Мастерство писателя — это шлифовка алмазов. Вы забыли о качестве самого камня, Ашингтон.

— Не могу согласиться с вами, Даммлер, — вмешался Колридж зычным голосом, величественный, как статуя. — Мастерство для писателя — это все. То, о чем я пишу, не у всех вызывает восторг, а вот как я пишу, привлекает к моим творениям широкую публику.

— Но женщины-писательницы не затрагивают серьезных проблем, они просто рассказывают какую-нибудь историю, — возразил Ашингтон.

— А как же насчет темы? — спросил Даммлер, глядя на Пруденс, которая бросила на него укоризненный взгляд.

Увидев ее взгляд, он немного сбавил тон, но тут заметил, что Ашингтон похлопывает ее по ладони и она вполне спокойно реагирует на этот покровительственный жест. Он резко встал, прервав на полуслове мистера Пити, который начал излагать ему свое мнение о последней сессии парламента, и направился к Пруденс.

— Я так и не услышал, Пруденс, вашего мнения о моем первом акте, — заговорил он, как бы невзначай назвав ее по имени, что бывало, только когда они оказывались одни.

— Пойду узнаю, что там с обедом, — извинился Ашингтон, отходя, хотя явно был недоволен вмешательством Даммлера. — Вас это место интересует, не так ли, милорд?

— Вы, как всегда, прозорливы, доктор, — холодно улыбнулся Даммлер и сел рядом с Пруденс.

— Мое мнение о вашем первом акте, Даммлер, думаю, вам известно. Какая муха вас укусила?

— Я говорю о Шилле и ее Моголе.

— Я понимаю, о чем вы, и, надеюсь, вы понимаете, о чем я.

— Какая скука нам предстоит, — не отвечая на ее вопрос, заявил Даммлер, окинув презрительным взглядом собрание. — Колридж, только и ждущий подходящего момента, чтобы прочесть нам лекцию о его новых литературных теориях двадцатилетней давности, и эта долгоносая мисс Верней, льнущая к любому, кто, по ее мнению, может быть для нее полезен. А что касается вас с Ашингтоном…

— Тише. Его мать может нас услышать.

— Пусть себе слушает. Мне не нравится, что вы так виляете хвостом. Это отвратительно!

К счастью, в этот момент всех пригласили в столовую. Ашингтон подошел к Пруденс и предложил ей руку; Даммлеру ничего не оставалось, как вести с трудом передвигающуюся миссис Ашингтон. Мистер Пити подхватил ее под другую руку, так что мисс Гимбл, бессловесной родственнице Ашингтонов, пришлось идти в столовую а одиночестве.

За столом завязалась литературная беседа. Колридж долго рассказывал о том, как они с Вордсвортом пришли к идее писать в более современной реалистической манере, чем то было принято, когда они начинали свое творчество. Речь его была одобрительно принята мисс Верней, постаравшейся уравновесить свой восторг замечанием, что Даммлер сделал еще один шаг вперед в своих «Песнях с чужбины».