Читать книгу "Войны Роз. История. Мифология. Историография - Елена Браун"

В эпоху Войн Роз существовало такое понятие как неприкосновенность судей, но это была не юридическая норма, а следствие банальной коррупции. Судья всегда оказывался в выигрыше, и бороться с ним было попросту бесполезно. Один из первых документов в переписке Пастонов представляет собой отчет человека архиепископа Нориджа, в котором говорится, что нет никакой возможности успешно выдвинуть судебный иск против Пастонов, поскольку недавно умерший Уильям Пастон был мировым судьей, а его сын Джон также заседает в суде.

Таким образом, соблюдение законов в эпоху Войн Роз было понятием весьма условным. Вынесение судебного решения могло бесконечно затягиваться, уже вынесенный приговор — оспариваться, а иногда и не соблюдаться. Описанная в предыдущей главе система локальных «партий» давала местным властям возможность манипулировать судебной системой. Не представляло труда подобрать состав присяжных, которые вынесли бы заранее известное решение. Присяжные были включены во всеобъемлющую систему личных связей, поэтому их решения диктовались не личным желанием, а принадлежностью к определенному «дружескому союзу» с четко обозначенными интересами.

Шерифами в XV столетии в огромном большинстве случаев становились представители дворянского сословия. Именно так дело обстояло в графствах центра, юго-востока и севера Англии. Естественно, шериф также не был исключен из отношений покровительства и при разборе конфликтов не в последнюю очередь руководствовался принципом «внутрипартийной» солидарности. В частности, во время борьбы за манор Грехем между лордом Молейном и Пастонами, лорд Молейн силой захватил спорные земли. Пастонам удалось достать две бумаги, предписывающие взять упомянутого лорда под стражу. Несмотря на это шериф позволил Молейну, который был одним из его сторонников, спокойно уехать из графства.

Влияние шерифа в графстве было очень велико. Во всяком случае, без его благоволения было практически невозможно выиграть судебное разбирательство. Джон Фастольф писал Джону Пастону, что не может рассчитывать на успех «без того, чтобы шериф был его другом в этом деле». Во власти шерифа было изменить решение суда, поскольку в его функции входило назначение присяжных. Так, шериф Норфолка поведал людям Пастонов, когда тем все-таки удалось добиться суда над Молейном, что «король приказал ему назначить таких присяжных, которые бы оправдали лорда Молейна».

Умилостивить шерифа можно было, дав ему взятку, что, видимо, считалось самым обычным делом. В 1452 г., рассказывая о тяжбе их родственницы, Агнесс Пастон пишет Джону: «Она попросила у меня совета — не стоит ли дать шерифу денег, чтобы выиграть тяжбу. Я сказала ей, что если она это сделает, то, я думаю, он станет значительно более дружелюбным». Соответственно, шериф пользовался предоставленной ему властью не только на благо своей «партии», но и на свое собственное.

Необходимо отметить еще одну черту судебно-административной системы эпохи Войн Роз. Как уже было сказано выше, судья, шерифы и другие должностные лица открыто защищали интересы своей «партии», но это обстоятельство лишало их неприкосновенности королевских чиновников. Они, так же, как и другие джентри, могли пострадать в междоусобных столкновениях. В частности, в декабре 1461 г. горожане и джентри взломали двери дома шерифа, выволокли его на улицу и едва не забили насмерть — бедолагу (кстати, совершенно напрасно) заподозрили в том, что он скрывает королевский приказ о перевыборах в парламент. Чтобы вырвать шерифа из рук разъяренной толпы понадобилось вмешательство отряда городской стражи, во главе которого встал лично мэр Нориджа.

По-видимому, давление на должностных лиц было столь же распространенным способом выиграть иск, как и дача взятки. В данном случае все зависело от степени влияния тяжущихся, а также от величины их вооруженных свит. Так, Джона Йема — бейлифа Девоншира в 1465–66 гг. — под угрозой убийства пытались заставить поддержать в суде земельные притязания Джона Фортескью. Это были отнюдь не пустые угрозы. Когда Йем все же выступил против Фортескью, свитские этого джентльмена устроили на него засаду, и бейлифу лишь чудом удалось спастись.

Короли время от времени пытались навести в деятельности местной администрации порядок, но эти попытки ничего не меняли. Например, вскоре после своего прихода к власти (в марте 1462 г.) Эдуард IV сместил с должности и отдал под суд шерифа Норфолка по обвинению в вымога­ тельстве. В письмах из семейного архива Пастонов шериф неоднократно обвинялся и в более тяжелых преступлениях, однако в данном случае речь могла идти просто о замене приверженца Ланкастеров лицом, более угодным новому королю. Такое предположение позволяет выдвинуть тот факт, что смена шерифа не изменила обычный для XV столетия порядок вещей — тот, кто хотел заручиться поддержкой этого чиновника, должен был отплатить за нее деньгами, услугой и т.п. Так, в 1463 г. Ричард Кале (купец, пользовавшийся покровительством Пастонов) узнал о том, что помощникам шерифа в Норидже и Норфолке пришло распоряжение арестовать его по постановлению большого жюри присяжных за участие в насильственном захвате манора в 1461 г. Получив это известие, Ричард Кале отправился к шерифу, но не затем, чтобы сдаться, а затем, «чтобы узнать насколько он ко мне расположен и попросить его быть благосклонным к вашим бедным людям (имеются в виду люди, пользующиеся покровительством Джона Пастона)». Судя по тому, что Ричард Кале не был арестован, с новым шерифом удалось «договориться».

Семейный архив Пастонов позволяет привести еще более яркий пример, свидетельствующий о том, как далеко мог зайти шериф, защищая интересы своей «партии». В 1465 г. у шерифа имелось твердое предписание арестовать одного из его «друзей» — Гарри Инглоза, если только он окажется в пределах досягаемости. К ратуше пришла целая толпа противников Инглоза, чтобы власти не смогли сделать вид, что они ничего не знают и арестовали бы обвиняемого, как только тот приедет в город. Тем не менее, люди шерифа предупредили Гарри Инглоза, и тому удалось скрыться. Очевидно, шериф пренебрег королевским приказом, но на его карьере это никак не сказалось.

Шериф в Англии XV столетия мог не только отпустить тех, кого ему было приказано арестовать. Не менее свободно он пользовался и правом арестовывать подозреваемых. В частности, Томас Стонор, занимавший в 1465—66 гг. пост шерифа Девоншира, неоднократно арестовывал свитских человека, оспаривавшего у него несколько маноров.

В Англии второй половины XV столетия шерифы также достаточно вольно обращались с ймуществом, на которое был наложен арест.

В семейном архиве Пламптонов содержится письмо аббата Фонтейна к главе этой семьи, занимавшему в 1493 г. должность шерифа Нортумберленда. В нем говорится: «Один из моих людей — Джон Бейлтон (Bailton)… недавно купил у моего родственника, подателя сего, бочку вина, за которую еще не рассчитался. А сейчас из-за действий этого Джона Бейлтона все его вещи прибывают под арестом и в вашей воле (in your will). Я прошу вас, чтобы мой родственник получил свое вино обратно, или компенсацию за него…». В данном случае необходимо обратить внимание на выделенное словосочетание — арестованное движимое имущество находилось, по мнению современников, «во власти шерифа», который мог распорядиться им по своему усмотрению.