Читать книгу "Тяжелые времена - Хиллари Клинтон"

Я пообещала, что Соединенные Штаты станут надежным партнером для всех стран Азии и во всем мире, которые будут привержены правам человека и основным свободам. Я в течение многих лет повторяла: «Приезжайте в Монголию!» — и была рада, что многие гражданские активисты и защитники демократии именно так и поступали. Вернувшись домой, я прочла в редакционной статье «Вашингтон пост», что моя речь дает основания «надеяться на то, что резкая смена стратегии США в отношении Азии будет означать выход за рамки простой демонстрации мускулов и утвердит многоуровневый подход к многогранному вопросу усиления Китая в качестве современной сверхдержавы». В Китае, однако, у цензоров не возникло никаких сомнений в необходимости заблокировать в Интернете любые упоминания о моей речи.

Глава 4

Китай: неизведанная территория

Как и многим американцам, настоящий Китай впервые открылся мне в 1972 году, когда президент США Ричард Никсон совершил исторический перелет через Тихий океан. Мы с Биллом были студентами-юристами, телевизора у нас не было, поэтому мы арендовали портативный вариант с комнатной антенной. Каждый вечер мы приносили его к себе в квартиру и настраивали, чтобы посмотреть на страну, которая раньше была нам совершенно недоступна. Я не отрывала глаз от экрана и гордилась тем, чего смогла достичь Америка в течение, как выразился президент Никсон, «недели, которая изменила мир».

Оглядываясь назад, становится ясно, что обе стороны шли на огромный риск. В самый разгар холодной войны они делали ставку практически вслепую. Для обоих руководителей этот шаг мог привести к серьезным политическим последствиям. В частности, на родине их могли обвинить в проявлении слабости или же, как в случае с нашим президентом, в «мягкотелости в отношении коммунизма». Однако те, кто организовал этот визит, Генри Киссинджер со стороны США и Чжоу Эньлай[24]со стороны Китая, а также руководители, которых они представляли, все просчитали и решили, что потенциальная выгода перевешивает риск. (Я как-то пошутила в беседе с Генри, что ему повезло, что во времена его первой негласной поездки в Пекин не было ни смартфонов, ни социальных сетей. Только представьте, мог бы госсекретарь США сейчас попытаться сделать то же самое?) Мы вынуждены точно так же просчитывать ситуацию и в настоящее время, когда имеем дело со странами, с чьей политикой мы не согласны, но сотрудничество с которыми нам необходимо, или же когда мы стремимся избежать каких-либо разногласий и перерастания противоречий в конфликт.

Для американо-китайских отношений по-прежнему характерно множество проблем. Наши страны являются крупными державами с совершенно различной историей, разными политическими системами и взглядами, при этом наши экономики и наше будущее оказались тесно переплетены. Подобные отношения невозможно охарактеризовать такими категориями, как «дружеские» или «враждебные», и в будущем это тоже будет исключено. Мы плывем в неизвестных морях, находимся на неизведанной территории. Чтобы не сбиться с курса, не сесть на мель и не попасть в морской водоворот, требуются как хороший компас, так и маневренность, частые корректировки курса, что порой означает готовность к болезненным компромиссам. Если мы будем оказывать слишком сильное давление на одном направлении, мы можем поставить под угрозу другое. В свою очередь, если мы слишком быстро пойдем на компромисс или смиримся с предъявляемыми требованиями, мы можем спровоцировать агрессивное поведение своего оппонента. С учетом всех этих факторов нельзя упускать из виду то, что наши оппоненты также находятся под соответствующим давлением, им также поставлены определенные задачи. Чем больше обе стороны следуют примеру тех отважных дипломатов, память о которых сохранилась в истории, потому что они смогли преодолеть разногласия и несовпадение интересов, тем больше у них шансов добиться успеха.

* * *

Моя первая поездка в Китай в 1995 году была одной из самых запоминающихся в моей жизни. Я приобрела большой опыт во время Четвертой Всемирной конференции по положению женщин, на которой я заявила, что «права человека — это права женщин, а права женщин — это права человека». Я смогла почувствовать всю тяжесть китайской цензуры, когда китайские власти заблокировали трансляцию моего выступления из конференц-центра по официальному телевидению и радио. Бóльшая часть моей речи была посвящена правам женщин, но я также упомянула действия китайского руководства, которое отправило гражданских активистов проводить свое мероприятие в отдаленное местечко Хуайжоу, в часе езды от Пекина, а женщинам из Тибета и Тайваня вообще запретило посещать его.

— Свобода означает право людей собираться, проводить мероприятия и открыто обсуждать любые вопросы, — заявила я с трибуны. — Свобода означает уважение мнения тех, кто может не соглашаться с мнением своего правительства. Она означает отказ от практики забирать граждан у их близких и сажать в тюрьму, жестоко обращаться с ними и отказывать им в свободе и достоинстве в связи с мирным выражением ими своих идей и взглядов.

Эти слова были более жесткими, чем те, которые обычно позволяли себе американские дипломаты, особенно в Китае, и некоторые представители правительства США призывали меня выступить с другой речью либо не выступать вообще. Однако я считала важным встать на защиту демократических ценностей и прав человека в стране, где они находились под серьезной угрозой.

В июне 1998 года я вернулась в Китай с более длительным официальным визитом. В этой поездке меня с Биллом сопровождали Челси и моя мать. Китайцы потребовали участия в официальной церемонии на площади Тяньаньмэнь, где в июне 1989 года танки подавили демонстрации в защиту демократических свобод. Билл хотел вначале ответить отказом, чтобы не проявлять своего отношения к тем ужасным событиям, но в конечном итоге решил, что его доклад по правам человека получит в Китае больший отклик, если он будет вести себя как почтительный гость. Китайцы, в свою очередь, удивили нас, разрешив без какой-либо цензуры трансляцию совместной пресс-конференции Билла с президентом Цзян Цзэминем, на которой они обменялись мнениями о правах человека, затронув, в том числе, и запретную тему ситуации в Тибете. Была также разрешена трансляция речи Билла перед студентами Пекинского университета, в которой он подчеркнул, что «истинная свобода не ограничивается одной лишь экономической свободой».

Я вернулась из этой поездки убежденная в том, что, если Китай со временем приступит к реформам и модернизации экономики, он может стать созидательной мировой державой и важным партнером Соединенных Штатов. Однако этот процесс обещал быть весьма нелегким, и США были должны проявлять мудрость и бдительность в общении с этой, набиравшей силу, страной.

Я вновь побывала в Китае в качестве госсекретаря в феврале 2009 года. Я стремилась наладить отношения, достаточно прочные, чтобы выдержать неизбежные в будущем разногласия и конфликты. Я также хотела встроить отношения с Китаем в нашу более широкую азиатскую стратегию и вовлечь Пекин в международные структуры региона, чтобы стимулировать его взаимодействие со своими соседями на основе согласованных правил. В то же время я хотела, чтобы Китай понял, что он не является единственным центром нашего внимания в Азии. Мы не собирались жертвовать нашими ценностями и интересами наших традиционных союзников ради улучшения отношений с Китаем. Несмотря на впечатляющий экономический рост и успехи в наращивании военной мощи, он еще не мог соперничать с США в качестве самой могущественной страны в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Мы были готовы выступать и с позиции силы.