Читать книгу "Зандр - Вадим Панов"

«Раскрыт!»

Пока катился, успел оценить ситуацию и принять решение громить всей мощью, после чего большой палец правой мягко переключил ТС в автоматический режим, и три следующих хлопка слились в один.

В фоновом режиме:

«Минус девять патронов».

А женщина, которой достались три пули, медленно сползает по стене. У женщины короткие тёмные волосы и большие, быстро стекленеющие глаза. Кажется, она удивлена, но главное – больше не опасна.

Забыть о женщине!

Прыжок. И Сатана начинает стрелять чуть раньше, чем ноги касаются пола.

Ещё три пули – мужик навсегда остаётся на узкой армейской койке, – а следующий выстрел выбивает пистолет из руки главаря.

– Сука! – Пуля разрывает ладонь, и Гопак орёт от боли.

А Фредди уже рядом. Подсекает главаря папаш, кладёт его на пол и наступает на раненую руку, вызывая ещё один вопль.

– Жить хочешь?

– А ты? – пытается храбриться Гопак.

Тяжёлый ботинок жёстко давит на ладонь, смешивая кровь с грязью, и главарь сдается:

– Хочу!

– Где дети?

– Что? – Гопак даже о боли забыл. Таращится на бесстрастную маску «Пластуна», и постепенно до него доходит, что перед ним отнюдь не конкурент. – Ты кто?

– Нянька.

– Ох, б…

– Где дети?

– Ты всё равно меня убьёшь.

– В общем, да.

Один хлопок. Очередной «мак» в очередной бандитской голове. Сатана разворачивается, проходит к следующей двери, прислушивается, пинком вышибает её, прыгает внутрь и замирает.

Он на «ферме».

Четыре тонны.

Именно столько весил «Урал Чапаев» – самый большой в мире пикап, производившийся до Времени Света. Полутораметровые колеса, просторная пятиместная кабина, кузов и мощный генератор Таля под капотом. Не микро-, а полноценный генератор, жрущий по десять радиотабл за раз. Но и мощности выдающий столько, что две дополнительные тонны – броня, вооружение и снаряжение – на ходовых качествах «Чапаева» не сказались.

Даже в нынешней, «тяжёлой» комплектации, «Урал» давал до ста сорока километров в час, а под горку и того больше: инерция разгоняла здоровенную машину до невиданной для неё скорости, и лишь от водителя зависело, приедет к финишу полноценный пикап или куча раздолбанного железа.

А водитель за рулем конкретно этого «Урала», что несся сейчас в каньон, был опытным, настоящим мастером безумных гонок по Зандру.

Поэтому выруливший со склона «Чапаев» не сбросил скорость, объезжая наваленные перед КПП валуны, а со всего разгона взлетел на склон горы, объехал преграду и врезал таранным ножом в ворота. Снёс и встал как вкопанный, а водитель, отпустивший руль ещё несколько секунд назад, уже стреляет в приземистое здание поста из скорострельного гранатомёта.

Взрыв. Взрыв. Взрыв.

Снаряды в «Плевателе» не самые мощные, но дверь они сносят, возможно, кого-то ранят, но это не важно. Важно, что они оглушают и дают Майору возможность выскочить из машины и ворваться на пост с ТС в руках.

И вслед за взрывами звучат приглушенные хлопки, ставящие кровавую точку в быстром и предельно профессиональном разгроме базы работорговцев.

– Что здесь было?

– «Ферма», – угрюмо ответил Сатана. – В Перевальнике есть госпиталь, и в Великанске есть госпиталь. И там, и там постоянная нехватка крови и органов…

– Подонки, – проскрипел Майор, присаживаясь рядом с другом. На ступени крыльца. Не входя внутрь ангара.

– Гопак воровал детей и выжимал их.

– В живых кто-нибудь остался?

– Нет, – после паузы ответил Сатана. – Никого. А кровь увезли на коптере.

Некоторое время Яша Майор молчал, наблюдая за усиливающимся дождём, потоки которого щедро поливали стоящий неподалёку «Урал», после чего предложил:

– Давай задержимся?

– Опасно.

– Плевать. Гадюшник надо вычистить до конца, иначе они продолжат своё дело. Не остановятся… Ты ведь знаешь.

– Спасибо, – произнёс после ещё одной паузы Фредди.

– Да пошёл ты, – хмыкнул Майор и поднялся: – Надо замаскировать «Чапая» и подготовиться, и…

Бесстрастная маска повернулась к Сатане.

– Надо обыскать тут всё, – кивнул Фредди, продолжая невысказанное напарником. – У них должен быть тайник.

В котором лежит общак, грязные деньги, сделанные на крови в буквальном смысле слова, но нужно их взять. Пусть лучше будут у них, чтобы заплатить следующему доносчику, чем падальщики купят себе оружие.

– Всё верно. – Яша сделал шаг к пикапу. – Так надо.

– Знаю. – Оставшийся на крыльце Сатана вздохнул и угрюмо посмотрел на свои крепкие руки: – Я никого не спас.

– Ты избавил мир от зверей.

– Но никого не спас…

И ему показалось, что потоки воды смывают с перчаток не грязь, а кровь.

* * *

«Они всё равно были против меня. Я чувствовал их ненависть… Они её не скрывали. По каким-то идиотским причинами они не хотели жить под моей властью, никто из них не хотел… Они устраивали бы засады на мои патрули, акты саботажа на электростанции и водокачках и поддержали бы любого, кто бросил бы мне вызов. Они против меня. Все они. Все…»

Вслух эмир Саид этого не говорил, не шептал даже… Не мог себе этого позволить, потому что все поняли бы, что он сожалеет. А где сожаление – там слабость, это аксиома, понятная каждому обитателю Зандра. А слабый эмир – мёртвый эмир, таков закон. И поэтому Саид не говорил и не шептал. Но думал.

Все-таки он был человеком.

Эмир Саид стоял на скале, разглядывая лежащий на равнине Дальнеград, и думал. Думал и при этом не ругал себя за проявление слабости – хотя обычно таких вещей себе не спускал, – потому что видеокадры, которые передали из города разведчики и дроны, «зацепили» даже его. Прошедшего Время Света. Пережившего самые жаркие дни Зандра. Трижды изменившего природе во время Жрущих Дней. Всё видевшего. Ко всему привыкшего. Он убивал сам и тысячи раз видел, как это делают другие. Он давно понял, что пощада ведёт к ещё большей крови, и прославился как тот, к кому лучше не попадаться. Он думал, что его ведёт сам Нечистый, однако…

Однако то, что сотворила эта женщина, повергло эмира в шок.

Но виду он не показал.

Потому что слабый эмир – мёртвый эмир. Закон Зандра.

Саид стоял, смотрел, но губы его не шевелились. Всё, что он хотел сказать, он проговаривал внутри. Словно оправдываясь. Словно объясняя Аллаху, что, даже следуя за Нечистым, он всё равно не опускался так низко, как эта женщина. Словно Аллах этого не видел. Но Саид всё-таки говорил – он был человеком, он должен был это сказать. Хотя бы внутри…