Читать книгу "Герой не нашего времени. Эпизод 2 - Дмитрий Полковников"

– Почему днём шли?

– Взяли в двух километрах от границы. Все переодеты в нашу форму.

– Что ещё можете сказать по делу?

Начштаба и комиссар погранотряда досадливо смотрели на Михаила. На глазах выслуживается, а ведь мог бы и доложить! Сколько же времени служим вместе…

– Днём относительно всё спокойно, если не считать самолётов-нарушителей. По ночам немцы на самом деле подтягивают технику к границе. Местных жителей на той стороне предупредили: если начнут паниковать, расстреляют сразу на месте. Наша агентура проявляет выдержку и пытается выявить дату, время и место готовящейся вооружённой провокации.

Оба генерал-лейтенанта внимательно посмотрели на Елизарова. Баданов думал, что он далеко не глуп. Уловил настроение Колосова. И капитан лоялен, высказав мысли только ему. А владеет обстановкой гораздо лучше начальства. Колосов схватился за брошенную соломинку: «провокация», стараясь сохранить лицо. Хоть кто-то здесь разделяет мнение Главного управления.

– Вот вы правильно себя ведёте, капитан! Спокойно и рассудительно. Не то что некоторые, кто манкирует служебными обязанностями, прикрываясь сложной обстановкой на границе. Что у вас творится с дисциплиной? Происшествие за происшествием! Да от ваших донесений просто разит трусостью! Не скрою, до определённого времени мы вам верили, направляли сводки в Генштаб и ЦК партии. И что? Всё оказалось слухами!

Колосов возмущённо стукнул кулаком по столу.

– В общем, так. Приказываю панику прекратить, как и самодеятельную отправку семей на восток[92]. Тем, кто отправил, вернуть обратно! Да немедленно! Для войны между СССР и Германией нет ни причин, ни поводов. А мы пока объективно разберёмся, что на самом деле творится на заставах[93].

Слушая его, Елизаров внешне остался спокоен. Как прав Ненашев, по всем признакам скверна где-то наверху. Баданов подумал, что разведчик может уже ничего не докладывать. Вряд ли сообщит больше, чем в письме. Те же сигналы в Управление погранвойск НКВД по Белоруссии шли и из других отрядов.

Всё, что в его силах, сделано, проект приказа об усилении охраны границы осталось лишь подписать[94]. Остальное начальники отрядов, застав и коменданты должны понять сами и действовать по обстоятельствам[95]. Баданов ошибался, Михаил при личной беседе рассказал гораздо больше.

Глава 25,

или «Если воин на ночь бреется…»

20 июня 1941 года, пятница

Максим пришёл на встречу заранее, но забрать свой последний заказ в городе успел. Точнее, последнюю звенящую партию.

Капитан прогулялся, старательно вспоминая маршрут, проделанный недавно ночью. О, как к месту слова товарища Ленина: «Промедление смерти подобно», ну а дальше, если кто помнит Ильича, как стратега, следует вечный список архиважнейших объектов любого города.

Друг за другом стояли теплушки под вооружённой охраной, тот самый эшелон с боеприпасами, взлетевший на воздух утром 22 июня после того, как немцы вошли в город. Панов хорошо запомнил причину смерти очень заслуженного немца[96]. По аналогии. Суворов когда-то писал дочке: «Моей лошадке ядрышком полмордочки снесло», а тут случай исключительный, ввиду использования против сынов Фатерлянда колёс разнесённого взрывом вдребезги железнодорожного вагона.

К югу от вокзала находился целый комплекс различных складов, а на путях Максим насчитал цистерн штук сорок. Знакомых логотипов, типа Роснефть, капитан на них не увидел, основные поставки «чёрного золота» на запад шли южнее, но предположил в качестве их содержимого нефтепродукты для местного потребления: бензин, мазут и масло.

Две эстакады нависли над путями, с запада и с востока. Прошлый раз их взорвали немцы в 1944 году, желая на время перекрыть снабжение Красной армии, стремительно двигавшейся вперёд.

Дальше в сторону границы видны стойки домкратов для смены колёсных пар. Двойная колея русского и европейского стандарта пролегала между Тересполем и Брестом, но колёса меняли лишь под вагонами с пассажирами поезда «Москва-Берлин»[97]. Ещё ближе к границе – таможня и пропускной пункт пограничников.

Работы непочатый край! Оставлять железнодорожный узел немцам – непозволительная роскошь, но пусть проблемой займётся разведчик.

Около десяти утра Ненашев дождался Елизарова на ажурном пешеходном мостике над путями.

– Как идёт охота?

Максим гордо вытянул шею и скрестил руки на груди.

Елизаров фыркнул. Тоже мне, нашёлся Чингачгук – Большой Змей.

– Вот смотрю я на тебя иногда – одна моль в голове.

– Не надо! – внушительно погрозил указательным пальцем Максим. – У меня там одни тараканы!

– Хорошо, пусть будут тараканы, – устало улыбнулся пограничник, – ловим больше чем хотим, но меньше чем надо. На допросах они утверждают, что немцы ждут какого-то особого сигнала. Спасибо тебе за мосты. Данные подтвердились, и Баданов помог.