Читать книгу "Бог калибра 58 - Макс Острогин"

— Ну и сиди! — рявкнула Алиса. — Сиди сиднем! Рыбец чертов!

Сколько раз зарекалась этих диких не спасать — нет, опять спасла… Я все время кого-то спасаю… А ну тебя.

Она закинула на плечо свое игрушечное оружие и направилась прочь. Не спеша.

Я дождался, пока она скроется среди руин, и поднялся. Левую ногу дернула боль. Сделал шаг. Ничего, ходить смогу. Собрал рюкзак, закинул на спину. Карабин. Нащупал топор на поясе.

Потянулся за Папой.

Папа рычал. Дыбил шерсть, трясся, выказывал все признаки приближающейся опасности. Я прицепил клетку на пояс.

Скорее всего, жнец. Папа корчился так только от него. Жнец. Бежать.

Я попробовал побежать. Левую ногу немедленно свело судорогой. Бежать я мог, но не очень быстро.

И не очень долго.

Окрестности. Деревья. На дереве от жнеца не спрятаться, он любое дерево подточит. Фонарь. С мрецом. Глупо, фонарь он за пять минут срежет. Развалины. Забраться на развалины. Повыше. Конечно…

И тут мне придумалось дикое. Не фонарь, не развалины. Падь.

Надо вернуться на падь. Посмотрим, как будет себя вести жнец. Есть у него мозги или нет.

Я захромал к пади. Недалеко, метров триста. Бесславно опираясь на ствол карабина, оглядываясь и распространяя скунсово-чесночную вонь, кому-кому, а жнецу наверняка на все эти запахи плевать.

Успел. Падь вынырнула неожиданно, почти как в первый раз, точно в засаде сидела, совсем как живое существо. Вообще-то не близко, как эта Алиса меня дотащила? Да еще через эту разруху? Сильная…

Голем там так и стоял. Присосавшись ко льду. С вывороченным желудком. На спине у него сидели здоровенные птицы красноватого цвета, перекусывали. Мое появление их не очень смутило, обед продолжили.

Падь блестела. Призывно, как некоторые озерки у нас на севере. Блестит-блестит, а подступишься — сразу коркодил оприходует. А раньше, Гомер говорил, никаких коркодилов особых не было. То есть совсем давно водились, а когда человечество вступило в силу, то нет уже. А теперь снова развелись. С севера лезут, с Онеги, с Волхова, там у них гнездовища.

Я осторожно приблизился к берегу. На сам лед я ступать не спешил, вот что намеревался сделать — дождаться, с какой стороны покажется жнец — и попробовать заманить его в центр пади. Пусть там побарахтается.

Я слушал. После давешней стрельбы в ушах немножечко свистело, но я набрал воздуха, задержал дыхание и восстановил слух.

Железный шелест. Кошмар любого живого существа. Жнецы, кстати, и мречь истребляют, только она страха за отсутствием души не знает.

Показался. Выкатился на гору перемолотого кирпича, заметил меня, направился равномерной уверенной поступью. Между нами лежало зеркало.

— Сюда! — крикнул я. — Давай сюда!

Но жнец оказался не дураком. Через падь он ко мне не пошел, остановился возле края, секунду размышлял, двинулся в обход.

Положение ухудшилось. Нормального прохода вокруг катка не было, камни, железки, кусты. Жнецу, конечно, неудобно, скорость особую не разовьешь. Но он железный. А вот я…

На больной ноге вокруг всех этих коряг не проскачешь.

Но скакать пришлось.

Жнец отставал от меня на полкруга, я старался это расстояние поддерживать. И считал. Через десять минут я сбросил спальник и рюкзак. Стало полегче, и я смог продержаться еще десять, хотя расстояние между нами уменьшилось.

Еще через три минуты я оставил карабин, против жнецов он был совершенно бесполезен.

Сброс карабина позволил мне даже отыграть минуты три, наверное. Я понимал, что жнец меня рано или поздно, конечно же, догонит. Когда между нами останется метров двадцать, я прыгну в падь. А потом посмотрим. А пока я сжимал зубы и хромал. Через боль, через вспухающие сухожилия. Считал. Оставалось недолго.

Недолго… И положение ухудшилось снова. Из кустов вывалился другой жнец. Точно такой же, как первый, только зеленым соком перемазанный.

Никогда двух сразу не видел…

Один за спиной, другой передо мной.

В голове зазвенела дурацкая мысль — как они делить-то будут? Если оба настроились уже…

У жнецов таких мыслей не возникало, оба уверенно продвигались ко мне. Тут уже размышлять было некогда, я осторожно ступил на лед и оттолкнулся. Несильно, чтобы не уехать к центру.

Жнецы встретились. Мне бы очень хотелось, чтобы они встретились и начали истреблять друг друга. Чтобы в разные стороны полетели железные клочья, чтобы поганая их черная — наверное, что черная — кровь расплескалась по сторонам. Но чудес не бывает, я, во всяком случае, не видел ни одного.

Они остановились. В нескольких метрах друг от друга. Не прекращая всего этого смертоносного вращения железа. Затем повернулись в мою сторону. Ступать на лед они явно не собирались, но тут земля под зеленым жнецом поползла, осела, он подвернулся и грохнулся на зеркало.

Я крикнул.

Это выглядело смешно — жнец старался подняться, у него не получалось.

Очень быстро выяснилось, что радовался я совершенно рано — жнец бил по сторонам своими секирами, размахивал конечностями. При этом он медленно сползал ко мне. Я же застрял почти в центре пади и выбраться из нее не мог никак.

Второй жнец остановился, замер на камнях, смотрел на нас. Не знаю, может ли он там смотреть, наверное, чем-то может. Думал.

Перемазанный зеленым соком приближался. Между мной и жнецом оказался голем. Жнец сползал, два поганца встретились, голем со своим шаловливым желудком распространился в мелкорубленые удобрения, некоторые вполне мерзкие куски попали на меня.

До жнеца было совсем уже близко, и что делать, я не знал. Разрезать одежду на полоски, сплести из них веревку и привязать ее к топору времени уже не оставалось. Да вообще времени не оставалось — минуты через три жнец сползет ко мне окончательно.

И опять я не испугался. Не знаю почему, не испугался. Тропарь решил прочитать. Напоследок. Тропарь Победы, он мне сильнее нравится. Особенно где погань, раздавленная сияющим железным сапогом Света, отступает в панике и захлебывается собственными испражнениями.

Начал читать про себя, затем разошелся и пустился выкрикивать, обращаясь к жнецу и всей погани, своими смрадными дыхалами ухудшающим качества нашей атмосферы. Да, я не пугался, но в смерть почему-то в этот раз верил. И ее близость не добавляла мне хорошего настроения, поскольку я волновался, что не успел еще заслужить себе место в Облачном Полку, и из-за этого меня отправят в какой-нибудь второстепенный гарнизон, где дожидались своего часа праведники второй категории.

Жнец разрубил прилепившегося ко льду голема, последними в разные стороны полетели конечности.

Оставалось совсем ничего, и я уже думал перехватить покрепче топор и встретить жнеца достойно, погибнуть в бою.