Читать книгу "Автономный дрейф - Владимир Макарычев"

В одну из ставших уже обычными командировок он прибыл в военно-строительный отряд, расположенный в поселке Полярный. Эта военно-морская база существовала со времен основания Северного флота в 1934 году. Городок на склоне сопок, прижатый утесами к свинцовому морю. Холодные, незамерзающие воды Кольского залива, угрюмо и монотонно набегавшие на черные каменистые берега… Город, воспетый в знаменитой песне «Прощайте, скалистые горы», сегодня представлял собой заштатный северный гарнизон. Столица советского Заполярья давно уже переместилась в современный город на другом берегу залива, в Североморск. Вместе с тем обязательные атрибуты закрытого гарнизона — Дом офицеров, Военторг, музей боевой славы поддерживались на соответствующем уровне. Проверяющих первым делом знакомили с местами культурного досуга. Сопровождал их шустрый старший лейтенант с совсем не флотской фамилией Неплыви. Правда, он назойливо интересовался ходом перестройки и как-то по-особому преданно смотрел в глаза. Алексею быстро надоела эта игра. Он напрямик спросил старшего лейтенанта:

— Миш, что тебя так волнует перестройка? Ну, идет она и идет. Вооруженные силы, как при Хрущеве, не сокращают. Правда, на всеармейской комсомольской конференции, которая будет через пару месяцев, предлагают отделы комсомольской работы переименовать в отделы по работе с молодежью.

— Правильно, правильно, — еле сдерживая волнение, не сказал, а прокричал Михаил.

— Что правильно? Вы тут антисоветчину не поддерживайте! Это уже, знаете, батенька, оппортунизмом попахивает! — с иронией заметил Алексей. — Нужна стабильность в обществе, а реформы его лишь раскачивают. Вот и смена названия приведет к смене самого значения комсомола и задач нашей работы.

Широкоскулое лицо старшего лейтенанта раскраснелось на холодном ветру, глаза сощурились и слезились. Было видно, что он, словно рыба, глотал слова старшего комсомольского начальника и во всем с ним соглашался. Правда, имел свое мнение.

— Товарищ капитан третьего ранга, но сорок процентов молодых матросов приходят к нам служить не комсомольцами. Почему их всех нужно воспитывать под одну гребенку? Я за открытое и свободное определение, кому кем быть. Да и зачем комсомолу несознательный балласт? Зачем нужны люди, стремящиеся использовать организацию в своих корыстных целях? — не унимался старший лейтенант.

— Вы коммунист? — спросил Алексей, прекрасно понимая, что на партийной работе некоммунистов не бывает. Молодой офицер служил заместителем начальника гарнизонного Дома офицеров.

— Да, — ответил тот, сильно моргая слезящимися глазами.

«Испугался человек, — подумал Алексей, — надо бы заканчивать разговор». Слишком часто возникают подобные дискуссии, пусть ответы ищут отряды флотских агитаторов и пропагандистов. Получается, формы работы с людьми отработаны годами, а волнующие и нестандартные вопросы на официальных мероприятиях все обходят стороной. Боятся реакции политотдела. Вот люди и додумывают, что происходит в стране, на кухнях да в курилках.

— Воспитывать нужно молодежь в духе социализма, уметь им доходчиво разъяснять политику Коммунистической партии и Центрального комитета комсомола. Бороться за их души, помогать им разобраться в обстановке, — назидательно проговорил Коркин. — А вы, товарищ старший лейтенант, похоже, идете сами на поводу у несознательного элемента. Вместо того, чтобы отстаивать интересы народа и государства, выступаете за смену существующих в комсомоле порядков. Смотрите, так недолго договориться до того, что и комсомол скоро отменят.

Разговор так же неожиданно закончился, как и начался. Они вошли в теплое помещение флотского Дома офицеров. В небольшой комнате музея гарнизона на самом видном месте красовались стихи:

За главное! За то, что страх неведом,

За славный труд в просторах грозных вод

Спасибо партии, учившей нас победам,

И Родине, пославшей нас на флот!

— Написал эти строчки флотский поэт, подводник Алексей Лебедев, — заметив его взгляд, прокомментировал заместитель начальника Дома офицеров. — Он родился в Суздале 1 августа 1912 года. Учился в Костроме, Иванове. Закончил Высшее военно-морское училище имени Фрунзе в Ленинграде. Служил штурманом подводной лодки, погиб 14 ноября 1941 года на Балтике. Лодка из похода не вернулась.

Алексей знал и любил его стихи. От них веяло морем, его соленой водой и силой. Да и сами строчки шли одна за другой не спеша, но мощно, как океанские накаты.

— Вот вы в мирное и сытое время говорите о необходимости реформ, но ни слова не сказали о партии и народе, выучивших вас. Флотский же офицер поэт Лебедев в тяжелые первые дни войны обращался именно к большевистской партии. Благодарил ее и посвящал ей стихи. Вряд ли тогда он думал угодить партийным начальникам! Стихи его искренни и патриотичны.

Посмотрев на старшего лейтенанта, равнодушно разглядывавшего стенд с портретом поэта, Алексей добавил:

— Сегодня для таких, как вы, важнее не боеготовность флота, а то, какая структура воспитательных органов будет после реформ. Каких начальников снимут и кого назначат. От этого зависит ваша карьера. А политический строй, сами Вооруженные силы для таких людей, как вы, значения не имеют. В любой революции есть люди, использующие ее, родную, в своих шкурных интересах. На какую должность метите, лейтенант?

— В Москву хочу, на любую должность, — глубоко вздохнул тот, не почувствовав в словах проверяющего подвоха.

Алексей читал другие стихи поэта, уже не обращая внимания на дальнейшие слова молодого и перспективного коммуниста.

И если ты, о Партия, велела

Громить врагов, рожденных силой тьмы,

Нет на морях для нас другого дела,

Которого не выполнили бы мы!

— У поэта, между прочим, есть сильная любовная лирика. Почему бы и о ней не сказать на этом стенде. Он же отдает свою жизнь не только за партию и народ, но и за свою любимую. Не стоит на стендах прославлять одну лишь партию. Отсюда и вопросы: славим партию, а полки в магазинах пусты. Правду людям нужно говорить… А так получается, что на официальных стендах пишется одно, а на кухнях идут дебаты про другое. А ведь двух правд не бывает…

Тут лейтенант энергично замотал головой и неожиданно продекламировал:

И если пенные объятья

Нас захлестнут в урочный час,

И ты в конверте за печатью

Получишь весточку от нас,

Не плачь, мы жили жизнью смелой,

Умели храбро умирать,

Ты на штабной бумаге белой

Об этом сможешь прочитать[38].

Алексей перебил Михаила и сам закончил стихотворение:

Переживи внезапный холод,

Полгода замуж не спеши,

А я останусь вечно молод

Там, в тайниках твоей души.