Читать книгу "Самая черная птица - Джоэл Роуз"

— Правда?

Главарь банды отвернулся и смотрел, как издатель, схватив свой блокнот, в ярости выбежал из камеры. На устах у него родились последние, пропитанные ядом слова в адрес Джона Кольта.

Глава 23

Арманьяк

В тот же вечер, искупав хозяина, Дилбэк закрыл зеленые бархатные шторы и помог своему господину одеться к обеду.

Вскоре был доставлен обед мистера Кольта на серебряной тележке — ее толкал тот же самый чернокожий официант из ресторана «Дельмонико», через руку была перекинута белая салфетка. На этот раз под крышками таились порезанный тонкими ломтями стейк, соус-тартар и спаржа по-голландски.

Пока Кольт обедал, дверь, ведущая к мосту Вздохов, открылась. Послышался звук приближающихся шагов. Начальник «Томбс» Монмаут Харт торопливо прошел мимо камер, под мышкой у него была зажата кипа газет.

Он бросил один экземпляр на стол Старины Хейса, потом последовал дальше и остановился перед камерой мистера Джона.

— Не знаю, что вы сказали этому человеку, но он очень зол. Вот что прислали несколько минут назад из редакции «Геральд». Издатель Джеймс Гордон Беннетт хочет, чтобы вы первым получили газету — прямо с печатного станка. Там излагается вся история.

— Я не желаю это видеть.

— Не могу сказать, что осуждаю вас за это. Портрет не особо лестный. Но я все равно оставлю.

Начальник тюрьмы протолкнул газету через прутья решетки, она упала на холодный влажный пол, и Дилбэк поднял свежий номер «Геральд».

Томми Коулман спал в своей камере. Был слышен его тихий ровный храп.

Кольт возвратился к столу. Он взял газету с подноса, куда положил ее Дилбэк, и, будучи не в силах удержаться, пробежал глазами заголовок.

«Что происходит?» — гласило название статьи; чуть ниже стояла подпись Беннетта.

Пройдемся по камерам смертников в «Томбс» и поглядим на убийцу Джона Кольта.

Увы, его нет дома. Мистер Джон покинул свою камеру для совершения ежедневного моциона во дворе тюрьмы.

Наконец наш герой появился. Одет он был в пиджак из тюленьей кожи. В руках держал хлыст с золотой рукоятью, который небрежно перебирал пальцами во время прогулки.

Вернувшись, Кольт переобулся в тапочки, а сверху надел элегантный халат, отделанный вишневым шелком. Разумеется, тюремная одежда сэра Джона не была похожа на ту, что носят обычные заключенные.

На ленч тоже подали не обычную тюремную еду, а нечто совсем иное: перепелку с тостами, паштет из дичи, жаркое из куропатки, овощи и кофе с коньяком. А в качестве десерта к нему приходила прекрасная мисс Кэролайн Хеншоу. Мистер Кольт вытягивался в кресле с наклонной спинкой, изобретенном братом, качался на нем, попыхивая ароматной гаванской сигарой, и размышлял о жизненных тяготах.

Кольт с отвращением отшвырнул газету. Вот она, ядовитая суть этого человека! Он знал, что Беннетту нельзя доверять. Все стараются держаться от этого типа подальше. Он в ярости отодвинул в сторону остатки обеда: аппетит пропал начисто. Молодой узник погрузился в мрачное молчание.

Стоп! Тихо… Спокойно… Он так разгорячен, так ослеплен яростью, что даже не способен трезво размышлять. Все вокруг — как в тумане.

На дворе тюрьмы заржала лошадь. Продолжались работы по возведению виселицы. Священник стоял рядом с плотниками в тусклом свете масляной лампы.

— Им не нужны проколы, как с моим братом. — Голос Томми Коулмана дрожал. Это он заговорил с Джоном Кольтом. — У них уже было достаточно проколов.

— Тихо! Сколько раз вам говорить?

— Никто не выберется отсюда живым, парень. Ни ты, ни я — никто.

Молодой франт невольно вздрогнул. Он осторожно слез с койки, стоя на которой смотрел через зарешеченное окно, тяжело опустился в откидное кресло и закрыл глаза.

У Кольта выдался трудный день. Он разговаривал с газетными писаками, ел, пил, курил. Теперь, в рассеянном свете лампы, он понял, как сильно устал.

Джон набил в трубку табаку из лавки Андерсона и позвал слугу, приказав принести чтение.

Дилбэк явился почти немедленно.

— Последнее сочинение мистера По, — объявил слуга. — Думаю, вам понравится, сэр. Второй логический детектив, после «Убийства на улице Морг». А я ведь знаю, от того рассказа вы были в восторге. Этот же, вероятно, покажется вам еще интересней. В нем зашифрована история убийства Мэри Роджерс.

— Серьезно?

— Да.

— Бедная девушка! — Кольт почесал подбородок. — Эдгар упоминал, что собирается работать над чем-то в этом роде, но я решил, что это всего лишь досужая болтовня. И о чем он там пишет?

— Уверяет, что намерен сорвать маску с убийцы. Но здесь только первый фрагмент из трех.

— Дай-ка поглядеть! А где же наш великий писатель? Он вроде собирался быть здесь?

— Опаздывает. С ним это часто бывает. К тому же говорят, что мистер По опять ударился в загул.

Джон взял в руки журнал — «Сноудэнс ледис компэнион» — и принялся листать номер в поисках повести «Тайна Мари Роже». Обнаружив ее, он с головой окунулся в изучение данного произведения — глухой ко всему. Это продолжалось до тех пор, пока в камеру не провели еще одного посетителя.

Он был весьма элегантно одет, однако наряд его потерт и местами заштопан, а пальто напоминало одежду Иосифа. Там и сям виднелись аккуратные следы починки и заплаты. Гость сильно сутулился и, похоже, не мог выпрямиться в полный рост. Как будто жизнь сгорбила поэта, опустив тяжелую ношу на его узкие плечи.

— Мистер Кольт… — У новоприбывшего был довольно приятный южный акцент.

— По! Рад снова видеть вас! Как мило, что вы приехали!

— Я ведь уже говорил вам прежде, сэр, что ни за что в жизни не откажусь от такой возможности. Я так взволнован. Ведь вы позвали меня среди бед и лишений, находясь в заточении.

— Лишений? В заточении? — Узник от души засмеялся. — Вы говорите стихами, мсье. Знаете, все совсем не так… Ведь мы друзья? Для людей нашего сорта — все вокруг тайна, все загадка. Я писатель. И горжусь тем, что фаталист. Надеюсь достойно принять все, что дарует мне судьба. В конце концов, что есть смерть, как не жизнь? Вы льстите мне, По. Вы мне льстите. — И Кольт снова громко рассмеялся.

Явился слуга с бутылкой спиртного в руках. Кольт достал из нагрудного кармана смокинга завернутый в бумагу порошок — опиум.

Он показал своему гостю сверток, взял бутылку, протянул ее По, чтобы тот мог оценить напиток по достоинству, и произнес:

— Арманьяк.

И это слово повисло в неподвижном воздухе тюремных коридоров.

Глава 24

Табачная лавка Андерсона

Эдгар По не знал, как и где провел ночь, но с первыми лучами солнца он проснулся в зловонном переулке в окрестностях Файв-Пойнтс. Язык распух, вялое тело не слушалось, грязный клок пропитанной опиумом ваты торчал из уха.