Читать книгу "Дневник Лидии - Ким Минчжон"

пришел в движение. Балерина невесомо скользила по собственной паутине, ее длинные лапки виртуозно рассекали воздух, словно управляя им.

Девушка отдалась потоку, мечтательно представляя, что она летящий по ветру лепесток сакуры. Они взмывали все выше и выше, а мимо них проносился отливающий синевой мир. Неожиданно откуда-то из глубины зала заиграла чарующая мелодия из музыкальной шкатулки.

Сиа моргнула. Не успела она опомниться, как перед ней появились белоснежные шторы. Искусно сплетенная паутина крепила их к самому потолку, откуда сквозь просветы между сетями открывался вид на ресторан. Девушка посмотрела вниз, но у нее тут же закружилась голова, и она поспешила отвести взгляд.

– Что это… – недоумевающе забормотала Сиа, но язык отказывался ее слушаться, как если бы она только что пробудилась от глубокого сна.

Она перевела взгляд наверх и увидела скрытое белоснежным пологом таинственное пространство, от которого исходило голубое свечение. Девушка заметила, что в паутине что-то торчит.

– Там… – удивленно начала она, но не смогла договорить, потому что один из коконов внезапно пошевелился.

– Моя добыча, – улыбнулась балерина.

По мере того как к ней возвращалась ясность ума, Сиа чувствовала подкатывающий к горлу страх. Некоторые существа внутри коконов отчаянно кричали, а некоторые были уже мертвы. Паучиха как ни в чем не бывало кружилась в танце между ними. Девушка застыла при виде кошмарного зрелища – ей как никогда хотелось, чтобы это было обманом зрения.

– Гости, перебравшие с едой и алкоголем, – пояснила балерина, ловко порхая по паутине.

Продолжая танцевать, она рассказала, что произошло с посетителями.

– Я заманиваю их и ловлю в свои сети, а потом крепко связываю так, чтобы не вытекло ни капли крови.

Элегантные движения балерины хоть и напоминали полет бабочки, но все же не могли скрыть ее истинной, ужасающей паучьей сущности.

– Когда я отдам их поварам, из них получится отменный обед, так что нужно как можно больше жертв, – шептала она.

Сиа не могла вымолвить ни слова. Ее сковывал страх, движения балерины гипнотизировали. Несмотря на подступающую тревогу, девушке казалось, будто она попала на очередное волшебное представление, как в тот раз, когда балерина выступала перед полным залом монстров. Тогда после ее танца на сцене появилась девушка с крыльями фламинго, которая одного за другим освобождала из паучьих сетей клоунов.

– Это вы или кто-то заманивал их в паутину? – спросила Сиа.

Балерина продолжала свой танец, будто не слыша ее. Сиа даже не видела ее лица. Когда она уже собиралась переспросить, балерина обернулась. Ее лицо освещал синий полумрак, губы растянулись в широкой лучезарной улыбке, от чего глаза превратились в щелки, напоминавшие полумесяц. Девушка невольно проследила направление ее взгляда: сквозь один из коконов пробивалось несколько перьев фламинго, а их обладательница растерянно смотрела на Сиа. Она совсем не моргала, то ли уже умерла, то ли была на волоске от этого.

Девушка с трудом отвела глаза и вернулась к паучихе. Ее беспечный вид приводил в ужас, на ум один за другим приходили вопросы. Что Сиа здесь делает? Почему она должна наблюдать за тем, как этих монстров постепенно покидает жизнь? Страх сковал девушку изнутри. Неожиданно ее осенило.

– Меня ждет такая же участь, если я ошибусь? – спросила Сиа, и одна только мысль об этом ужаснула ее.

– Да, я тебя поймаю, – согласилась балерина. – Но ты, конечно же, не умрешь. Твое сердце должно биться громко и ритмично – таков приказ начальства.

Впрочем, сердце девушки уже и сейчас гулко билось, а тело дрожало ему в такт. Идеально продуманный план, цель которого – заставить ее оступиться. А пока этого не произошло, паучиха будет все порхать и порхать рядом, выжидая удобного момента, чтобы схватить добычу.

Заметив мрачное выражение лица своей гостьи, балерина незаметно оказалась рядом. Тонкая изогнутая лапка коснулась ее щеки, и, поймав взгляд девушки, танцовщица мечтательно произнесла:

– Ты уже боишься, я чувствую твой страх…

Ее голос успокаивал и манил, нежные поглаживания ослабляли бдительность Сиа.

– Но если ты такая трусиха, то не стоило заключать договор. Нужно было сразу отдаться в лапы смерти, – вдруг мерзко засмеялась женщина.

Смех отрезвил Сиа, и та пришла в себя. Она сделала резкий шаг назад, подальше от лап паучихи. Ее точные уверенные действия разозлили балерину.

– Это безжалостно. Вы относитесь к жизни других как к безделушке. Равнодушно отняв ее у своих жертв, беспечно приплясываете!

Паучиха окинула взглядом валявшийся у ее ног кокон с перьями фламинго.

– А ведь эта девушка помогала вам в представлении.

В ответ балерина лишь фыркнула и, изогнувшись, снова закружилась в танце. Ее бесстыдство ошеломляло. Сиа не успела продолжить – женщина заговорила первой:

– Ты неправа, я не равнодушна. – Голос ее эхом отдавался от стен, в нем слышалась усмешка. – Эта девушка не заслужила легкой смерти.

Паучиха заметила, что ее слова заинтересовали собеседницу, и спросила:

– Хочешь знать почему?

Ее голос опутывал жертву так же легко, как сети паутины, и Сиа поддалась ему, кивнув. Яркие губы балерины изогнулись в улыбке.

– Думаю, этот рассказ будет весьма поучительным – коль уж у нас сегодня первый урок.

Каждое ее слово сильнее стягивало петлю на шее Сиа, но та все равно кивнула. Балерина переместилась ближе к девушке-фламинго. Она грациозно перебирала тонкими лапками, поднимая клубы пыли, делая их частью своего танца. Женщина топтала кокон с фламинго, несколько перьев уже взлетели в воздух.

– Это случилось еще до того, как мои руки и ноги превратились в паучьи лапы, – рассказывала она. – Я была самой известной в мире балериной, но не просто благодаря таланту – я тренировалась с утра до ночи, каждый день, и добилась совершенства. Однако все имеет свою цену, и мои ноги стали уродливыми и больными.

Сиа не могла оторвать взгляда от ее танца.

– Все склоняли головы перед моим мастерством. В балете мне не было равных.

Взмах руки, подъем головы, па – и весь мир был у ее ног.

– Пока я не лишилась стоп, – с болью в голосе сказала женщина. – Вместо них поставили паучьи, но те оказались слишком тонкими, чтобы поддерживать мое тело. Я больше не могла заниматься балетом, поэтому пришлось отказаться и от верхней части ног, а затем и от рук – заменить их все паучьими.

Она вдруг замерла.

– Как думаешь, каково это: плыть всю жизнь к самой поверхности, но так и не успеть вынырнуть прежде, чем тебя затянет на самое дно?

Она вскинула голову. На лицо ей упал синеватый свет – на нем читалось презрение.

– Хуже не бывает, – отчеканила она.

В ее глазах сверкнуло безумие и потекло по