Читать книгу "Побег на Памир - Алекс Войтенко"

Назара Эргашева. Вот только как принимать помощь от людей, в одночасье ставших тебе не просто чужими, а совершенно посторонними. В итоге, все передачи, принесенные ими в больницу, были демонстративно выброшены за окно, а сам Назар Эргашев, трижды отрекся от родственников, объявив их предавшими заветы пророка, и поклявшись перед богом и людьми не иметь впредь с ними никаких общих дел. Такая клятва не дается просто так. И теперь мало того, что между ним и родственниками было все порвано, так еще и у них появилась немалая проблема из-за опасения, что кто-то из посторонних узнает о такой клятве. После этого, как правило даже посторонние люди, постараются не иметь с ними никаких общих дел.

Жизнь продолжалась, Назар Эргашев временно до полного выздоровления перевелся на должность автомеханика, и уже без какого-либо интереса к жизни выходил на работу, отбывал там положенное по закону время, отвлекаясь от собственных мыслей на это время. Возвращался домой ужинал и ложился спать, чтобы на следующий день повторить все сначала. Изо дня в день, из месяца в месяц…

Глава 10

10.

Сегодня праздник. Я бы не сказал, что он очень веселый, хотя когда-то, я всегда с нетерпением, ждал, когда должен наступить мой очередной день рождения. Обычно в этот день отец старался быть дома, а если не успевал приехать именно к этому дню, то обязательно привозил мне какой-нибудь особенный подарок. Например, когда мне исполнилось шесть лет, он привез из ГДР, набор «Железная дорога» причем не просто обычный, стандартный комплект, а как минимум втрое больше него. Чтобы полностью собрать его, нам пришлось раздвинуть круглый обеденный стол, и часа полтора собирать, сами рельсы, устанавливать на них здания вокзала, ремонтных мастерских, депо и множество других. В набор входили рощи, леса, нарисованная на специальном картоне река, через которую были переброшены самые настоящие мосты, сделанные из жести и дерева, небольшой городок с фигурками людей, и крохотными автомобильчиками. Во сколько обошелся этот набор отцу, я даже боюсь представить. Помню мама его очень ругала, за покупку такой дорогой вещи, а он стоял довольный как индейский слон, и улыбался во все тридцать два зуба.

Кстати, в слове «Индейский» нет ошибки. Отец всегда говорил именно так, объясняя свои слова тем, что обычный индийский слон лишен возможности показывать свои эмоции, ну, разве, что хоботом потрясет, и ушами пошевелит. А вот Индейский, как раз может и улыбнуться, и сыграть какую-нибудь мелодию на своем хоботе, и даже полетать хлопая ушами, если очень сильно захотеть. Отец очень любил меня. В узбекских семьях обычно бывает много детей, как минимум трое-четверо, но как я позже случайно узнал, из-за неопытного акушера, во время родов, у мамы что-то было повреждено, и она больше не могла рожать. Поэтому в семье я был единственным ребенком и мне ни в чем не отказывали. И в тоже время, вряд ли меня можно назвать избалованным. Да, я привык носить хорошую модную одежду, питаться качественными продуктами, но в нашей семье все пользовались этими благами, и потому я просто привык именно к такому положению вещей. Впрочем, все это в прошлом.

Сейчас, в качестве подарка, ко дню рождения, на столе россыпь золотых монет неправильной формы, доставшихся мне от сподвижников Зияд-бека, и поэтому это тоже можно считать подарком. Хотя сам курбаши подарил мне много больший подарок, которым я так и не придумал, как распорядиться.

Слегка потертые по краям, из-за чего, когда-то возможно круглая монета получила некие искривления. При этом она не обрезана, а именно истерта до такого состояния, и это скорее говорит о том, что здесь чистое золото. Золото ведь довольно мягкий металл. На одной стороне изображена голова злого бородатого мужика со всколоченными волосами, и венке из каких-то листьев, а на другой, странная крылатая лошадь стоящая задними ногами на пшеничном, судя по размерам зерен, колоске с зажатым во рту копьем. Из трех букв находящихся возле нее легко узнается «А» а чуть ниже «N», с другой стороны возле крупа, тоже что-то похожее на букву «Г» с сильно загнутой вниз перекладиной. Кому именно принадлежали эти монеты неизвестно, хотя я и подозреваю, что лошадь это — Пегас, а голова это — Зевс, хотя может я и ошибаюсь.

В качестве праздничного угощения омлет с сухариками. Причем последние, раздроблены в крошку, смешаны с меланжем, и только потом, разбавлены водой и зажарены на сковороде. Честно говоря, от купленных возле лагеря консервов у меня осталось всего две, нет, уже полторы банки тушенки, и пара банок сайры. Тушенку, я расходую очень экономно, в основном выковыривая из нее жир, для того чтобы, что-то приготовить. Например пожарить омлет. Или как недавно, приготовить, что-то похожее на плов. Правда для того, чтобы его приготовить, пришлось просеивать больше, чем половину мешка риса. К моей радости, в мешке оказался ферганский копченый рис «Девзира». Этот рис собирают с полей, шелушат, сушат, затем укладывают в специальные узкие и длинные мешки, и долго коптят, холодным дымом, время от времени перемешивая рис в мешках. Благодаря этому, рис приобретает стойкий коричнево-красный цвет, и может храниться сколь угодно долго. За счет копчения, рис приобретает дополнительный аромат дыма, а любое насекомое бежит от этого запаха со всех ног, если конечно они у нее имеются.

Возможно с сохранением риса, так оно и есть, но скорее всего, имеется в виду, что он будет храниться в соответствующих условиях, а здесь на перевале, хоть кладовая и самое сухое место в доме, но все же пятьдесят лет это огромный срок. Поэтому, хоть и считается, что в таком рисе не заводятся разные там комашки, но за такой срок может завестись все что угодно. Поэтому пришлось просеивать рис, благо, что было чем, а после еще и перебирать, разглядывая, чуть ли не каждую рисинку. В итоге из пятидесятикилограммового мешка, я отобрал для себя почти десять килограмм относительно целого риса. Конечно вначале несколько опасался употребить его в пищу, но все оказалось вполне съедобным.

Ту же муку, пришлось выбросить всю. Как я и предполагал, мешок застыл десятисантиметровой коркой, а внутри нее еще сохранилась мука. Точнее не мука, а мучной червь, причем было больше испражнений этого червя, нежели самой муки. Конечно можно было попытаться просеять и ее, но честно говоря, я и побрезговал, и просто побоялся отравиться. Поэтому, мешок был удален со склада, и сброшен в трещину, возле туалета. Туда-же отправилось и содержимое бочонка с