Читать книгу "Народная история России. От Первой мировой до установления советской власти - Денис Станиславович Проданов"

Уличное движение окончательно прекратилось.923 924 Оживление было неописуемым.925

В дни Февраля было зафиксировано немало случаев, когда солдаты и казаки стихийно защищали народ от конной полиции. Писательница Т. А. Богданович описала, как это происходило. В одном месте, на площади против Николаевского вокзала, отряд полицейских бросился с шашками наголо разгонять собравшуюся там толпу.926

По словам Богданович, тут как раз проезжал воз дров, народ быстро расхватал дрова и стал кидать ими в полицейских: „Те вытащили револьверы и уже хотели было стрелять, но в это время сзади выехал отряд драгун, офицер скомандовал 'вперёд', и они врезались между толпой и полицией. Полицейские струсили и быстро ускакали с площади, а толпа закричала драгунам 'ура!'.“927

Интеллигентка Л. В. Шапорина описала другой случай. Она записала в дневнике, что у Знаменской пристав отсёк руку студенту, нёсшему красное знамя: „Казаки же зарубили пристава“.928 Многие солдаты были возмущены тем, что некоторые военные, „иуды“, расстреливали толпу.929 Были случаи, когда солдаты, ефрейторы и взводные убивали собственных офицеров, стрелявших в народ или требовавших над ним расправы.930

26 февраля (11 марта), после возвращения в казармы Павловского запасного батальона солдаты взбунтовались. Рота эвакуированных запасного батальона объявила командиру роты, что не будет стрелять в народ.931 Начальству пришлось вызвать части другого полка. Они арестовали всю роту и отправили её под арест.932 Зачинщики были посажены в Петропавловскую крепость и ожидали военно-полевого суда.933

В ночь с 26 февраля (11 марта) на 27 февраля (12 марта) команда Волынского полка, которая участвовала в расстреле на Знаменской площади, также решила отказаться от применения насилия по отношению к демонстрантам.934

Представитель Волынского полка Ф. Д. Чопенко вспоминал, как утром 27 февраля (12 марта) ефрейтор Орлов застрелил офицера Лашкевича, после его попыток усмирить команду. Взводный Кирпичников обратился к команде и сказал: „Пойдём на улицу, присоединимся к рабочим и будем умирать вместе. А сейчас прощайтесь один с другим, если не выиграем, то каждый оставьте по одному патрону для себя.“935

Взбунтовавшиеся Волынцы отправились к соседним полкам – Преображенскому и Литовскому. Преображенцы и Литовцы присоединились к Волынцам и перешли на сторону народа.936 Восставшие полки разогнали барьеры городовых около Орудийного завода. Они согнали их с Литейного и соединились с рабочими Выборгской стороны.937

Восстание Петроградского гарнизона имело огромную роль. Отныне революцию было невозможно остановить силой. Вооружённые солдаты и рабочие повели ожесточённую войну с полицией и правительственными войсками. Перешедшие на сторону народа солдаты вели себя на улицах как в атакуемом городе. Чтобы отличать своих от неприятеля некоторые солдаты прикрепряли красные повязки на серые военные папахи и вязали их на рукава.938

Появились линии, где засели люди: „наши“ и враги – „они“.939 С переходом военных полков на сторону восставших военные стали раздавать оружие населению. В городе появились группы рабочих и подростков, вооружённых револьверами, винтовками и солдатскими шашками.940 27 февраля (12 марта), из разгромленного Арсенала рабочими было похищено 40 000 винтовок.941 Их мгновенно пустили в дело.

В столице были отмечены случаи жестокого самосуда над противниками.942 Особенно обратило на себя внимание противостояние между протестующими и полицией. На жандармов и городовых смотрели как на Протопоповских сатрапов, жестоких лакеев кровавой реакции. Именно они как никто другой почувствовали на себе всю накопившуюся ярость против царского режима.943

Полицейских избивали, убивали и сбрасывали с крыш, на которых они укрывались с оружием.944 По словам одного свидетеля, за полицией охотились со злобой и крайним ожесточением.945 Эсер В. М. Зензинов вспоминал, как полицейские были разорваны толпой.946

Один из свидетелей тех дней А. И. Боярчиков вспоминал топот копыт жандармской конницы, в панике бежавшей из столицы от Февральской революции. Он отметил, что городовые занимали чердаки домов на перекрестке, создавая очаги сопротивления восставшему народу: „Но против них была устроена облава, в которой наряду с солдатами участвовали женщины – торговки с улиц, знавшие городовых в лицо. Опознанных хватали и немедленно судили судом Линча…“947

После обстрела митингующих из засад, с крыш и чердаков разоружение „фараонов“ стало всеобщим лозунгом. То, что городовые действовали исподтишка, стреляя в толпу из укрытий, разъярило народ ещё больше. Полиция была объявлена „вне закона“.948 На одной из улиц было вывешено объявление с фотографиями городовых и надписью: „вот кто пил нашу кровь“.949

Л. Д. Троцкий верно передал атмосферу Февральских дней. Он писал: „Полиция – лютый, непримиримый, ненавидимый и ненавидящий враг. О завоевании её на свою сторону не может быть и речи. Полицейских избивают или убивают. Совсем иное войска: толпа изо всех сил избегает враждебных столкновений с ними, наоборот, ищет путей расположить их к себе, убедить, привлечь, породнить, слить с собою.“950

Важным фактором революции стало то, что Февральские события ознаменовались подавлением свободной прессы и информационной блокадой. Царский режим делал всё, для того, чтобы изолировать революцию и не дать ей распространиться.951 25 февраля (10 марта) газеты вышли не все, вечерних не было.952 Позже исчезли и газетчики.953

Историк С. М. Дубнов вспоминал, что в газетах не было ни звука: „Цензура военная.“954 Была положена резолюция о недопущении в печати речей Родичева, Керенского и Чхеидзе. Более того, власти потребовали не допускать вымаранных „белых мест“ в газетах, а также каких-либо заметок по поводу этих речей.955

„Правительственный вестник“ и другие официальные издания не говорили о революции ни слова. Они исправно делали вид, что всё благополучно.956 Остальные газеты в столице практически не выходили. Вышли лишь политически индифферентные издания „Земщина“, „Христианское чтение“ и либеральные „Русские ведомости“. Наборщиков „Нового времени“ снимали насильно. С момента приказа о роспуске Госдумы телеграфные сообщения в регионы были также прекращены.957

И лишь в ночь на 1 (14) марта информационная блокада была прорвана телеграммой на все железнодорожные станции страны. Железнодорожники были призваны на сторону Временного комитета Госдумы.958

Конфликт народных масс с представителями самодержавия стремительно усугублялся. 27 февраля (12 марта) 1917 года столица была формально объявлена на осадном положении, с запретом выходить на улицу после 9 вечера.959 Однако запрет этот был смешон. К тому моменту власть сама находилась на осадном положении и владела лишь площадью у Зимнего дворца.960