Читать книгу "Иная кровь - Вера Александровна Петрук"

Его хотелось слушать и слушать.

— Расскажи мне о чантах и еще что-нибудь о самоделе, — попросил он, но тут из темноты появился Тупэ. Кай с опозданием понял, что про носок он забыл. Тот намок и сочился влагой. Впрочем, его давно пора было стирать.

Тупэ пришел скоро и не с пустыми руками. Он гордо продемонстрировал четыре мертвых крысы, которых крепко держал за хвосты. Кай даже не мог представить, как гном сумел поймать таких монстров. Каждая тварь была размером с курицу.

— Я подумал, что одной плесенью не насытишься, — произнес Тупэ, довольный произведенным эффектом. — Дойдем до озера, а там устроим пир, поедим крысятинку.

— Тогда привал окончен, — скомандовал Валентин, стараясь не смотреть на окровавленные тушки в руках гнома. — И да, гомункул Кай, идти в мокрых носках — плохая идея. Впрочем, выхода у тебя все равно нет, потому что идти в сапогах на голую ногу — еще хуже. И босиком ты тоже не пройдешь. Раньше надо было думать. Я же говорил — смелый, но глупый.

Волшебство разговора исчезло, а грандир из человека, владеющего тайными знаниями, снова превратился в заносчивого ханжу, считающего себя выше всех. Кай фыркнул и зашагал вперед, не обращая внимания на льстивые речи Валентина, который расхваливал Тупэ за поимку крыс. Идти в мокром носке, действительно, было неудобно, но разве он когда-нибудь признался бы в этом? Настроение испортилось окончательно.

Глава 9

Это была яма с подравненными — не такая, как у Тиля Голубоглазого, но Кай ни с чем бы ее не перепутал. Решетка глубоко провалилась в пазы отверстия, темнеющего загробным мраком. Мелкая каменная крошка и толстый слой пыли, покрывающие прутья и замок, говорили о том, что крышку давно не поднимали, но Кай был уверен, что слышал голоса.

Он наклонился и несколько раз позвал в темноту. Она ответила ему эхом и журчанием грунтовых вод. Просунув пальцы сквозь прутья, Кай изо всех сил дернул решетку на себя, довольно отметив, что замок старый и сильного давления не выдержит.

— Ты что творишь? — Тупэ, который отстал, ведя с Валентином божественные разговоры, схватил его за плечо и оттащил от лаза. Пальцы гнома так глубоко впились в кожу, что Каю не сразу удалось вырваться. Что бы ни говорили про разум горцев, но силы в них было слишком много.

— Это яма Гравия Златозуба! — вспылил гном. — Куда ты лезешь? Видишь его знак на замке? Вот же, дьявол! И угораздило нас в его тоннели забрести. Да, старею я, видимо. Мы где-то не в тот коридор свернули, возвращаться придется. А ты тоже хорош! Увидел дырку и сразу руки суешь. Гравий, между прочим, на золоте сидит. У него везде датчики слежения и сигнализация. И с генератором у клана никогда проблем не было. Бежим скорее, они наверняка уже знают, что мы тут.

— Тупэ! — зашипел Кай в ответ. — Я не смогу жить спокойно, зная, что прошел мимо. Подравненные — это клеймо позора на всех горцах!

— Чем ты им поможешь, дурак? Ну, выберутся они, а что дальше? Далеко на руках не уползти, как бы ты их не подгонял. Люди Гравия вас в три секунды нагонят и уже всех подравняют. А насчет клейма позора — попридержи язык. Я к подравненным отношения никогда не имел, и моя совесть чиста.

— Тупэрон прав, — вмешался Валентин. Он уже вник в суть проблемы и сделал соответствующие выводы. — Калюста каждому посылает испытание по силе его и способностям. Мы не должны вмешиваться в Божьи замыслы. Наше испытание — выбраться из этого пещерного ада. Нам нужно спешить.

— Если это божий замысел, то я против такого бога! — Кай повернулся к решетке и снова позвал в темноту. Никто не ответил.

«Может, это старая яма? Заброшенная? Ведь в яме, которую показал Никель, людей сразу было видно и слышно. А здесь пыль на решетке лежала, словно снег в конце зимы — плотно и ровно. Ее, наверное, не поднимали уже много лет».

Голос в голове, молчавший последние сутки, неожиданно проснулся, но не вызвал ни злости, ни радости. Эх, Калюста, надеюсь, ты не имеешь отношения к этой несправедливости, подумал Кай и побрел вслед за Тупэ и Валентином, которые поспешно уходили прочь. Грандир даже фонарь погасил — наверное, чтобы не привлекать внимание.

— Боится, паршивец, — хмыкнул Кай, но тут слева в темноте что-то ухнуло, и он не заметил, как оказался рядом с гномом, а потом и вовсе впереди него.

Озеро, о котором рассказывал Тупэ, было недалеко, но то ли мысль о подравненных не давала покоя, то ли гнетущий дух подземелья искажал чувство прекрасного, однако его красотой Кай не проникся. Та масса самодела, которую он видел, когда освобождал похищенного грандира, была куда великолепнее.

— Красота! — сказал Валентин, и место не понравилось Каю еще больше.

Прозрачная вода заполняла чашу между вертикальными стенами, смыкающимися в гигантскую арку. Колодца, о котором рассказывал Тупэ, в темноте видно не было, но по воде шла рябь от ветра, залетающего в естественную вентиляцию. Если бы у них имелось альпинистское снаряжение и немного опыта скалолазания, они стояли бы на поверхности уже сегодня.

— Наверху ночь, — сказал Тупэ, тыкая коротким пальцем в каменный свод. — Поэтому бликов нет. А вот когда солнце в колодец попадает, тут такая красота, что глаз не отвезти!

— А ты не боишься, что люди Гравия нас здесь найдут? — спросил Кай, осматривая пещеру. — Мы ведь недалеко отошли.

— Это общая территория, — махнул рукой Тупэ, устраиваясь на плоском валуне и стягивая сапоги. — Располагайся, ночевать будем. К тому же тут давно никто не ходит. Тиль в свое время хотел это место себе заполучить и пустил по руднику слух, что у озера самка гомозуля гнездо свила. С тех пор народу здесь поубавилось. Туристы иногда забредают, да наши останавливаются, когда на поверхность идут.

— Но, если Тиль знает об этом месте, он догадается, что мы здесь остановились, — не унимался Кай.

— Ты — как хочешь, а я, пока не высплюсь, никуда не пойду, — отрезал Тупэ и надолго припал к воде, от одного вида которой ломило зубы. Фыркнув, гном поднял голову и махнул рукой. — Чего стоите? До самой поверхности чистых источников больше нет.

Повторного приглашения не требовалось, и они припали к зеркальной кромке. Кай плюхнулся на живот и, опустив голову, принялся жадно глотать холодную воду, Валентин же присел на пятки и стал зачерпывать воду, изящно прихлебывая из ладони, сложенной ковшиком. Скосив на него глаза, Кай с трудом поборол желание