Читать книгу "Тайна двух лун - Ксения Грациани"

Затем в её руках оказался странный предмет. Он походил на деревянный свисток на верёвке, украшенной чёрными перьями. – Амулет, наверное, – сказала Муна и, отложив его без интереса, перешла к сложенной в несколько раз красной тряпице, расшитой цветными нитями и зубами животных. – Похоже на головную повязку с символами рода. Арэнк из знатных, это видно. Говорят, когда-то в Лакосе существовали высшие племена. Возможно, его предки принадлежали одному из них. Заметила, как речь Арэнка сегодня всех подстегнула? Нам нужен был такой человек в племени. Сильный, способный увлечь за собой. Яс уже слишком стар и ни на что не годен. Вот увидишь, Арэнк займёт его место. Уверена, они говорили об этом.

– Думаю, ты права, – согласилась Аламеда.

– Она думает, – усмехнулась Муна. – Конечно я права. Это сильный мужчина, не чета всем нашим, настоящий вожак.

– Муна, теперь убери свёрток. Сейчас придёт Нита и не обрадуется тому, что ты трогаешь вещи Арэнка.

– Мне не нужно её разрешения, – бросила та. – Тут ещё кое-что есть.

Последним оказался тонкий белый пояс из сплетённых в косу нитей, на которые были нанизаны бисер и раковины. При виде его Аламеда вздрогнула. В её племени такие украшения плела мать жениха, в подарок невесте. У неё самой был похожий. Чуть побогаче, с белоснежным речным жемчугом. Мать Роутега повязала пояс Аламеде на талии, когда её сын объявил, что нашёл себе невесту. Зачем Арэнку здесь эта вещица?

Муна примерила украшение и, дерзко глянув на Аламеду, убрала всё обратно в свёрток.

– Видишь, я просто посмотрела.

Пришла Нита и, потушив факел, тут же легла спать. Заснула в два счёта и Аламеда, но вскоре проснулась, из-за того что ей опять привиделся проклятый доктор. В этот раз он не был неопределённым видением, а находился здесь, в Лакосе. Аламеда встревожилась. Неужели он подбирается к ней всё ближе и ближе? Нет, не выйдет, доктор. Совсем скоро она вернётся в свой мир. Этот день не за горами, Аламеда знала. Каждый раз, дотрагиваясь до амулета у себя на шее, она ощущала в нём прибытие силы – той силы, которую постепенно теряла Лиз, день ото дня утрачивая собственную душу, чтобы пустить в своё тело Аламеду. Совсем скоро та сможет переступить порог миров. Новое заклинание медленно, но верно действовало. Нужно только запастись терпением и выжить в негостеприимном Лакосе.

Весь сон пропал. Аламеда лежала, глядя в окно на звёзды и мечтая о возвращении в свой мир. Он где-то там, наверху, стоит лишь протянуть руку. Снова и снова колдунья наслаждалась мыслью о том, как, находясь в теле белой девчонки, она будет мстить людям, убившим её Роутега.

* * *

Я ещё какое-то время сидел у камина и наблюдал, как летают в ореоле огня крупинки золы – всё что осталось от письма к Лиз, которое я так и не дописал. Уже за полночь я вернулся к себе в квартиру. Спать мне совсем не хотелось. Я набрал ванну и погрузил в неё своё продрогшее за длинный дождливый день тело. Должно быть, горячая вода расслабила мои мышцы, сняла спазмы с напряжённого лба, и я не заметил, как заснул.

Мне опять приснился совершенно невообразимый сон. Я сидел на берегу не то болота, не то запруды, на носу опрокинутой вверх дном дырявой лодки. Вода мерно плескалась, омывая мои босые ноги в подвёрнутых брюках. Расстёгнутая рубашка с засученными рукавами открывала солнцу грудь. Лучи сквозили через сень нависших надо мной высоченных деревьев, которые росли прямо из воды, наводя на мысль, что я попал в какую-то доисторическую эпоху, когда землю населяли гигантские растения и рептилии. Я подобрал тонкий прутик и зачем-то выводил на тёмном песке слова из письма. Того самого, которое я так и не закончил. Но лёгкие волны то и дело накатывали на берег и каждый раз смывали написанное. Я начинал снова и снова, но вода упорно стирала слова, будто желая забрать их себе.

Внезапно неподалёку появилась Она. Я уже знал, что это не Лиз, но всё равно позволил себе на секунду поверить в обратное, чтобы немного насладиться недосягаемым видением. Хотя бы во сне – в реальности я больше никогда не смогу этого сделать. Она шла вдоль берега, ловко перелезая через корни водных деревьев. На ней было длинное зелёное пончо, сшитое, кажется, из какой-то грубой растительной ткани, которая, однако, не скрывала всей красоты спрятанного под ней стройного тела. Из разрезов по бокам платья выглядывали длинные загорелые ноги. Отросшие почти до середины спины волосы выгорели и приобрели золотистый оттенок. До чего же Лиз шёл загар. Я смотрел на её прекрасное и желанное тело, которое мне никогда не суждено будет увидеть наяву, и старался прогнать мысль, что передо мной не Она.

– Зачем ты пришёл? – спросила Аламеда и села на другой край лодки, не глядя в мою сторону. Её голос тут же отрезвил меня. Тихий, но вместе с тем сильный и мелодичный, он не походил на мягкий и чистый голос Лиз.

– Я хочу, чтобы ты покинула сознание Лиз, – ответил я.

Она повернулась и без слов посмотрела на меня. Я заглянул в её чёрные глаза. Возможно, мне показалось, но в них промелькнуло сочувствие. Она так и молчала, а я всё смотрел в эти глаза и вдруг понял, что передо мной больше нет Лиз, я глядел на настоящую Аламеду. Точёные скулы и правильный тонкий нос. Губы, словно лепестки дикой орхидеи, гладкие чёрные волосы и смуглая оливковая кожа изящных рук. Прекрасная индейская девушка сидела передо мной и молчала.

– Оставь мне Лиз, – повторил я почти с мольбой.

– Не могу, – ответила она. – Лучше не мешай мне, тебе всё равно ничего не изменить.

Незнакомка смотрела с холодной обжигающей решительностью, затем поднялась и пошла прочь. Она ступала по воде и чем дальше удалялась, тем больше принимала знакомые мне очертания. Волосы и кожа светлели, походка становилась всё более лёгкой.

– Лиз, Лиз! – я бежал за ней по берегу, поднимая ногами брызги, пока видение не исчезло за переплетёнными кронами деревьев. Меня знобило, из груди вырывались всхлипы.

Я очнулся от холода. Вода в ванне давным-давно остыла, меня колотила дрожь. Я вытерся и поскорее забрался под одеяло. Клаус прав, думал я, снова засыпая, Лиз и её болезнь сводят меня с ума…

14. Дневник Лиз

Дневник Лиз попал мне в руки, когда всё уже было позади. Если бы я только знал, что творилось тогда в её душе, я поступил бы иначе и не стал бы слушать советов моего друга Клауса Майера. Но, к сожалению, знать я этого не мог. Не ведал я и того, что происходило в новом корпусе «Голубого леса». Нет, не подумайте. Это было самое лучшее и комфортабельное здание клиники. Туда помещали особенно состоятельных пациентов, но душа Лиз, запертая в этом красивом доме, страдала больше прежнего.

Записывая свои воспоминания, я вдруг подумал, что мой рассказ будет неполным без взгляда самой Лиз на события тех тяжёлых для нас обоих дней, поэтому решил привести здесь некоторые выдержки из её тетради.

Из дневника Лиз.

30 июня

Я сижу в кресле, возле зарешеченного окна. Кто-то побеспокоился о том, чтобы оно не выглядело по-тюремному. Чугунное кружево причудливой ковки с вплетёнными в него виноградными лозами, видимо, должно внушать пациенту, что перед ним трельяж, поддерживающий растущий снаружи виноградник. Но решётка всегда останется решёткой, как её ни украшай. За нею белеют вдалеке вершины гор, колышутся от вздохов ветра макушки сосен и лиственниц, проносятся в стремительном полёте птицы…