Читать книгу "Долг чести, или Верность чужому мужу - Рина Полевая"

Всё повторяется, пусть с некоторыми отличиями: я снова охраняю его дочь, но работаю уже не на правителя, а на саму маркизу.

— Я рад, что Хейллин воспользовалась моим советом и обратилась в Гильдию. Тем более, что ей удалось заполучить в опекуны тебя, Бартрейн, — мы расселись вокруг стола, когда с приветствиями было покончено. Герцог ничем не показал, что перед ним не Хейллин.

Линн же была напряжена и напоминала натянутую тетиву или взведенный болт арбалета — тронь ненароком — пронзит выстрелом, не раздумывая ни минуты.

Похоже, что она совсем не знает, как себя вести в присутствии герцога, а наше с ним знакомство только добавило ей сомнений. Женщина так и держала при себе стопку тетрадей, которые забрала из дворца и собственного дома. Ни в карете по дороге к дому маркизов, ни входя в этот дом она не выпускала их из рук, как будто в них что-то самое дорогое.

Я наблюдал за её мимикой и реакцией на всё — на слова, жесты, взгляды окружающих, на мелькающие за окном кареты дома и улочки. При разговоре во дворце я допустил несколько ошибок, не учел того, что она может воспринять мои слова совсем не так, как наши леди.

Меня раздражало, что с ней я не могу применить прежний опыт общения с женщинами и постоянно забываю, что она может быть другой: по воспитанию, по положению в обществе, по образованию — всему тому, что определят поведение.

Меня злило, что я — опытный наёмник, совершал с ней одну ошибку за другой. Нам предстояло как‑то сосуществовать друг с другом, а значит мне необходимо наблюдать, сопоставлять, учиться распознавать и предугадывать её поступки. Учиться заново быть опекуном, но уже одной конкретной женщины — воспринимать молоденькой девушкой её тоже не получалось.

Сомневалась она недолго: решительно сняла с себя шляпку, скрывавшую её волосы, и спросила у мужчины, смело глядя тому в глаза:

— Почему? Почему именно я? — Вопрос был задан абсолютно спокойно и без истерики. Её напряжение выдавала только идеально ровная спина, сжатые на тетрадях изящные маленькие руки и взгляд невероятно синих глаз.

— Потому что ты единственная из всех найденных нами женщин кто не была сломленной, — на лице Линн отразилось изумление и непонимание.

— Вы ошиблись. Я была сломлена и раздавлена, — в её словах проскользнула горечь, но напряжение покинуло её. — Хейллин не понравилось то, что она увидела.

— Теперь это уже не имеет значения. Я рад, что ритуал удалось провести и что у меня появилась еще одна дочь, — слова герцога ошеломили не только маркизу, но и меня.

Я до конца не верил, что он примет Линн. Сомневался в разумности её приезда сюда, но бывшему советнику удалось меня удивить: этот прожжённый интриган и циник вполне искренне принял иномирянку в семью.

— Это принадлежит вам, — Линн положила тетради на стол перед герцогом, но он на них едва взглянул. — Мне не стоит их хранить при себе, а вы сумеете ими распорядиться, — она пояснила свой поступок, но герцог только отрицательно покачал головой.

— Ты ехала сюда не для разговора со мной, а забрать оставшиеся записи? Значит так и поступим. Надеюсь, что тебе удастся то, что не получилось сделать Хейллин. А нам с лордом Клиффором есть что обсудить, пока ты ходишь за ними.

Едва за Линн закрылась дверь (тетради так и остались лежать перед нами на столе), я решил сразу ограничить круг вопросов, которые герцог захочет мне задать:

— Я не имею права ничего вам сообщать, не получив разрешения маркизы. Контракт заключен без посредника и лично с ней, — мы прекрасно понимали друг друга и раньше, чего не скажешь о других нанимателях.

Герцог прекрасно знал все нюансы нашей работы, ничем не выдал своего изумления, но на предупреждение ответил:

— Значит я буду не спрашивать, а говорить, — мужчина достал и стола папки и передал мне. — Здесь всё, что касается покушений на мою дочь. Отмечу, что наказать виновных я мог бы и сам., но не стал. Как поступить с ними пусть решает эта девочка, — он практически сделал всю работу за нас. Ещё неизвестно, как долго пришлось бы искать доказательства — прошло больше месяца и ниточек, ведущих к заказчикам, почти не осталось. А дальше он ответил на тот вопрос, который я никогда не осмелился бы ему задать.

— Мою старшую дочь вернула домой иномирянка, сняла с неё рабский ошейник. И отказалась принять за это благодарность. Вторая дочь оказалась настолько слабой, что не захотела решать проблемы сама, хотя у неё было всё для этого. Хейллин предпочла сбежать при первом удобном случае, воспользовавшись непроверенным ритуалом. Помочь этой девочке — мой долг перед ней и перед богами.

— Никогда не поверю, что причина только в этом, — бывший советник никогда и ничего не делал просто так, даже долги отдавал в том виде, каком считал необходимым сам. Особенно долг перед Императором и Империей.

Пожалуй, он единственный кто открыто выражал свое недовольство действиями Славлена и не поддерживал его политику по отношению к другим мирам. Но Императору нечего было предъявить герцогу Виндау, даже если своими высказываниями или действиями он подрывал авторитет правителя — прежнего влияния он не утратил и в заговорах участия не принимал. А за всё остальное наказать аристократа можно только штрафами.

— Конечно, не только в долге. Дело в том, что Славлен еще не понял — Янира не любит, когда её слова перевирают и пожелания не выполняют. Я был единственным свидетелем кроме Императрицы, когда богиня недвусмысленно намекнула на скорейшее принятие общих законов для всех миров. Боюсь, что появление «одаренных» девушек — ещё одно испытание для нас, и мы его успешно провалили, благодаря политике Славлена и Оргины. Законы принимаются медленно и не принципиальные, тормозится ввоз товаров и обмен знаниями.

— Какое отношение к этому всему имеет ваша дочь и иномирянка?

— На этот вопрос я тебе не могу ответить. Прошу только об одном, сохрани её жизнь, и чтобы она не предприняла и не решила — не мешай ей, — взгляд герцога буквально пригвоздил меня, обещая все кары богов, если я не прислушаюсь к его словам. Но я смело встретил этот взгляд: герцог не требовал больше того, что сказано в контракте.

Похоже не всё так спокойно на Карносе как кажется, раз герцог Виндау так печется об этой иномирянке.

Линн вернулась в кабинет, и герцог взглядом показал, что разговор при ней продолжать не стоит.

— Я знаю, где вы остановились. Карету оставите здесь. От дворца скорее всего за вами следят, а выдавать где вы остановились не разумно. Покушений скорее всего в ближайшее время не будет, но рисковать не стоит. Мои люди помогут вам незаметно покинуть дом, — расслабившаяся было женщина опять насторожилась и с подозрением слушала, что говорит герцог.

Слава Мракешу, спрашивать или протестовать не стала. Не понимаю её. Лариния или любая другая аристократка уже засыпала бы меня десятком вопросов или замечаний, а эта только молчала и поджимала недовольно полные губы. Сомневаюсь, что её безропотному молчанию послужило присутствие герцога, здесь было что‑то другое.