Читать книгу "Музыка ночи - Джон Коннолли"

Волочась по матрасу, женщина придвинулась ближе. Риз хотел отодвинуться, но тело ему не подчинялось. Зеленые, светящиеся глаза женщины прижали его к простыне, как булавка пришпиливает к доске трупик насекомого. Над ее спиной дугой изогнулся хвост, а на кончике жала выступила капля прозрачной жидкости.

– Пожалуйста, – пролепетал Риз, сам толком не понимая, о чем просит, кроме разве что пощады, – ну пожалуйста …

Жало ударило его как раз в то место наверху груди, куда несколько минут назад приложилась поцелуем Кэролин. Он моментально почувствовал, как по организму жидким огнем растекается яд. Тело Риза крупно вздрогнуло, а челюсти клацнули и широко распахнулись.

Его парализовало, но он продолжал пялиться на женщину. Теперь он видел, как жало раздваивается, выпуская из-под рогового щитка остренький розоватый шип, покрытый волосками.

Женщина жарко дохнула ему в лицо, отпрянула, а затем обхватила Риза за торс и с силой перевернула на спину. Ее хвост извернулся под немыслимым углом, так что жало нависло у него надо ртом. Издав стон не то боли, не то наслаждения, женщина, хрустнув позвонками, ввела ему в рот смертоносный шип, который начал медленное проникновение в его горло.

* * *

Кэролин слышала последние слова Риза и звук падения на кровать. Ей захотелось посмотреть. Ей запретили это делать, но она не могла удержаться.

Она должна поглядеть на мучения негодяя, который так с ней поступил!

Открыв дверь, она уставилась на гибридное существо, лежащее на кровати. Амелия извивалась над Ризом, поглотив практически всю нижнюю часть его туловища.

Рот Риза оказался окровавлен: сегменты хвоста уже порвали его по краям. Полыхнув зелеными глазищами, Амелия не прерывала своего вживления в плоть обездвиженного, распяленного на постели мужчины.

Не успела Кэролин хоть как-то отреагировать, как откуда ни возьмись к ней подлетела мисс Бронстон, которая поднесла к ее лицу тампон.

Кошмарная сцена стерлась у Кэролин из памяти – и в ту же секунду в глазах Риза угасла жизнь.

* * *

Очнулась Кэролин у себя в кровати. Риз пропал, вместе с ним исчезли Амелия и миссис Бронстон. Все случившееся можно было истолковать как сон, если бы не слабый запашок террариума и свежее постельное белье.

Кэролин укрылась с головой, пытаясь заснуть.

* * *

Прошли месяцы, прежде чем Кэролин вновь посетила жилище Амелии.

Если бы обнаружилось, что в секции шестьдесят пять никто не живет, она бы даже не удивилась. Тем не менее дверь ей открыла мисс Бронстон, а в душной комнатке сидела укрытая пледом Амелия.

– Я пришла вас поблагодарить, – произнесла Кэролин.

– Сожалений нет?

– Никаких.

– Вот и хорошо.

– Я подумала…

– Что именно?

– Не могу ли я что-нибудь для вас сделать? Так сказать, взаимообразно?

Амелия посмотрела на мисс Бронстон, стоящую в сторонке.

– Пока не надо, – ответила она. – Но, возможно, вскоре я кое о чем тебя попрошу.

* * *

Наступила зима.

Амелия отложила ножницы и подала газетную вырезку Кэролин.

Мисс Бронстон скончалась три месяца тому назад. Кэролин была с ней в ее смертный час. Мисс Бронстон успела ее посвятить в тонкости работы

– Давай-ка эту, – вымолвила Амелия.

Кэролин прочла статью и вытащила из кармана блокнотик. Нюансы дела были ей известны. Листая блокнотик, она постепенно нашла нужные имя и адрес.

Сев за старинный угловой секретер, Кэролин достала из ящика глянцевый конверт и карточку.

Четким, каллиграфическим почерком она написала:

«Я могу тебе помочь».

Полый король

(из мира «Книги потерянных вещей»)

Когда-то давным-давно, в стародавние времена, в далеком островном королевстве жили-были достославные король с королевой, почитаемые как за преданность друг другу, так и за мудрость и милосердие своего правления.

Король был статен и мужественен, королева несказанно красива, и лишь отсутствие детей омрачало совершенство их совместной жизни. Но потому король и королева посвятили себя любви друг к другу, и та владела ими и духовно, и телесно.

Но вот случилось так, что после многих лет мира до них докатилась молва об угрозе с севера. Великий туман надвигался на земли и вдаль, и вширь, поглощая фермы, деревни и целые города. Ничто из того, чего он касался, не выживало, ничто из того, что вступало в него, не появлялось обратно. Люди пытались уберечься от беды, и вереницам беженцев уже не было конца. Они искали спасения в стенах твердыни возле моря, но, достигнув ее, лишь убеждались, что бежать им более некуда, а значит, им остается лишь набраться храбрости и достойно встретить свою смерть.

Те, кто уцелел, рассказывали королю о странных чудищах, неявно различимых сквозь седую пелену, – существах с челюстями в животах, женщинах со змеиными хвостами и двухголовых людях, управляющих бескрылыми драконами.

Король слушал их, и страх пронзал его насквозь. К северным пределам королевства он послал разведчиков, дабы те разузнали, что это за напасть, но ни один из них не воротился обратно.

Однажды воины, которые несли дозор на башнях замка, заметили первые белесые щупальца, наводняющие отдаленные леса, а уже через несколько часов все королевство было подернуто пеленой.

Кто-то в стремлении доплыть до других земель усаживался в лодки, но туман накрыл и море – никто не избежал его, и все умерли, незримы.

Но на замок пелена не опустилась, и равнина между стенами и лесом оставалась чистой и открытой. Однако в том не было утешения, так как эта пелена полонилась незнакомым стуком, скрежетом и ревом, а также криками тех, кто не сумел вовремя бежать под прикрытие крепостных стен. Король слышал, как снаружи к нему взывают о помощи, и громкость тех голосов росла сообразно их страданию, покуда один за одним они не угасли по милости смерти.

Выжидать безучастно король более не мог. Он созвал своих конных рыцарей и пехоту, вооружил в своих стенах всех, кто мог носить оружие, и изготовился к битве. Королева остановить его не пыталась. Она и сама готова была отправиться вместе с ним, если бы он ей позволил, но он велел ей заботиться о тех, кто остался в стенах замка, и править в его отсутствие. Перед тем как открылись ворота, она с единственным поцелуем молвила:

– Пока ты не вернешься, я не буду знать покоя. Но до возвращения твоего не пророню ни слезинки: ведь это будут слезы скорби по тебе.

С самой высокой башни королева смотрела, как король ведет свое войско в туман, окутывающий тысячи конных и пеших.

Потянулись дни, наводненные призрачным шумом дальней битвы, с зовами труб и звончатым перестуком клинков, а когда туман начал рассеиваться, из леса выехал единственный всадник, и это был король. Обитатели замка взволнованно готовились к встрече. Ворота широко распахнулись, и люд приветствовал и восславлял своего правителя, хотя лик его был изможден, а кожа приобрела восковой оттенок.