Читать книгу "Исследование авторитарной личности - Теодор Людвиг Визенгрундт Адорно"

(Опасность для нынешнего правительства?) В настоящее время самая большая опасность для нашего правительства, а это относится и к профсоюзной организации и вообще к жизни — наверное, равнодушие. Многие люди предоставляют другим делать все необходимое, так что дела идут так, как это устанавливает несколько корыстолюбивых эгоистов.

Респондент маневрирует в заданном направлении, причем перескакивает от весьма абстрактной идеи «равенства и справедливости для всех людей» к такому же формальному осуждению «руководства страной партией, стоящей у власти», а именно партией Нового курса. Неясное клише о всеобъемлющей демократии он использует против любого, по существу, демократического содержания. Тем не менее нельзя не отметить, что некоторые его замечания по адресу профсоюзов — здесь у него есть опыт — справедливы.

М1225а является хорошим примером стереотипов в политике и их тесной связи с незнанием у лиц, которые в остальном придерживаются умеренных взглядов. У него средние показатели, 18 месяцев он прослужил на флоте и очень интересуется машиностроением. Для него профсоюзы представляют одну из важнейших проблем. Характеризуя их, интервьюируемый совершенно некритически использует три ходовых клише — социальная опасность, государственное вмешательство и роскошная жизнь профсоюзных лидеров. При этом он просто повторяет устойчивые формулировки, не ломая себе голову над их связью и совместимостью:

Во-первых, у них слишком много власти — социалистическое крыло и правительство пересекаются… вроде впадают в другую крайность. Оценка правительства… (тут у него, кажется, довольно смутные представления). Профсоюзы… форма социализма. Я знаю, я в некоторых состоял. Они вдруг приезжают, называют тебя другом и опять отъезжают в «кадиллаке». В девяти из десяти случаев лидеры профсоюзов ничего не понимают в своей отрасли. Непыльная работа…

Большинство других ответов находятся примерно на уровне общих схем реакционного мышления; обычная формулировка — «я в это не верю», но сама проблема не обсуждается. Это могут пояснить следующие высказывания:

(Ограничение доходов до 25 тысяч долларов?) Я этого совсем не одобряю. (Самая большая опасность современной формы правления?) Я думаю, она в самом правительстве. У него слишком много власти. (Что можно сделать?) Сначала нужно решить уйму других проблем. Товары должны вернуться на свободный рынок. (Что Вы думаете о конфликте между Россией, с одной стороны, и Англией и нашей страной, с другой стороны?) Я не очень интересуюсь Россией и не особенно Англией.

В этом случае клише применены с намерением скрыть недостаток информации. Получается так, что каждый вопрос, на который интервьюируемый не знает конкретного ответа, просто вынуждает его прибегать к бесчисленным готовым клише. Приводя их, он как бы доказывает, что думает самостоятельно и имеет собственное мнение. Но на самом деле здесь ничего нет, кроме окостенелых схем из «да» и «нет». Интервьюируемый знает, как должен реагировать на определенные вопросы человек с собственным политическим кругозором, но сам не вникает в эти проблемы. Поэтому к своим оценкам он прибавляет те или иные пустые фразы.

F139 относится к типу, который в главе «Типы и синдромы» характеризуется как «устойчивый N». Ее отличает страстное отвращение к алкоголю, которое можно рассматривать как скрытую черту, характерную для Н. Алкогольные напитки являются для нее, так сказать, евреями. Себя она считает христианской социалисткой, но большинство проблем склонна решать, не прибегая к дискуссии, и излагает то, что должен думать религиозный социалист.

Разрыв между ее представлениями и существом происходящего обнаруживается в следующем высказывании:

Литвинов — государственный деятель, который мне нравится больше всех на свете. Я считаю, что самая замечательная речь за последнее время та, что он произнес на Женевской конференции, когда выступал за коллективную безопасность. Мы были так рады, когда увидели, что рассеялся туман неизвестности и недоверия, которым был окружен Советский Союз во время войны. Хотя ситуация все еще не прояснилась. У нас в стране много фашистов, которые сбросили бы Рузвельта, если бы смогли.

В ответ на проблему неприменения силы в международных отношениях у нее есть готовая общеизвестная формулировка:

Конечно, я интернационалистка. Как же иначе я могла быть настоящей христианкой? И я всегда была пацифисткой. Войны совершенно не нужны. И эта тоже. Ее можно было бы избежать, если бы все демократические народы осознали вовремя свои собственные интересы и предприняли бы верные шаги. Но они этого не сделали. А теперь мы спрашиваем себя: была ли победа над фашистами в интересах народов? Очевидно, нет. И так как мы стоим перед очевидным решением и не можем его избежать, то должны полностью поддерживать эту войну.

Интервьюируемая является показательным примером связи стереотипов и персонализации. Ее политические убеждения должны были бы ее побудить к объективным социально-экономическим рассуждениям, но вместо этого она думает совершенно готовыми формулами — о своих «любимцах», известных и популярных людях, ставшими общественными явлениями — «стереотипами человека».

На второе место я ставлю, если можно так выразиться, нашего собственного президента, а точнее, миссис Рузвельт. Я думаю, без нее ничего бы не было. Собственно говоря, это она сделала его таким, какой он есть. Я думаю, у Рузвельтов есть настоящий интерес к людям, к их благоденствию. Но что-то в них мне мешает, особенно в госпоже Рузвельт — это алкоголь. Она не против алкоголя, а я считаю, что она должна знать, насколько мы как нация были бы лучше без него.

Далее она обнаруживает важный признак политического стереотипа, присущего N: разновидность автоматической веры в победу прогресса, в противоположность частому среди Н высказыванию о скорой погибели, которая якобы нам всем предстоит. Подобные мысли преобладают среди политических высказываний М359.

Стоит только оглянуться, чтобы стать оптимистом. Я не была бы истинной христианкой, если бы не верила, что продолжается прогресс человечества. К настоящему времени мы намного ушли вперед, чем были сто лет назад. Социальное законодательство, которое раньше было мечтой, теперь уже реальность.

б) Примеры персонализации. Тенденция к персонализации поддерживается американской традицией персональной демократии. Это находит свое яркое выражение в тех полномочиях, которые конституция передает исполнительной власти; эту тенденцию поддерживает тот аспект традиционного американского либерализма, который рассматривает конкурентную борьбу как соревнование между людьми, когда лучшие имеют приоритет.

Причина и следствие почти меняются местами: в то время как в рыночной экономике «лучшим» считается тот, кто успешно выдерживает конкуренцию, люди думают, что успех выпадает на долю лучшего. С этим совпадает и чрезвычайно персонифицированная политическая пропаганда, в особенности в выборных кампаниях, в которых объективные проблемы обычно вытесняются из поля зрения с помощью прославления кандидатов, зачастую за такие качества, которые слабо связаны с их будущими обязанностями. Идеал демократии, при которой народ непосредственно имеет право голоса, в условиях современного массового общества часто фальсифицируется в сторону такой идеологии, которая маскирует приоритет объективного социального развития совершенно специфически, с помощью могущественных партийных механизмов.