Читать книгу "Все имеет цену - Одри Карлан"

Отстранившись, Алек поцеловал меня в нос.

– Мне многое надо сделать, а то бы я пировал тобой весь день.

Прижав ладони к моим щекам, он сосредоточил на моем лице взгляд своих желтовато-золотых глаз.

– Грусть тебе не к лицу. Ты грустишь из-за мужчины?

Поджав губы, я вспомнила давнишний телефонный звонок. Боже, я многое отдала бы, чтобы этого звонка не было. Я могла просто послать Уэсу сообщение, и мы оба продолжили бы жить в блаженном неведении, зная, что по-прежнему питаем глубокие чувства друг к другу. И вот теперь я сделала то же, что и он. Позволила себе раствориться в теле другого мужчины, забыть себя в сексе. Просто превосходном сексе, до поджатия пальцев на ногах и взрыва мозга, – но все равно не с тем, с кем мне по-настоящему хотелось бы быть.

– Да, из-за мужчины, но, знаешь, теперь, когда ты побывал здесь, а я помогла Мейсону с этой девушкой, я понимаю, что все часть процесса. В этом году меня ждет долгое путешествие, и если в конце пути мне суждено быть с определенным мужчиной, то так и будет.

Алек кивнул, и я улыбнулась, заражаясь внезапной уверенностью.

Откинув назад мои растрепавшиеся волосы, Алек погладил меня по щеке.

– Ma jolie, ты очень молода. Дай себе время насладиться жизнью и всеми ее дарами.

Прижавшись лбом к моему лбу, он продолжил:

– В том числе и плотскими удовольствиями, oui?

Я понимала, о чем он, и это вновь укрепило мою уверенность в том, что нынешний год посвящен только мне. Не мне и кому-то другому. Посвящен спасению моего отца и обретению себя. И куда бы этот путь ни привел меня, пусть так и будет. Алек прав. Я была молода и не связана постоянными отношениями, как и Уэс. Я не могла винить мужчину в том, что ему хотелось физической близости, хотелось избежать одиночества на то короткое время, когда он делил свое тело с кем-то еще. Я тоже это сделала. И знаете что? Ощущения были потрясающие. Я чувствовала себя потрясающе. Освеженной, готовой принять все, что обрушит на меня жизнь.

– Знаешь, а ты довольно потрясный парень, француз.

Алек улыбнулся своей убийственно сексуальной улыбкой, и я готова поклясться, что мой клитор заныл в ответ.

– Я в курсе, chйrie, – ответил он, нагнувшись и нежно поцеловав меня. – Но и ты должна запомнить, что ты тоже дар этому миру.

Алек всегда умел подобрать нужные слова. Слова, которые могли успокоить или соблазнить и неизменно на меня действовали.

Я вывела его за руку в гостиную нашего номера-люкс. Было слишком наивно надеяться на то, что Мейсон и Рейчел уже ушли. С другой стороны, мне надо было просто выглянуть в окно. Дождь. Потоки дождя разбивались о раздвижную дверь. А это значило, что тренировку отложат или вообще отменят.

И Рейчел, и Мейсон были полностью одеты. Они расположились в обеденной зоне за трапезой, которая, судя по всему, была уже ланчем, а не завтраком. Черт, а который сейчас вообще час?

Мейсон остановил взгляд на Алеке и на мне: в халате, с всклокоченными волосами и щеками, почти наверняка раскрасневшимися после последнего оргазма – в общем, весь мой вид говорил, что меня только что хорошенько оттрахали. Мейс ухмыльнулся.

– Привет, сладенькая. Хорошо спалось?

Тут вмешался Алек.

– Не сказал бы, что мы спали, – сообщил он, с самым развязным видом играя бровями.

Мой француз был неисправим. Рейчел не сказала ни слова. Она сидела с широко распахнутым ртом, в паре сантиметров от которого застыла вилка с нанизанной на зубья клубничиной.

– А-а, это Алек, а это Мейсон и его подруга Рейчел.

Рука Рейчел упала, и вилка громко звякнула о тарелку.

– Э-э, привет? – нерешительно произнесла блондинка.

Определенно, я впервые видела, как эта профессиональная, собранная женщина абсолютно не знает, что сказать – если, разумеется, дело не касалось одного высокого и горячего, как грех, бейсболиста.

Мейсон задрал подбородок. Я развернула Алека и подтолкнула к двери. Мы еще не скрылись из виду, но ему всегда было плевать на чужое мнение. Вместо того чтобы выйти, он подтащил меня к себе, положил одну руку мне на задницу, вторую – на затылок, с силой прижал к себе и впился поцелуем в мой рот. Язык и губы пустились в пляс в самом восхитительном из прощальных поцелуев.

В конце концов, когда мы оба уже задыхались, он меня отпустил.

– Je t’aime[6], Миа, – сказал он.

В его голосе прозвучала любовь, которую, как я знала, он ко мне испытывал. Я прочно заняла место в его сердце. И этого мне было достаточно.

– Я тоже люблю тебя, Алек.

Я проводила его взглядом, пока он не вошел в кабину лифта.

– До следующего раза, ma jolie, – сказал мой художник, и двери лифта закрылись за ним.

Я развернулась и направилась обратно к столу. Когда я подошла, Мейсон протянул мне половину своего клубного сэндвича. Я села и впилась в сэндвич зубами, внезапно ощутив зверский голод.

За столом царило молчание, пока Мейсон не повернулся всем корпусом ко мне.

– Так ты что, любишь этого парня? – спросил он, ткнув пальцем себе за спину.

– Ага, – кивнула я, – но не так, как ты думаешь. Я не влюблена в него. Просто между нами что-то есть. Когда мы вместе, мы вместе. Просто мы. Но большую часть времени никаких «нас» не существует.

Рейчел зажмурилась и поджала губы.

– Я этого не понимаю. Мы слышали, как он сказал, что любит тебя. Причем по-французски. О боже мой, это было сексуально.

Тут Мейсон метнул на нее яростный взгляд, и она ахнула.

– Извини.

Запихнув в рот кусок какого-то фрукта, Рейчел уставилась на свою тарелку.

Откинув назад прядь волос и подвернув под себя ногу, я взглянула на двоих своих новых друзей и решила, что скрывать мне нечего. Я должна была оставаться собой со всеми своими недостатками. Если они мне друзья, то примут меня такой, какая я есть, а не такой, какой я им представлялась.

– Алек был моим клиентом. Мы сделали это… – я сопроводила слова недвусмысленным жестом, который оба поняли. – Было чертовски приятно. Он научил меня понимать людей, любить себя и других. Так что да, я люблю его. Просто не в смысле «я собираюсь выйти за него замуж, родить от него детей, быть его подругой жизни» и все такое. Скорее…

Я поразмыслила пару секунд, наблюдая за струями дождя, хлещущими по балкону.

– Скорее, в смысле «мне очень нравится, когда он трахает меня до потери сознания, и я люблю его и беспокоюсь о нем как о друге». Понятно?

Мейсон и Рейчел покачали головами, и тогда я простонала:

– Ладно, не могу это объяснить. Просто не заморачивайтесь.