Читать книгу "Кошмарная практика для кошмарной ведьмы - Анна Замосковная"

Сверху звонко свистнули. Всхрапнув в ответ, конь послушно ко мне подошёл. Застыл. Посмотрев вверх, никого в открытом окне второго этажа не обнаружила. Через несколько секунд решила попробовать ещё раз оседлать коня. Стремена были высоковаты. Ухватившись за изогнутую луку, я с трудом – корсаж впивался под грудь и в бедро – подтянула ногу на нужную высоту, постояла, переводя дыхание и ожидая подвоха, но конь напоминал статую, только бока вздымались. Ладно, поверим. Я оттолкнулась от земли и впрыгнула в седло.

Конь стоял. Что, теперь не пойдёт? Взяв поводья, я осторожно ими дёрнула, и конь пошёл к приоткрытым воротам. Ура! Я оглянулась на открытое окно. Прячась в тени, Саги хмуро за мной наблюдал. Сейчас его печати напоминали растёкшуюся от слёз краску.

Смотрел, как меня лапают, и не помог осадить нахала? Ну я хотела, чтобы Саги подчинялся без своеволия – он так и сделал. Без приказа не вмешивался. Так почему грудь спирало от негодования?

Почему я не могла думать о Саги спокойно?

Ответ очевиден: потому что он невыносим!

Стражник, усевшись на ждавшего у ворот гнедого, нахлобучил округлый шлем. Улыбался. У него хорошее настроение или на мою сговорчивость надеется? Хотелось резко осадить, выбить из курчавой головы пошлые мысли раз и навсегда, но я понимала: это из-за Саги. Я именно его хотела достать, но не знала как, и раздражение норовило выплеснуться на почти неповинного стражника.

Нет, раздражение должно выливаться на тех, кто его вызвал. Надо только придумать подходящий способ… Э, я обдумываю способ мести гомункулу? Да я рехнулась!

На улицах хватало телег и людей, ехать пришлось друг за другом. Впереди забавно покачивался напоминавший чан шлем, но под цокот копыт по истёртым булыжникам я думала не о наглом стражнике, не о клещах и не о защитных заклинаниях, а о Саги. Конечно, после грубых и бестолковых гомункулов института его поведение было вызывающим, раздражающим, странным. Даже папины гомункулы, которых он пускал в дом учиться этикету и общению, вели себя покорно.

Папа… таинственная Алвери и её гомункул, обладавший волей и магией. Гомункул с магией! С душой! Да за одно упоминание такой ереси можно попасть под суд магического совета. Прикрыв глаза, я попыталась вспомнить лицо юноши, но оно расплывалось, хотя казалось, в нём было что-то знакомое…

Может, Алвери солгала, желая произвести на папу впечатление? Это было бы самое удобное объяснение, но… Папа слишком испугался, а теперь я столкнулась с упрямым своевольным гомункулом. Саги…

Да сколько можно о Саги думать? Словно больше делать нечего! Можно город, например, оглядывать, запоминать расположение улиц, магазинов, постов, защитных чар – мне их обновлять, в конце концов. Дел насущных невпроворот, а я думаю о гомункуле.

Решено: пока не вернусь домой – не буду думать о Саги!

Интересно, а где его управляющая печать?

Так, я сказала: «Не думать о Саги!»

Поглаживая пупырышки клёпок на поводьях, я старательно вспоминала всё, что знала о клещах.

Поглядывала на ехавшего впереди стражника и по сторонам. Оберегов разной степени силы в городе хватало, их было слишком много для такого спокойного места. С другой стороны, может, здесь спокойно благодаря надёжной защите?

Я плохо знала историю региона. Кажется, тишина в Холенхайме с тех пор, как клан Эйларов из-за конфликта с королевским родом выселили сюда. Оборотни избавились от самой крупной нечисти, а мелочь, не достойную высокородных, спихнули на штатных работников.

Холенхайм – единственный регион, где не было ни одного института магии или магической школы. Эйлары своих детей обучали сами, а человеческие маги здесь, как поговаривали, не рождались. Последнее могло оказаться просто страшилкой. Одна девочка с магией тут была, почему бы не найтись другим? Или она приезжая?

Достоверность мрачного слуха легко проверить по учётным книгам ратуши, но смысл? Магам, кроме целителей, здесь делать нечего. И образования не получить, поэтому они уезжают. Вероятнее всего, дело в этом. Да, не стоит искать проблем там, где их нет.

Надо думать о проблемах насущных: о клещах. Они не слишком сложная нечисть, но разобраться надо на раз: после геройских подвигов следует держаться на высоте.

Близость к городской стене была заметна не только мельканием надвратной башни среди крыш: обереги становились проще, стекла окон – кривее и мельче. Надвратные башни темнели над домами, омрачая ясную синеву неба. Что-то неуловимо изменилось в самом воздухе, и мне чудовищно захотелось повернуть коня и спрятаться дома.

Глупость.

Но ужас полз по спине и кончикам пальцев холодными иголками: не хочу покидать город, не хочу в поле, на ту дорогу, не хочу, не хочу. Я так крепко стиснула поводья, что рыжий замедлил шаг. Перед нами проскользнула старуха с корзинами белья, мальчишка пробежал в опасной близости от задних копыт.

Что-то было не так, но что?

Люди по-прежнему на меня пялились. Во взгляде проходившего мимо старика явно читалось сомнение: «Чтобы такая соплюха с зомби совладала? Не может быть». Да уж, на громадном коне я наверняка выглядела совсем мелкой.

Но почему так страшно? Разумных причин для паники нет, и всё же… воздух казался тяжёлым, сладкий запах разложения захлестнул меня всего на миг, но этого хватило, чтобы к горлу комом подступила тошнота.

Мой провожатый отъезжал всё дальше. Может, ну его? Рвануть к другим воротам и смотаться подобру-поздорову?

И одной ехать по тракту – меня мурашки продрали.

Стражник – крепкий малый, с зомби, если что, справится. Я припустила коня следом за ним, но в груди намораживалась глыба льда, а кровь, отхлынув от щёк, оставила их мёрзнуть. Наверняка я выглядела бледной и перепуганной. Помедлив, натянула капюшон глубже, а плечи расправила.

Штатный специалист магического искусства должен выглядеть уверенно и хорошо – ради спокойствия обывателей. А я хочу быть хорошей штатной ведьмой – и получать премии.

Премия, деньги… можно будет платье новое купить. Теперь в моде квадратные вырезы, а у меня все полукругом. Или ботинки – мои совсем истрепались. Житейские мысли изгоняли страх, и воздух стал совершенно обыкновенным, ничуть не тяжёлым, и город обыкновенным, и стены домов так радостно белели на солнце.

Может, почудилось то тяжёлое мрачное? Да, я мало отдохнула, а потом переволновалась из-за внезапно свалившейся ответственности, Саги, приставаний губернатора, угроз его жены, семейных разборок, мрачного дома призрения и сумасшедшего Бейля, Саги…

Я же решила не думать о Саги!

В открытые ворота города тянулись телеги с грузами. Мой провожатый наконец оглянулся и придержал гнедого. Со стены нас разглядывали двое. Тот, что помоложе, весело крикнул:

– Удачной поездки, Матис, – и, улыбаясь, подмигнул мне.

Мой стражник неуверенно на меня оглянулся, приятели захихикали, пихали друг друга локтями. И мне так захотелось наколдовать им почесун какой-нибудь или трясучку. Слабительное заклятие, знай я его, тоже подошло бы. Жаль, надо беречь силы.