Читать книгу "За пределы страха. Трансформация негативных эмоций - Томас Троуб"

2. Осознание компенсаций.

Приходится ли вам справляться со стыдом, и если да, то как? Как вы справляетесь со страхами?

а) С самим собой — притворяетесь ли вы, что страха нет? Осуждаете ли себя? Подавляете? Подстрекаете ли себя двигаться быстрее, больше работать?

б) С другими — устраняетесь ли в собственный мир? Боретесь или атакуете? Пытаетесь быть приятным? Становитесь массовиком-затейником? Принимаете оборонительную стойку?

3. Выход из пузыря.

Можете ли вы распознать, что вас охватывает стыд? Как это чувствуется? Каким кажется мир, когда вы в трансе стыда? Что вы думаете, что другие подумают о вас? Что вы думаете о себе? Что вы хотите от других? (Чем лучше вы можете распознавать состояние стыда, тем легче становится с ним разотождествиться.)

Ключи:

1. Обусловленность, которую получило большинство из нас, имеет природу стыда. Наши родители, сами того не зная, передали нам свой стыд. Но это состояние не многие из нас хотят чувствовать или принимать. Вместо этого мы его компенсируем, «раздуваясь» либо «сдуваясь». И компенсация не позволяет нам ни признать, ни исцелить стыд. Как только мы понимаем стыд — что это такое, как он ощущается, что его приносит, откуда он приходит и как мы обычно от него бежим — его воздействие на нашу жизнь становится меньше и меньше.

2. Когда нас охватывает стыд, мы входим в состояние транса — в пузырь. В этом трансе мы чувствуем себя определенным образом, думаем определенным образом, ведем себя определенным образом и определенным образом видим мир. Мы чувствуем омертвелость жизненных сил, наш ум наполняется «голосами стыда», которые осуждают, критикуют и негативно себя сравнивают. Наше поведение может стать маниакальным или депрессивным, превратиться в нападение или упрашивание, в зависимости от нашей природы. И мы видим мир как враждебное место, состоящее из победителей и побежденных. (Обычно мы сами оказываемся побежденными.)

3. Есть два способа выхода из транса стыда. Первый: просто видеть его, чувствовать и понимать, что это такое. Это более пассивная и женственная возможность, и она включает в себя признание, что стыд — не мы сами, но просто состояние, которое в нас провоцируется из-за ранней обусловленности. Ничего не нужно делать, кроме как наблюдать его и чувствовать, когда он приходит. Второй способ заключается в том, чтобы идти на некоторый риск и бросить вызов собственным страхам и системам верований, позволить существованию показать нам, что реально. Это более активный или мужественный аспект выхода из стыда.

4. Прорабатывание стыда — это важный обряд перехода, процесс, делающий нас глубоко человечными и чувствительными. Может быть, необходимо пережить период обвинения и гнева в отношении людей, подвергнувших нас стыду. Но если нам удастся в какой-то момент признать, что каждый опыт, который мы получили, каким бы он ни был болезненным, имеет свой смысл, мы достигнем гораздо более глубокого видения. Мы можем даже смотреть на стыд и насилие с благодарностью. У меня есть близкий друг, который теперь живет в Осло и стал терапевтом с буйно цветущей практикой. До этого он одиннадцать лет работал менеджером на шоколадной фабрике. Работая там, он был так несчастен, что обычно запирался в своем офисе и ел шоколад, пока ему не становилось плохо. Теперь мы шутим, что прорабатывание стыда похоже на то, чтобы «выдержать одиннадцать лет на шоколадной фабрике».

Глава 13. Судья-погонщик

Маста, мой друг-терапевт из Осло, рассказал историю о своем дяде, который был капитаном корабля и плавал по морям Востока. У этого капитана на корабле работал индус, который по окончании работы докладывал: «Сэр, я сделал то-то и то-то в соответствии с вашими очень высокими стандартами». Нам никогда не удается сделать что-нибудь отвечающее нашим «очень высоким стандартам», но мы не прекращаем попыток.

Внутренний судья-погонщик — это обратная сторона нашего стыда. Во многом именно благодаря ему мы продолжаем считать себя испуганными и неадекватными людьми. Функция судьи-погонщика состоит в том, чтобы заставлять нас следовать правилам, стандартам и инструкциям нашей обусловленности. Когда мы этого не делаем, он наполняет нас чувством вины и страхом. Энергия погонщика ощущается как внутренние голоса, вербально или энергетически требующие от нас делать больше, быть больше, пытаться лучше и так далее. Осуждающая энергия приносит голоса, говорящие, что мы недостаточны во всем: недостаточно умны, недостаточно красивы, недостаточно духовны, недостаточно чувствительны, недостаточно расслабленны, недостаточно храбры, и так далее. Голоса погонщика постоянно диктуют нам, что делать, что не делать, постоянно оценивают и судят нас за то, что мы делаем или не делаем, погоняют и критикуют.

Судья-погонщик может приходить извне, а может находиться в голове. Наш Ребенок слышал, как голоса родителей, учителей, религии и культуры говорили: «Ты должен делать это, ты не должен делать то, это чересчур, этого недостаточно». Ребенок принял все это и перевел: «Я должен делать это, я не должен делать то, это чересчур, этого недостаточно». Часто бывает, что выговоры, осуждение и критика судьи-погонщика пришли к нам очень давно или в невербальной форме, и поэтому мы не слышим их как «ты», мы слышим их как «я». И, может быть, даже не осознаем, что нами помыкает судья-погонщик. Это просто жизнь. Или мы думаем, что с нами говорит «Бог». За все годы нашей карательной и моралистической иудейско-христианской обусловленности «Бог» приобрел довольно дурную славу.

В каждом из нас энергетический комплекс погонщика принимает разные формы, но каждый из нас тем или иным образом проигрывает комбинацию внутренних голосов и внешних проекций.

Пока мы верим этому судье-погонщику, снаружи всегда будут находиться люди, усиливающие его и мучающие нас. В таких отношениях мы чувствуем, что подвергаемся насилию, что нас не видят, не осознавая, что эти люди — только внешние выражения того, что мы несем внутри.

Полезно увидеть, что в ответ на припадок судьи-погонщика приходит в движение внутренняя энергия. Мы либо подавляем себя и погружаемся в стыд и шок, либо бунтуем и боремся. Эта динамика существовала и в детстве. Некоторые из нас по своей природе реагировали в основном подавленностью и отступлением. Другие относятся к бунтующему типу. В любом случае, нами все еще помыкает судья-погонщик. Он все еще заправляет представлением, и мы реагируем как марионетки.

Нита, участница недавнего семинара, опаздывала на каждое занятие. Когда мы спросили ее, почему, оказалось, что в детстве мать всегда подгоняла ее. Теперь Нита все время опаздывает. Мы предложили, чтобы она приняла твердое решение приходить вовремя и посмотрела, что это в ней вызовет. Через два дня она начала чувствовать внутри сильную ярость по поводу того, что ее всю жизнь гоняли. Ей было важно соприкоснуться с этой яростью, потому что с ней пришел огонь, способный разрушить негативные силы подавления. До этого Нита выражала гнев только косвенно, хроническими опозданиями. Анна-Лиза, молодая шведская участница того же семинара, живет с матерью и большую часть времени находится в стыде и шоке. Но она бунтует, забывая делать вещи, которые ее просит сделать мать. Нита реагирует подавленностью, а Анна-Лиза бунтом, но за обеими реакциями стоит одно и то же чувство беспомощной ярости, и им обеим было важно соприкоснуться со своим гневом.