Читать книгу "Последняя девочка - Вадим Юрятин"

Что же случилось во время «Исхода»?

Около полутора месяцев тому назад я почувствовал, что климат начал меняться, причём в лучшую сторону. То есть, стало теплеть. Поначалу я боялся в это поверить. Профессор весьма верно описал душевное состояние, царившее среди людей в Бункере к концу второй зимы. Мы все тихонько готовились умирать, погребённые под многометровыми завалами чёрно-белого снега. В принципе Бункер должен был стать нам всем общим курганом-могильником, наткнувшись на который лет так через миллион, далёкие будущие исследователи нашей планеты гадали бы, что же привело особей, находящихся на данной территории, к массовой гибели. Примерно так же, как наши ученые недавно гадали над массовыми захоронениями динозавров. На этом фоне полнейшим чудом казалось даже слабое изменение в атмосфере, чуть видимое повышение ртутного столбика (оборот, сами понимаете, больше поэтический, никаких вредных ртутных термометров в КонСоюзе нет лет уж двадцать). Это явно дарило надежду, о существовании которой мы уже давным-давно забыли.

Когда я заговорил с Профессором о необходимости сменить дислокацию, он просто рассмеялся мне в лицо, хотя ничего смешного я не видел. На фоне страшного истощения, как людей, так и наших запасов, у нас вообще-то не было особых вариантов. Профессор всё говорил про «Холодильник», что надо питаться его содержимым, но на мой вполне резонный вопрос, что делать, когда станет слишком тепло, и «продовольствие» протухнет, он ответить затруднился, пробурчав что-то о том, что «можно всё стаскать на самый нижний уровень». Какую-то отсрочку это бы нам, возможно, дало, но скоро потеплело бы и там. Условия глубокой заморозки, в любом случае, уже не соблюсти, а это прямой путь к болезням.

Он просто не хотел уходить отсюда, из этого места, где был царем и богом. Здесь мы ценили его и любили, здесь в него верили. Однако вера, как выясняется, девица ветреная. После разговора с оставшимися жильцами почти все приняли мои доводы и изъявили желание покинуть Бункер. Спасибо, что ты не стал препятствовать, Профессор! Спасибо, что предотвратил гражданскую войну и не дал своим верным «церберам» нас перестрелять!

Кто-то скажет, что я поступил нечестно и оставил старика умирать. Неправда, это был его выбор, а также тех немногих, которых он втянул в свою секту. Мы оставили им часть оружия и, само собой, значительную часть запасов «Холодильника». Как выяснилось позднее, экстремальность ситуации снова вернула к жизни того, прежнего Профессора, заставила его действовать и даже, в итоге, оставить «сестру»! Так что, скажи мне «спасибо», мой второй отец, и не думай, что мне было легко с тобой расставаться.

Мы договорились двигаться в сторону торгового центра «Матрица». В былое время я дошёл бы туда за пятнадцать минут, сейчас же вся дорога заняла почти полсуток. Профессор был отчасти прав в том, что обитатели «Матрицы» не очень-то нас и ждали. На входе мы встретили примерно такие же, как у нас в Бункере, заградительные сооружения, а потом ещё долго общались с Алексеем, главным в этом сооружении.

Мы быстро пришли с ним к соглашению, более того, Алексей почти сразу стал всецело мне доверять и постоянно советоваться. Решающим фактором, я думаю, стало то, что мы привели девочек, а у «матричных» с женским полом тоже были проблемы. В итоге нас теперь всего около сотни человек вместе с теми тридцатью, что я привел с собой.

Алексей устроил тут всё весьма средненько, учитывая, что изначально стартовые условия в «Матрице» были гораздо лучше, чем в Бункере. Здесь, помимо огромной двухуровневой парковки, где можно укрыться как от вражеских охотников, так и от радиации, есть ещё пятиэтажный верхний комплекс, где в былые годы располагались магазины. Так что, если мы вынуждены были таскать всё, что под руку попадётся в Бункер, рыская по окрестностям, то «матричным» многие вещи достались просто так, по факту нахождения на территории.

Алексей говорил, что в первый год их тут было просто какое-то огромное количество, он даже не может точно сказать сколько, но явно несколько тысяч, если не десятков тысяч. Они, в отличие от нас, принимали всех. Точнее сказать, к ним просто приходили сюда и здесь оставались, никаких запретов и ограничений никто не устанавливал. Потом взаимные разборки, межнациональные конфликты, а прежде всего, болезни проредили «Матрицу» настолько, что сейчас можно ходить по ней полдня и никого не встретить.

Так что, в общем, всё у них кончилось так же, как и у нас. Можно даже сказать, что процент выживаемости в Бункере был гораздо выше. Большая проблема была (да и есть до сих пор) с уборкой трупов. Собственно, этим и занимаются каждый день все оставшиеся в живых.

Тут недалеко от входа есть дорога, точнее, мостовой переход, проложенный над маленькой местной речкой, так вот с этого моста их и выкидывают. Не уверен, что это хорошая идея, но выхода пока другого тоже не вижу.

Алексея народ избрал местным президентом. Решения, правда, он сам почти никогда не принимал, предпочитая собирать какие-то сборища, какие-то протоколы вести, прямо как у нас в Континентальном Союзе. Как я понял, это у них так завелось ближе к концу второй зимы, а до того, вообще, была какая-то анархия, точнее, борьба нескольких групп.

Сначала у них властвовали какие-то кавказцы, потом их потеснили узбеки, потом после долгой взаимной резни было решено поделить «Матрицу» на сектора. Потом начались болезни, которым глубоко наплевать на национальности, потом оставшиеся решили объединиться и избрать «Совет». Потом члены этого «Совета» между собой передрались, потом возникла фигура какого-то «Сёмы» – локального диктатора. Потом Сёму замочил кто-то из его окружения, потом снова избрали «Совет», потом опять эпидемия, а уже потом откуда-то выплыл этот Президент Алексей. Такое вот краткое изложение истории «Матрицы».

Да, вот ещё кое-что: буквально несколько часов назад я убил Алексея. За некомпетентность, нежелание брать на себя ответственность, мягкость в ведении переговоров с Профессором, ну да много ещё за что. По терминологии моего Учителя, адепта «Цифрового Бога», «Глашатая Сестры», Алексей был явно ненужным человеком. «Сборищу» я объявил, что у него теперь новый Президент – Я. Они очень радовались, особенно Макарка.

Шучу! Я ведь не Профессор. Алексей хоть и дурак набитый, но всё-таки президент, а у нас демократия. К тому же мы совсем тут забыли, что убивать людей, равно как и пожирать их – это как-то не очень хорошо, хотелось бы об этом напомнить.

Завершение записок Плотника

Мы можем попробовать найти тебя и твою юную пассию, найти это твоё новое «убежище», которые ты предусмотрительно не стал описывать в этих своих мемуарах весёлого Апокалипсиса, опасаясь погони. Где теперь тебя искать посреди всей этой вечной весны, посреди этих долгожданных потоков? Да и зачем? Снег когда-нибудь растает, когда-нибудь солнце снова согреет нашу измученную зимой планету, тогда мы выползем из наших подземных нор, чтобы исправить всё то, что натворили, чтобы снова населить Землю, чтобы снова строить, чтобы снова жить. Так что, дорогой Профессор, может быть, мы ещё встретимся в этой нашей новой жизни, «после-после-взрывов», где-нибудь под голубыми небесами.