Читать книгу "Убежденный холостяк - Данелла Хармон"

— Если ты чего-то боишься, в чем-то сомневаешься, если чего-то опасаешься, скажи мне, и я приложу все силы, чтобы избавить тебя от всех страхов, сомнений и опасений.

— У меня нет ни страхов, ни сомнений, ни опасений, — проговорила Челси, внезапно ощутив боль в сердце. — Ведь я как-никак уже не девственница, верно?

Его взгляд смягчился, и Челси увидела перед собой того Эндрю, который гладил свою собаку, который уважил ее просьбу, когда она решила сразиться с ним на дуэли вместо Джеральда, а несколько минут назад шутил с ней — того Эндрю, что обычно прятался под маской гнева и резкости.

— Насколько мне известно, ты плохо помнишь, что было между нами в прошлый раз. Поэтому ты должна знать, Челси: я до сих пор считаю тебя девственницей во всех смыслах этого слова, кроме одного.

«Челси». Он назвал ее Челси. У нее что-то перевернулось в душе.

— И я буду обращаться с тобой так же осторожно и нежно, как с девственницей.

Все это время Эндрю неторопливо водил рукой у нее между ног, разжигая в ней огонь и непреодолимое желание. Челси хотелось, чтобы он ласкал ее как-то по-другому, только она не могла представить, как именно. Карета подпрыгнула на ухабе, и палец Эндрю сдвинулся туда, куда хотелось Челси.

— О! — закричала она и увидела лукавый блеск в его глазах.

— Потрясающее ощущение, правда?

— Откуда ты знаешь?

— Мадам, мне многое известно о вас, а вот вам еще предстоит поучиться. Мне также известно, что через несколько мгновений мы поедем через меловые холмы. Дорога там неровная, и вы это остро почувствуете.

— Это будет приятно?

— О да, — усмехнувшись, ответил Эндрю, — очень приятно.

А Челси приятно было уже сейчас. Эндрю встал радом с ней на колени, раздвинул ей ноги и стал целовать там, где только что путешествовала его рука. Он водил языком, все время сужая круги, и наконец добрался до заветного бугорка.

Когда к языку присоединился палец, Челси застонала и забилась. В ней росло и ширилось странное ощущение — у нее почему-то возникла ассоциация с лошадью, собирающей силы для преодоления огромной преграды.

— Возможно, мадам, вы и не помните, что произошло между нами в прошлый раз, — тихо проговорил Эндрю, — но на этот раз вы ничего не забудете, уверяю вас.

И язык, и палец Эндрю заработали быстрее. Внезапно карета подпрыгнула на одной из неровностей, о которых он предупреждал, и это только обострило ощущения Челси.

— Боже! — со стоном выдохнула она.

— Быстрее! — крикнул Эндрю кучеру.

Карета покатилась быстрее, и неземное наслаждение разлилось по всему ее телу.

— О, пожалуйста, прошу тебя, — шептала она, царапая ногтями диван.

— Еще быстрее!

Кучер исполнил приказание, и карета закачалась так, будто началось землетрясение. Челси уже не могла противостоять рвущейся наружу мощи и с криком выгнулась, а Эндрю все быстрее водил языком по бугорку, нажимая сильнее, засовывая его глубже!

— Боже, помоги мне!

Челси забилась в судорогах, выгибаясь дугой. Ее волосы разметались. Вдруг Эндрю выпрямился и засунул в нее пальцы. На Челси, которая уже думала, что большего наслаждения быть не может, накатила новая волна.

Она еще трепетала, когда Эндрю снял бриджи и вошел в нее. Он двигался резко и быстро и вскоре познал ту же радость, что и Челси.

А кучер на козлах так ничего и не услышал.

Глава 13

К тому моменту, когда Джеральд добрался до «Ламбурнского герба», его страх уступил место недовольству самим собой. Это чувство засело в нем, как кость в горле. Джеральд осадил лошадь перед конюшней, бросил повод конюху и прошел в бар.

Порция крепкого виски успокоила его. Вторая — прибавила сил. Третья — вернула часть отваги, которой его с такой легкостью лишил его сиятельство герцог Блэкхит. Половины четвертой порции хватило на то, чтобы он поспешил обратно в конюшню.

Он разберется с этим герцогом! Он заставит того понять, что его братец не подходит Челси! Он позаботится о том, чтобы этот брак не состоялся!

Спустя несколько минут Джеральд уже был в седле и скакал в замок Блэкхит. Он не сомневался, что герцог примет его. Герцог действительно принял его, но заставил сорок минут ждать в Большом зале. Этого оказалось достаточно, чтобы Джеральд снова впал в неистовство.

Наконец за ним пришел лакей.

— Его сиятельство примет вас, ваша светлость, в библиотеке, — поклонился тот. — Соблаговолите следовать за мной.

Виновник всех бед Джеральда стоял перед книжным шкафом и читал какую-то древнюю книгу в кожаном переплете. Герцог уже успел переодеться, и сейчас на нем был не черный, а темно-синий бархатный камзол. Почему-то в нем он выглядел более опасным, чем в черном.

Когда Джеральд вошел, герцог еще несколько мгновений стоял к нему спиной, потом неторопливо закрыл книгу и повернулся. На его губах играла холодная усмешка, а во взгляде тепла было не больше, чем у кобры.

— А, Сомерфилд. Я ждал вас. Присаживайтесь. Я предложил бы вам что-нибудь выпить, но сегодня я что-то не очень к вам расположен. — Он снова холодно улыбнулся. — Полагаю, вам известно почему.

Герцог взял графин и наполнил свой стакан.

Джеральд стремился как можно быстрее покончить с этим делом и решил не тратить время на любезности. Он окинул герцога полным ненависти взглядом и резко проговорил:

— Я не могу допустить, чтобы Челси вышла за вашего брата.

На красивом строгом аристократическом лице герцога не дрогнул ни один мускул. С безразличным видом наблюдая, как в хрустальном графине плещется херес, он сказал:

— Очень печально, потому что я благосклонно отношусь к этому союзу.

— Благосклонно? Вы что, сумасшедший?

— Сумасшедший? — Герцог поднес стакан к губам. В его темных глазах появился ледяной блеск. — Уверяю вас, я в здравом уме. Кстати, Сомерфилд, а вот в отношении вас у меня возникают сомнения. Мне кажется, что помешались именно вы.

Джеральд, расхрабрившись после выпивки, ощетинился:

— Не понимаю, что вы имеете в виду!

— Не понимаете? Вчера вы вызвали моего брата на дуэль за то, что он отказался предложить ей руку и сердце. Сегодня утром вы, как жалкий трус, попытались убить его, но эта попытка едва не стоила жизни вам самому. А теперь вы заявились сюда и выражаете недовольство предстоящим браком. Сомерфилд, вы рискуете, испытывая мое терпение. Мне казалось, что вы умнее. Неужели вы не понимаете, что ваши разглагольствования только усложняют ситуацию?

У Джеральда затряслись руки, и он уже пожалел, что не допил четвертую порцию.

— Я готов сделать вид, что утренний инцидент явился результатом вашей, Сомерфилд, излишне пылкой любви к сестре. Ради моей будущей невестки я даже готов соблюдать определенную корректность в общении с вами. Но я отказываюсь понимать, почему вы внезапно посчитали Эндрю неподходящей партией для Челсианы, хотя вчера требовали от него согласия жениться на ней. Что-то вы очень резко меняете свое мнение, не так ли?