Читать книгу "Александрия. Тайны затерянного города - Эдмунд Ричардсон"

в Индии тайно поддерживают его, – писал, в свою очередь, Поттинджер Массону, – однако у меня нет причин это подтвердить»[370].

Но неофициально капитан Клод Уэйд, шеф Ост-Индской шпионской сети на границе, был полностью посвящен в планы Шуджи. «Когда Солнце войдет в знак Весов и спадет жара, – писал Уэйду Шуджа, – я предприму поход до места назначения и по воле Аллаха надеюсь вскоре достичь цели и завладеть Кандагаром, где разместятся мои друзья (Досточтимая Компания) в силу нашего постоянного согласия и союза»[371]. «Не сомневаюсь в его неизменной удаче, – писал Уэйд, – и в том, что он окажется в лучшем положении при своей осмотрительности и мудрости, всегда посрамлявших его врагов, и при глубоких знаниях, полученных им от наших служб»[372].

В мае 1834 года, когда Дост-Мохаммед изгнал Шуджи из Кандагара, планы оказались нарушены. Шуджа, забыв свои прежние кровожадные угрозы, бежал без оглядки, не дождавшись и середины сражения. Его армия быстро развалилась. «Шуджа-Шах стал скитальцем в пустыне враждебности! – радовался Дост-Мохаммед после сражения. – Все, что ему принадлежало, захвачено нашим победоносным войском»[373]. Шах быстро вернулся в Лудхияну, чтобы строить новые планы возвращения на царство.

Массон предусмотрительно сторонился заговоров, но Карамату-Али, шпиону Ост-Индской компании в Кабуле, везло меньше. Его дела шли все хуже. Когда компании больше всего была нужна его шпионская сеть, сеть эта распадалась. Хари Сингх, новый сикхский военный губернатор Пешавара, не желал делить город с британскими шпионами. В свете этого нежелания он конфисковал дом одного из осведомителей Карамата-Али, оштрафовал его еще на 700 рупий и в конце концов приказал перехватить и «изорвать в клочки» его письма в Индию[374]. Не получая донесений Карамата-Али, Ост-Индская компания не знала, что менее достойно доверия, известия о нем из Кабула или его расходы. «Противно правилам пристойной бухгалтерии, – журили шпиона, – присылать такие небрежные отчеты, как ваши»[375]. Массона все это забавляло. «Против меня Хари Сингх не возражает», – заметил он. Его письма в Индию «пропускали, не вскрывая»[376].

У Массона не было времени на заговоры. Он нырнул в мир богов и демонов.

Полторы тысячи лет назад Хадда, что в 160 километрах восточнее Кабула, была сказочным буддистским краем. Ее холмы и долины были усеяны ступами, монастырями и часовнями. С каждым шагом Массон все больше таращил глаза: повсюду его подстерегали духи, скалившие зубы. Чего стоила одна только изящная скульптура мужчины, снявшего с плеч собственную голову и приподнявшего ее над своей шеей! Куда ни шагни, его встречали тысячи скульптур. И чем больше Массон приглядывался, тем удивительнее становились некоторые из них.

Атлант, легендарный титан из древнегреческих мифов, приговоренный вечно подпирать небеса, здесь подпирал буддистский храм. Мускулистый мужчина рядом с Буддой, вылитый Геракл с палицей, в львиной шкуре, был на самом деле Ваджрапани, одним из последователей Будды. По стенам лилось из греческих амфор вино, Будде прислуживал юноша с корзиной, полной цветов, изваянный в технике, пришедшей из Египетской Александрии.

Массон опьянел от счастья. В кои-то веки ему даже не приходилось заботиться о деньгах. Несколько недель назад он получил спасительное письмо от Поттинджера. В обмен на будущие его находки и монеты, уже собранные в Баграме[377], Ост-Индская компания соглашалась финансировать раскопки Массона. «Власти в Бомбее, – писал Поттинджер, – разрешили мне предоставить вам 1500 рупий и назначили своим агентом для получения реляций и древностей, которые вы впредь пожелаете присылать»[378]. Массон не верил своим глазам. «Мне трудно выразить, насколько я ценю ту благосклонность, которую вы мне обеспечили, – писал он в ответ, – и как меня обрадовали полученные сведения, ибо я уже готовился пожертвовать кое-какими интересными древностями, чтобы продолжить поиски»[379]. Он пообещал Поттинджеру пустить полученные деньги на благие дела.

Массон не мог не вздрогнуть, прочитав, что Поттинджер представил его Ост-Индской компании как «внушающего доверие американца, известного, вероятно, по имени Его Превосходительству губернатору»[380]. Он утешался тем, что истина о Чарльзе Массоне не может быть известна компании: после стольких лет и стольких километров там никак не могли знать, кто он на самом деле.

В самой большой ступе Хадды, ближе к ее фундаменту, Массон нашел мятый медный сосуд, наполовину заполненный жидкостью. Внутри сосуда находилась серебряная шкатулка с мерцающими монетами и темно-синим камнем. Под шкатулкой была спрятана «масса хрусталя» и еще одна шкатулка из чистого золота, вся в драгоценных камнях. В этой шкатулке плескалась «бесцветная прозрачная жидкость с приятным запахом», которая почти сразу «испарилась»[381].

В медном сосуде Массон нашел горсть отлично сохранившихся золотых монет с барельефами трех разных правителей: Феодосия, Маркиана и Льва. Это был тот самый ключ, найти который он всегда мечтал: узнав, когда каждый из них властвовал, можно было понять, когда построили ступу. Но при всех своих стараниях он не мог определить сроки их правления. От отчаяния он написал Поттинджеру, моля о помощи[382].

В сотнях миль и в нескольких неделях опасного пути от любой библиотеки, где можно было бы отыскать ответ на его вопрос[383], Массон мучился от мысли, что может «полагаться только на собственную память»[384]. Он просил Поттинджера прислать ему книги, причем любые, «пусть даже обычные школьные учебники, лишь бы они были полезны мне здесь: “Классический словарь” Лемприера, “Греческие древности” Поттера, “Индуистский пантеон” Мура, греческую грамматику любого автора, словарь – я буду очень рад любой из них и надеюсь, что их несложно раздобыть»[385]. Он также просил, если нетрудно, прислать ему карандаши, томик Александра Поупа[386] и немного опиума[387].

Получив письмо Массона о трех золотых монетах, Поттинджер потратил много часов на штудирование всех доступных ему книг, пока не понял, где искать. Открыв «Историю упадка и падения Римской империи» Гиббонса, он отправил Массону «краткую записку о правлении Феодосия, Маркиана и Льва по Гиббонсу, из которой видно, что оно пришлось на V век нашей эры»[388]. Все трое были восточно-римскими императорами со столицей в Константинополе. Феодосий II оказался самым молодым императором в истории: в 402 году, когда ему было меньше года от роду, его провозгласили правителем большей части известного тогда мира. Научившись ходить и говорить, он начал неуклюжее правление, подкупая всех, с кем не мог воевать, пока не умер в 450 году. Монета Массона была отчеканена на императорском монетном дворе в Константинополе и неведомыми путями попала в Афганистан. «Наш владыка Феодосий, процветающий и счастливый», – гласила надпись на латыни. Так у Массона появилась первая четкая датировка: раз Феодосий II правил с 402 по 450 год, то ступе было приблизительно полторы тысячи лет.

Получая по крупицам сведения, переходившие из рук в руки и