Читать книгу "Учитель из Юрюзани - Леонид Николаевич Сурин"

мне неизвестно, — замотал головой старик. — Раз лезете за недоспелой морковью, значит, мало вам питаться четыре раза в день. Так вот и порешили мы вас подкормить и выделить вашему лагерю двух кабанчиков и четыре мешка муки… А как морковь подрастет, так и моркови подбросим…

Мертвая тишина царила в рядах. Все поняли, какое пятно на лагерь положили любители ночных похождений на колхозных огородах. В сердце каждого росло возмущение против них. И только дисциплина заставляла сдерживаться и стоять по команде «смирно». Степан Григорьевич еще раз взглянул на шеренгу второго отряда. Он увидел, как ярко горели лица Сережи Свистунова и его двух товарищей.

Дед Архип посмотрел лукаво на Степана Григорьевича, подмигнул ему своим единственным глазом и, опираясь на свою суковатую палку, ушел. Лагерь вернулся к своей обычной жизни.

Вечером к Степану Григорьевичу явились Сережа Свистунов и его друзья, смущенные, похудевшие за день от мучивших их переживаний, от упреков товарищей.

— Степан Григорьевич, — начал Сережа, заикаясь от смущения, это мы… Это мы насчет моркови-то… В общем мы виноваты и заслуживаем сурового наказания, а ребята-то здесь ни при чем… Степан Григорьевич! Нас как угодно накажите, вплоть до отчисления из лагеря, а колхоз попросите, чтоб свое решение насчет кабанчиков и муки отменил…

Степан Григорьевич, довольно улыбнувшись, обещал сделать это.

— А о вашем поведении мы вопрос обсудим с вожатыми отрядов!..

Набеги на колхозную морковь прекратились.

СТАСИК-НАТУРАЛИСТ

Этот малыш удивлял всех необычайной любовью ко всему живому, что только можно встретить в природе: деревьям, цветам, травам, птицам, рыбам и насекомым. Все живое настолько поглощало его внимание, что он становился рассеянным, и эту рассеянность, явившуюся в результате напряженной сосредоточенности на каком-нибудь одном предмете, — рассеянность, которая встречается только у крупных ученых, поглощенных какой-нибудь научной проблемой, смешно было видеть у восьмилетнего мальчугана.

У малыша было худенькое, острое личико, волосы цвета ржаной соломы спускались на лоб ровно подстриженной чолкой, а ясные блестящие глазенки спокойно и доверчиво смотрели в лицо вожатой отряда малышей Зине Горенко, когда та собрала в первый раз свой отряд в тени старой ветвистой березы.

— Как зовут тебя? — спросила вожатая.

— Стасик, — ответил мальчик.

— Ты — сын инженера лесозавода Андреева?

Но малыш не ответил на этот вопрос. Остренькое личико его вдруг засияло, он схватил вожатую за рукав и, глядя куда-то вдаль на верхушки деревьев и прислушиваясь, спросил:

— Слышите?

— Что ты слышишь, Стасик? — удивилась Зина.

— Слышите? Стучит…

— Стучит? Стасик, да ведь это же обыкновенный дятел.

— Да, дятел, — согласился Стасик.

Он мог часами сидеть над муравейником и наблюдать интересную жизнь этих крошечных неутомимых строителей, или, задрав голову, неотрывно следить за белкой, возившейся в своем дупле.

Если Стасик видел согнутую ветку, он не мог равнодушно пройти мимо. Он обязательно останавливался и бережно расправлял ее, а если при нем кто-нибудь без надобности ломал кустарник, он морщился, как-будто ему было больно, и с укоризной говорил:

— Зачем ты сломал? Ведь все равно бросишь.

Странно, что Стасику никогда никто не возражал, и даже пионеры старших отрядов, видимо, неоспоримо признавали за ним право оберегать природу. И вот однажды Стасик исчез.

Когда стало приближаться время обеда, Зина спросила:

— Ребята, а где же наш Стасик? Почему я его не вижу?

На это никто из малышей не смог ответить. Зина разослала мальчиков по дачам, но и там Стасика не оказалось. Не было его ни в красном уголке, ни на реке, ни на физкультурной площадке. Целый час Зина со своим отрядом разыскивала пропавшего малыша, но безрезультатно. Стасик исчез, как сквозь землю провалился. Чувствуя, как растет ее тревога, Зина решилась, наконец, сообщить обо всем начальнику лагеря и несмело постучала в дверь.

— Войдите! А-а-а, Зина, — встретил ее Степан Григорьевич. — Что нового, Зиночка? Как твои малыши? Да ты что сегодня такая невеселая? Случилось что?

— Степан Григорьевич… Степан Григорьевич, у меня пропал мальчик, — всхлипнула Зина.

— Пропал мальчик? — лицо Одинцова сразу сделалось тревожным и строгим. — Как пропал?! Погоди, ты чего-то путаешь. Кто пропал?

— Стасик Андреев… маленький такой, худенький, с чолкой. На мышку похож.

— А ты искала? Может, он на реку ушел или в библиотеку?

— Искала. Мы весь лагерь обошли.

— Ну?

— И его нигде нет. Он такой маленький, такой слабенький…

— Эх, Зина! Как: же ты не досмотрела? Да обожди, не плачь… Найдется твой Стасик. Не иголка же он. Горнист! — Степан Григорьевич высунулся из окна. — Труби сбор вожатых…

Через несколько минут в разные стороны от лагеря, по всем дорогам и тропинкам отправились группы пионеров на поиски пропавшего. Отойдя с километр, они принимались кричать:

— Ста-а-асик! Ст-а-а-сик! Ау!

Лес молчал, и только эхо доносилось в ответ. У колхозников, лесников и охотников — у всех встречных спрашивали пионеры, не видели ли они где-нибудь маленького, худенького мальчика с чолкой, и все отвечали отрицательно.

— Нет, Стасика никто не видел, никто не встречал.

Одна за другой группы возвращались в лагерь и рапортовали, что пропавший нигде не обнаружен. В поисках и тревоге прошло время обеда, прошел тихий час, а Стасик не находился.

— Что, если мальчик утонул? — спрашивала себя Зина и тут же с ужасом отгоняла эту мысль. Она уже потеряла почти всякую надежду, когда к ней подбежал пионер второго отряда Витя Гажала и, таинственно приложив палец к губам, сообщил:

— Зина, я сейчас Стасика видел.

— Где, где он? Витенька, где ты его нашел? — затормошила его Зина.

— Т-с-с, — зашипел Витя. — Тише! Мы его накроем сейчас за одним интересным занятием. Коля, Аня, Вера, Миша, Петя, пошли с нами, мы его окружим со всех сторон…

— Да куда ты нас ведешь? — изумилась Зина.

— Сейчас увидишь!.. Мы его ищем везде, а он сидит у нас под носом и занимается…

— Чем занимается?.. — хором спросили пионеры.

— Сейчас увидите, — опять таинственно пообещал Виктор. Зина и пионеры миновали лагерную столовую, прошли мимо полуразвалившегося сарая, доверху заваленного поломанными санями, ободами от колес и еще каким-то неведомо как и зачем попавшим сюда хламом; метрах в двадцати от этого сарая Витя остановился и, знаком подозвав своих спутников, топотом сказал:

— Он там…

Неподалеку от сарая, в той стороне, куда указывал мальчик и куда вели две разветвлявшиеся, еле заметные тропинки, Зина увидела густые заросли черемухи и ивняка. Они занимали здесь все пространство между обеими тропинками; пространство это в самой широкой части достигало немногим больше тридцати метров.

В поисках Стасика пионеры несколько раз пробегали по этим тропинкам, но так как все были уверены, что Стасик просто-напросто отошел далеко от лагеря и заблудился, то никто,