Читать книгу "Мой маленький каприз - Натали де Рамон"

— Искандер — в честь моего отца, и Александр — в честь полковника. Правда, здорово? Имена одинаковые и в то же время разные. Между прочим, это придумала старшая жена моего отца. Она их просто обожает! А раньше больше всех ненавидела мою красавицу Аньес.

— Подождите, выходит, у вашего отца несколько жен?

— Две. Старшая, Шакира, и моя мама. Шакира оказалась бездетной, и отцу пришлось взять вторую жену.

— И они живут все вместе? Как же они ладят?

— По-разному! — Майор хмыкнул и убрал бумажник. — Вообще-то по обычаю полагается, чтобы у каждой жены был отдельный, ха, шатер, но в городе, сами понимаете, держать две квартиры слишком дорого. Две жены — вообще дорого, не говоря о трех или там четырех. Поэтому теперь две жены, как у моего отца, большая редкость. Но когда нет детей, вторая жена — единственный выход.

— А у кого-нибудь есть гарем?

— Гарем? Гарем! Гарем! — Он смеялся так же исступленно, как и над моей шуткой насчет вертолетов с майорами. — Ну вы меня сегодня просто уморите! О чем вы? Гарем не по карману даже самому эмиру!

— То есть у него нет гарема?

Майор плутовато прищурился.

— Ах вот что вас волнует! Нет. Нет у нашего эмира ни гарема, ни жен. Ни одной! Все вакансии свободны!

— А существуют какие-нибудь правила, на ком он может жениться, а на ком нет? Майор, не надо так на меня смотреть. Меня это интересует только с точки зрения обычаев и традиций. Я же буду снимать цикл программ о вашей стране.

— Стало быть, чисто с научной точки зрения? Понятия не имею! Сами его спросите. Сейчас придем, соединит вас с ним радист, вот и поинтересуетесь. Сразу мне расскажете, ладно? А то потом станете женой эмира, и вас в гости уже не дозовешься.

Глава 17, в которой даже по радио не было связи

Из-за той далекой песчаной бури, обходившей сейчас оазис стороной. После каждой попытки радист выразительно разводил руками и повторял:

— Место особое! Само по себе. На том конце меня точно слышат, а я их нет. Сколько раз такое было! Дух Ваха не пускает внешний мир.

— Противно слушать! — раздраженно реагировал майор. — Какие еще духи, капрал? Повышенная атмосферная активность.

— Нет, это глушит дух Ваха. Он, он!

Второй радист, лейтенант, грузный и плотный, с лоснящимся от пота лицом и темными пятнами того же происхождения на рубашке, меланхолично потягивал кофе из большой кружки и насмешливо поводил глазами, давая мне понять, что подобный спор его напарника и майора — дело обыденное. Вентилятор тщетно вгрызался в душный тяжелый воздух, насыщенный потом и специфическим запахом раскаленной работающей аппаратуры, гудевшей, шипящей и взвизгивающей на все голоса. О своем существовании кондиционер напоминал лишь старательным монотонным гулом.

Мою камеру поставили заряжаться, меня накормили какими-то концентратами из консервных банок, и теперь я тоже похлебывала дрянной кофе, стараясь не впасть в дремоту от духоты. Но глаза закрывались сами собой, и мне начинало казаться, что я опять еду в машине с моим принцем, а это гудит и посвистывает его рация…

— Слушайте, господа! — Меня вдруг осенило, и дремоту как рукой сняло. — Но ведь, наверное, можно отъехать куда-нибудь, где не действует дух Ваха, и там попробовать выйти на связь!

Мужчины переглянулись.

— Радиостанция не может без приказа покидать место дислокации, — задумчиво сказал майор.

— Не может, — согласился толстяк.

— А вертолет? — предложил суеверный радист. — В целях, например, рекогносцировки?

— Скажешь тоже! — Майор присвистнул. — Только что зачехлили! А при угрозе песчаной бури без приказа поднимать машину в воздух, это, знаешь…

— Подождите, — вмешалась я. — Рация есть в любом из ваших джипов. Конечно, с радиостанцией ее не сравнить, но…

— Точно! — перебил суеверный. — Салех Али, крайняя же ситуация. Пойди скажи полковнику, так и так, нет связи…

— Ага? Глушит дух Ваха?..

— Ну про духа не обязательно. Связь-то по-любому нужна!

Майор помолчал, поправил фуражку и куфью.

— Логично. Уважительная причина. Надо изыскать способ связи со штабом. Как думаешь, за сколько управимся, капрал?

— Как повезет. Может, за час, может, и за полчаса.

— Хорошо бы. Ты, лейтенант, остаешься. Идемте, мадемуазель ван Вельден.

— Не будешь докладывать полковнику? — спросил толстяк.

— Найдем место, откуда берет связь, тогда и доложу. Надо же будет радиостанцию туда перемещать.

Майор сам повел машину, а капрал, в моем представлении, буквально терзал рацию, но соединился со штабом уже через какие-то сорок минут. Там пообещали выйти на связь с аппаратом эмира и узнать, есть ли возможность связаться непосредственно с ним и в какое время.

— Прекрасно, — сказал майор. — Возвращаемся и перебрасываем сюда радиостанцию.

— Пожалуйста, — взмолилась я, — подождите! Вдруг они свяжутся прямо сейчас и прямо сейчас будет возможность поговорить с эмиром? Несколько минут ничего не значат!

Майор хмыкнул и не стал возражать, но связь опять оборвалась. Капрал помянул духа Ваха, и нам снова пришлось удаляться из сферы его влияния. Наконец штабной радист сообщил, что аппаратчикам передана информация и в течение часа они определятся по поводу возможности переговоров и времени. Но, похоже, дух Ваха не дремал, и связь опять пропала. Мы проехали еще сколько-то, связь восстановилась и принесла роскошные известия: эмир в курсе дела и уже через пару минут нас с ним соединят. Только дух Ваха опять вмешался.

Я чуть не плакала.

— Не расстраивайтесь, — оборачиваясь ко мне, сказал майор. — Просто нужно отъехать еще чуть… — И застыл с открытым ртом.

В первый миг я подумала, что его изумило выражение моего лица, но оглянулась и позади нас увидела то, что потрясло майора, — высоченный вихрь, который несся прямо на нас.

Майор погнал машину с дикой скоростью, капрал молился вслух, а рация внезапно заговорила вовсе без его усилий:

— Эльза! Вы меня слышите? У вас все в порядке? Где вы?..

Глава 18, в которой звезды лили мягкий свет

Месяц лодочкой плыл над внутренним двориком. Белый павлин дремал у белого фонтана. Серебром мерцала вода. На полу террасы вокруг ковра теплились светильники. На ковре — низенький столик с яствами и напитками в драгоценной посуде. Розы благоухали. Пели цикады. Я присела на подушки. Полное ощущение, что я вернулась домой.

— Правда, хорошо дома?

Я повернула голову. Мой принц стоял в дверях. В светлых форменных брюках и рубашке, как вчера.

— Правда. — Я перевела дыхание, подняться на ноги оказалось выше моих сил. — Вы так тихо подошли…