Читать книгу "Мужчина апреля - Юлия Яковлева"

Я открыла дверь Лео своим ключом, крикнула: «Привет» – и сразу проскользнула в его узенький дезинфекционный бокс. Лео уже повесил там мой халатик и поставил мои тапочки – он очень внимателен к деталям. Я нажала на кнопку, быстро сняла с себя всю одежду, аккуратно сложив вещи на скамейку, и увидела розовый пятачок: нос Лео был расплющен о стеклянную стенку дезинфектора, глаза хитро блестели, рот расплылся в улыбке.

Я чмокнула пятачок через стекло.

Лео чуть отпрянул, сделал несколько движений рукой в воздухе. Жест показался мне непристойным, и я закатила глаза: «Очень смешно». Потом поняла: он показывает на мою сумку.

– Ой, Лео! – всплеснула руками я, решив его подразнить. – Прости! Я забыла торт!

Он скорчил угрюмую гримасу.

Я вытащила контейнер и помахала им перед Лео. Он опять прислонился лицом к стеклу, расплющив о него нос и губы. Я рассмеялась, кажется, впервые за сегодняшний день. С Лео мне всегда становится легко и весело. В такой тяжелый день, как сегодня, он мне особенно нужен.

Торт покосился, разъехался, мандарины утонули в кокосовых сливках.

Дезинфекция закончилась, двери с легким шипением разъехались, я вышла, на ходу набрасывая халат. Лео выхватил контейнер с помятым куском торта, сунул в него нос.

– Что ты с ним делала? В футбол, что ли, играла?

Мы сели на кухне, я жевала принесенный с собой овощной бургер, запивая цикорием из синей с китайским рисунком чашки, подаренной Тамарой, другой клиенткой Лео.

– Почти, – улыбнулась я. Торт ведь и правда путешествовал со мной на футбольный стадион.

– Ты безнадежна, Ади, – вздохнул Лео и запустил ложку в торт. – Ты лишена чувства прекрасного. Но торт, кстати, вкусный… Хотя что-то у меня сегодня нет аппетита.

– Ты даже не отсканировал, – вздохнула я.

– Только не начинай! Я свою норму знаю.

Это, конечно, неправда, Лео, быть может, и знает свою норму, но не способен устоять перед сладким. А я не могу устоять перед Лео и каждый раз нарушаю правила, не позволяющие подкармливать конкубинов. Их рацион питания строго рассчитан с учетом жизни взаперти, все системы организма должны быть в норме. Которую Лео якобы знает…

Я могла бы сказать, что физическая форма для конкубинов – главное профессиональное качество. Но решила промолчать: пусть лучше обсуждает это со своим онлайн-психотерапевтом, а не со мной. К тому же я не хочу, чтобы наш торт сразу же оказался в унитазе – у Лео случаются булимические приступы…

Мы сидели на кухне, я смотрела, как Лео ест торт. В другой день он проглотил бы его в одно мгновение. А сегодня вяло ковырялся ложкой. Не похоже на Лео.

– Ты не понимаешь, – повторял он. – Ты просто не понимаешь, сколько Грета для нас сделала – и сколько еще могла бы сделать. До нее с нами обращались, как с последним дерьмом.

Я возмутилась:

– Только не надо перебирать! С вами всегда нормально обращались. Давали образование – и базовое, и специальное. Давным-давно запретили виагру, ввели все гигиенические меры. Выплачивают нормальные пособия, постоянно делают прививки, возятся даже с безнадежными стариками. Знаешь, сколько бюджетных денег на это уходит? А жестокое обращение с мужчинами – криминал. У каждого мужчины есть право на бесплатного государственного психотерапевта – по-твоему, к дерьму приставляют психотерапевтов?!

– Ты не понимаешь, – опять повторил Лео и вздохнул. – Грета просто видела в нас людей, а не мужчин. Обычных людей. И никогда не заводила эту пропагандистскую бодягу о мужской исторической вине и о Большом Повороте.

– Лео, не будь ребенком. Равенство отменили не мы. Равенство отменил вирус. Женщины сделали все, чтобы и в этих условиях восстановить гуманный баланс.

– Вот теперь вы убрали Грету и восстановили свой хваленый баланс, – мрачно буркнул Лео.

– Ну что ты несешь?

– Это ты мне скажи… не я же работаю в полиции.

– Я не занимаюсь людьми.

– Но у тебя же есть свое мнение?

Лена меня именно в этом и упрекает: в том, что я свое мнение ставлю впереди фактов. Я решила закончить дискуссию:

– Может, пойдем в постель? Или ты не в настроении?

Лео встал из-за стола.

Я любила комнату Лео, типовую небольшую студию, главное место в которой отведено рабочему инструменту конкубина – двуспальной кровати. На полке устроилась вереница винтажных машинок, которые Лео собирал с юности (четыре из них я лично нашла на интернет-аукционах – мои подарки Лео на дни рождения). И постер с мужчиной месяца… Я вздрогнула, увидев здесь, в моей тихой гавани, лицо Апреля.

– Зачем тебе календарь? – проворчала я.

– Красиво.

Теперь Томми будет своими невозможными глазами смотреть, как я занимаюсь сексом с Лео.

Я сбросила халат, скользнула под одеяло, ощущая на себе взгляд Апреля. Лео тоже разделся, лег рядом, приобнял меня, заглянул в глаза:

– Ади, у тебя все в порядке?

Мне вдруг захотелось заплакать у него на груди. Что со мной происходит? Что? Я обняла Лео за плечи, погладила по спине, по животу, прошлась пальцами по жировым складкам на боках – Лена называет их «жопины уши». Лео доиграется со своими вкусностями. Я так за него боюсь, так не хочу его потерять. Он мне за эти годы стал совсем родным – со своими шуточками, со своим нытьем, со своими голливудскими звездами и игрушечными мустангами, со своими трогательными жировыми ушками. Наверное, ближе у меня и нет никого. Лео шумно вздохнул, сдвинул одеяло, стал разглядывать и ощупывать бока.

– Очень заметно, да? Очень? Скажи честно: ужас-ужас-ужас? Или просто ужас?

– Нет-нет, мне лично даже нравится, но ты все-таки береги себя. Будь осторожен.

– Буду, буду, не волнуйся за меня. Мне повезло – вы все ко мне так добры: и ты, и Тамара, и Инга. Чего тебе сегодня хочется, зая? Чем я могу помочь? Сбросим пару сотен калорий?

Мне не хотелось заниматься любовью. Но я боялась огорчить Лео отказом, вдруг решит, что это из-за его расплывшегося тела, поэтому с шутливой страстностью поцеловала его в губы. Он ласково ответил, притянул меня к себе за бедра, мы с минуту полежали, прижавшись к друг другу, но желание не появлялось. Я уткнулась лицом в его рыжеватую мохнатую грудь. Чуткий Лео все понял, стал нежно поглаживать меня по спине и целовать в волосы. Ему никогда ничего не надо объяснять – не то что Нике.

– Как Руди? – спросила я. – Когда вы в следующий раз увидитесь?

Руди – школьная любовь Лео, сейчас он служит простым ремесленником в южном пригороде Москвы. Они продолжают почти ежедневно переписываться и говорить. Лет двадцать назад таким крепким школьным парам разрешили встречаться на одну «неделю страсти» в год. Это было спорное решение правительства, учитывая то, как легко мужчины переносят и подхватывают вирус, но толерантность победила.