Читать книгу "Возвращение клана - Алексей Широков"

За это время, бывшим кудесникам удалось скопить себе немалое финансовое состояние и породниться друг с другом. Так что, когда в начале прошлого века у этой группы слабых, но рукастых одарённых и примкнувших к общине простецов, начали появляться дети с задатками полноценных чародеев, да ещё и общей сверхпластичной живицей, Совет Мастеров правивший Цветнобульварским Цехом, подал заявку на создание собственной Гильдии.

Прошло всего ничего, каких-то семьдесят лет и амбиции возросли многократно. Вот только возможности превратиться в полноценный клан перед бывшими кудесниками всё никак не возникало. А тем временем, у бывшего цеха, а ныне чародейской гильдии, появлялось всё больше конкурентов, да и полноценные выходы на рынок Полиса, постепенно закрывались, зачастую как-раз из-за нынешнего статуса их объединения.

Кланы и поднявшиеся простецы-промышленники, а также другие объединения кудесников, начали активно вмешиваться в обширный и приносящий огромный доход непрофильный бизнес Шнуровски. Да и Княжеский Стол проявлял недовольство «Цветнобульварскими» которые в следствие своего статуса Гильдии не платили подоходный налог за свою нецелевую деятельность, а прямые обязанности как боевиков-чародеев выполняли в минимальных допустимых объемах. Да и то, миссиями и прочими чародейскими задачами, занималось так называемое «Второе крыло». То есть группа безклановых чародеев, принятая в гильдию только для того, чтобы работать на Шнуровски.

Вот и получалось, что нужно либо двигаться выше, то есть получать наконец статус Клана, либо возвращаться в состояние Цеха. Второе было уже неприемлемо, ведь за последнее время предки Зиновия, привыкли работать на себя, а не на городскую казну, как-то делают обычные кудесники. Сохранять же текущее положение вещей, так же вряд ли бы получилось долго. А для создания нового Клана, в Московском Полисе требовалось как признание со стороны Князя, так и хотя бы четыре уже существующих, а ещё желательно Великих Клана, которые поддержат это притязание.

Так, например, пришедшим примерно в то же время в Москву Бажовым, последнее было не нужно. Их и так признавали все, кто когда-либо получал люлей от «Зеленоглазых Бестий». Князь же, был только рад тому, что такой мощный раздражитель, существовавший в зоне влияния Полиса, чуть ли не с момента его основания наконец-то влился в его славный город. С Шнуровски же, не обладавшими такой «дурной», в понимании москвичей славой, всё было намного сложнее.

С Князем и его Княжеским Столом, в итоге получилось договориться, банально дав им долю в предстоящей «Светофицации» полиса и вопрос был не в будущем создании брильянтовых дорог и колонн дневного освещения для нижних уровней. А в тридцати трёх процентах денежных отчислений, за любой проданный Шнуровски, тогда ещё недавно изобретённый «светляк», как в Москве, так и в других полисах и поселениях. А это — много… Очень много денег.

С несколькими кланами же, а точнее со Снеговыми, Юрьевыми, Потаповыми и Медными, договорились буквально накануне уничтожения моих родственников. Точнее, насколько знал Зиновий, от некого источника, поступило предложение профинансировать неназванный проект, за что эти пусть и древние, но малые кланы, проголосуют за Шнуровски в Совете. Так, собственно, и случилось, а можно сказать, на следующий день после голосования, состоялось нападение на Бажовых.

— То есть, ты хочешь сказать, — я ещё раз посмотрел на ну очень интересный документ, изъятый из архива бывшего главы рыжих. — Что твой клан, по сути, профинансировал уничтожение моего? А затем ещё и присвоил себе наш небоскрёб.

Я вперился взглядом вновь побледневшего и заёрзавшего на стуле парня.

— Нет… — он, совершенно не обращая на манеры, вытер вспотевший лоб рукавом и попытался объясниться. — В смысле — мы правда не знаем… Ну как минимум я, о том, на что пошли те деньги! Из тех, кто договаривался, даже среди Старейшин никого уже не осталось. А в архивах… ну ты сам видишь. Да и в дневниках, я читал только о том, что мы заплатили и много, потому как таким людям не отказывают, а мы действительно хотели признания кланом.

— Так какие это собственно люди? — поинтересовался я, чисто для морального эффекта, постучав пальцем по документу, который только что держал в руках и положил на стол, ведь сидел я сейчас не как гость, а в бывшем кресле хозяина. — Так кто это, по-твоему. Тот же кто «гарантировал», что «Мой» небоскрёб точно станет вашим?

— Нет, — помотал головой Зиновий. — Это не прошлый Князь. Точнее не его люди из Стола. Я думаю, это был глава Семицветья.

— Вот как, — скептически посмотрел я на парня. — Чуть что, вали на Семицветье? Уничтоженная организация — оправдываться не будет?

— Нет! Ну в смысле… — замялся Зиновий, затем решительно посмотрел мне прямо в глаза. — Я не знаю, что это был и зачем им нужны были деньги. Но я почти уверен, что без Семецветья не обошлось. Только они в то время имели власть надавить на малые, но древние кланы.

— А те же Морозовы, например не могли? — поинтересовался я с прищуром глядя на парня.

— А Морозовы то здесь каким боком? — вдруг совершенно неожиданно для меня удивился Шнуровски. — Но даже если ты прав, то какой им смысл был уничтожать своих ближайших вас, своих союзников?

— Поясни, — будучи в замешательстве, но быстро взяв себя в руки, произнёс я.

— Ну… Морозовы, Кадарины и примкнувшие к ним Бажовы, были основной оппозицией в противостоянии прошлого Князя и его лоялистам, в очередной попытке поставить кланы под руку Кремля, — произнёс покачав головой Шнуровски. — Вы, конечно, как новички в Москве не обладали политическим весом, но «Зеленоглазых Бестий» — боялись! К тому же все — ортодоксы. И вы, естественно, не хотели только-только влившись в Полис, превратиться в слуг Князя. А ты что? Не знал? Ты не поверишь, как все удивились, когда тебя признали Бажовым, ведь, ты учишься в Тимирязевке, а не в Морозовке!

— Допустим, я не выбирал, куда мне поступать, — выдал я в очередной раз внутренне охреневая. — Точнее выбор у меня был, либо в Тимирязевку, либо в тюрьму. Но последнее — вряд ли. Отправили бы скорее на каторгу, в куда-нить на ярославско-кастромское направление валить лес с бедовыми на опушке Запретной Зоны. И там бы я весь за месяцок, другой просто кончился бы. А то и на этапе могли бы этапе вальнуть по-тихому и вместе с выгребной ямой прикопать. Так что я с пиджаками особо не спорил и соглашался на любые предложенные ими аттракционы.

— Пиджаки? — мотнул головой и непонимающе посмотрел на меня парень. — Атракционы?

— Меня из застенков жандармерии, агенты «Шипов» вытащили, — ответил я, не вдаваясь в подробности, — а этих ребят на жаргоне Дна — «пиджаками» кличут. Они же форму то не носят, в гражданском ходят, да к тому же всегда однотипную и с иголочки. Ну а аттракционы… Скажи, ты в курсе, сколько вообще в Москве вообще летунов «Сапсан-412» не просто произведено, но и введено в эксплуатацию. Вот… а я, как появилась возможность…

— Знаю, конечно, — фыркнул, перебив меня Шнуровски, — пять штук. Ещё десять находятся здесь в небоскрёбе на консервации, потому ка покупателей на них просто нету дорогое слишком… Что? Чего ты так смотришь?