Читать книгу "Выстрел, который снес крышу - Владимир Колычев"

И он не ошибся в своем предположении. Сначала Торопов увидел прореху в густом колючем кустарнике, затем приставленный к стене фанерный ящик метровой высоты, с которого можно было дотянуться до верхнего края. Чтобы не утруждать себя упражнением «выход силой», ногу можно было поставить в глубокую выбоину в стене над ящиком. И колючая проволока в этом месте срезана, как на заказ…

И все-таки через забор Торопов перевалил не без труда: сказывался курс психодислептической терапии, прописанный ему Эльвирой Тимофеевной. А ведь за ним гонятся; а значит, еще нужны силы, чтобы бежать дальше.

За ним действительно организовали погоню, но Павла спасли темнота и фора, которую он получил из-за нерасторопности преследователей. Не чуя под собой ног от усталости, Торопов свернул с тропки, скатился в какой-то овраг и затих под пышным кустом орешника. Он слышал возмущенные голоса пробежавших мимо людей, но это было все, чем смог побеспокоить его противник.

6

Павел не ошибся: клуб «Седьмая эра» находился на Фабричной улице, как и должно было быть. Только вывеска над входом была другая. Теперь это был боулинг-клуб «Летнее время». И охранник у входа совершенно незнакомый… Да и не охранник это, а просто высокий широкоплечий парень в темно-синем рабочем комбинезоне. Он стоял под козырьком на мраморном крыльце и торопливо курил, пряча сигарету в кулаке.

Время раннее, хотя уже и рассвело, людей на улице не видно, и даже на автозаправке, что неподалеку, ни одной машины. Только рабочий на входе в клуб, но и он уже, кажется, собирается уходить. Торопову пришлось ускорить шаг, чтобы не упустить его.

– Эй, приятель! На пару слов! – Он торопливо перебирал пальцами руки, протянутой к рабочему.

– Что такое?

Парень смотрел на него с удивлением и неприязнью. Увы, но Павел имел непрезентабельный вид. Волосы растрепаны, на щеке царапины от колючих веток, а одет только в темно-серый больничный халат с нашивкой психиатрической больницы и тапочек на босу ногу. Один только тапочек, и на одну только ногу, поскольку второй он потерял, когда уходил от погони.

– Здесь ночной клуб был, «Седьмая эра» назывался.

– Не было здесь никакой «Седьмой эры». «Летнее время» было, а «Седьмой эры» нет…

– Ты в этом уверен?

– Слушай, а ты кто такой? – спросил парень, запросто затушив сигарету о мозолистую подушку могучей ладони.

– Да я работал здесь, в охране. Максим Иванович у нас за начальника был, Напевин его фамилия…

– Не знаю такого.

– А сам ты что здесь делаешь?

– Ремонт здесь. В две смены работаем, а что?

– Все правильно, ремонт. Раньше здесь была «Седьмая эра», а теперь вот «Летнее время» с боулингом. Что вы там, дорожки устанавливаете?

– Переустанавливать будем. Были уже дорожки, но старые, их уже убрали, а мы новые поставим, понятно? Все, некогда мне, работать надо…

Рабочий повернулся к Павлу спиной, сделал шаг.

– Слышишь, парень, мне бы с начальником твоим поговорить.

– Сейчас, – не оборачиваясь, бросил тот и скрылся в дверях.

Но Павел не хотел оставаться на улице. Он должен был глянуть на клуб изнутри, узнать, что там за обстановка, та ли еще планировка помещений, или уже все переделано. И есть ли следы от старого боулингового оборудования. Но в сумерках просторного и пропахшего краской холла он столкнулся с низкорослым и очень крепким на вид мужчиной лет сорока. Тот тоже был в спецовке, но вид имел такой, будто этот клуб принадлежал ему наряду со множеством других заведений такого рода. А ведь он работал всего лишь бригадиром.

– Мужик, тебе чего? – напыщенно спросил он. И шагнул вперед, оттесняя Павла обратно к дверям.

– Да я работал здесь…

– Ты что, из психушки сбежал? – усмехнулся мужчина, ткнув пальцем в нашивку на халате.

– Э-э… Нет… Я нормальный.

– Вижу я, какой ты нормальный… Может, мне на «ноль три» позвонить? Или на «ноль два»?

– Не надо.

– Тогда вали отсюда!

Павлу ничего не оставалось, как убраться из клуба. Он был уже метрах в двадцати от него, когда услышал голос бригадира:

– Не было здесь никакой «Седьмой эры»! – крикнул он ему вслед и скрылся в дверях клуба.

Торопов уронил голову на грудь. Чертовщина какая-то. Должна была быть «Седьмая эра», ведь совсем недавно Дарья Павловна утверждала, что разговаривала с Вадимом Евсеевым. И недели не прошло с тех пор, не могло же за это время все столь кардинальным образом измениться… А может, и не было никакой Дарьи Павловны?

Но ведь есть еще общежитие, и комната номер двести четырнадцать, где он когда-то жил. Там и вахтерша знакомая, и приятели, с которыми он время от времени проводил время за рюмкой водки. Его вспомнят, и он получит подтверждение тому, что с психикой у него все в порядке.

Общежитие находилось на той же Фабричной улице, в километре от клуба. Раньше Торопов проходил этот путь, не замечая расстояния, а сейчас каждый метр давался с трудом. Вымотался он за ночь, еще и нога босая, а земля мокрая и холодная. Но ничего, в его комнате должны сохраниться вещи, одежда. Он побреется, примет горячий душ, оденется в чистое, а там уже будет видно, что делать дальше.

И с общежитием Павел не обманулся. Оно стояло на месте. Березовая рощица, детская площадка с горками и каруселью. И только само здание общежития не радовало глаз. Окна на втором этаже без рам и стекол, на стенах копоть, следы от пламени. На третьем этаже рамы сохранились, но почти все они обуглены, видно, что пожар этажом ниже бушевал нешуточный.

Дверь в общежитие была сорвана с петель и валялась на земле недалеко от входа. Торопов осторожно зашел в здание, заглянул в коридор первого этажа. Мертвая тишина, только слышно, как скрипит на петлях дверь в туалетную комнату. Это сквозняк по коридору гуляет, виной тому выбитые окна в туалете и в обоих концах коридора. Но двери в комнаты жильцов закрыты. Этаж от пожара пострадал незначительно, но людей, судя по всему, переселили, а те, видимо, оставили здесь свое имущество.

Второй этаж выгорел весь, и людей там искать вообще не имело смысла. Именно здесь находилась двести четырнадцатая комната, где Павел рассчитывал найти свои вещи. Но он даже не стал соваться туда, ведь ничего там нет, кроме пепла, которым он мог посыпать голову.

Не было людей ни на третьем этаже, ни на четвертом. Ни знакомых вахтерш, ни приятелей, и не узнаешь, жил он здесь в реальности или в своем воображении.

Людей он встретил на обратном пути, когда выходил из пропахшего гарью здания. Но лучше бы их не было.

– Стоять! Не двигаться! – окрикнул его долговязый парень в синей милицейской куртке и с погонами прапорщика на плечах.

И еще на плече у него стволом вниз висел АКСУ со сложенным прикладом. Похоже, он не придавал значения Павлу настолько, чтобы брать его на прицел. К тому же он был не один, а с напарником, толстощеким сержантом в мешковатых брюках, давно уже забывших, что такое горячий утюг. Впрочем, Торопов и не думал сопротивляться.