Читать книгу "Психология проклятий - Альма Либрем"

— Да стой! — Сагрон потянул Котэссу к себе, всё ещё держа во второй руке её сумку. — Подожди. У меня две комнаты. Ты вполне можешь пожить в моей квартире, пока не будет возможности поговорить с управляющей общежитием.

Котэсса вздохнула. Она всё же надеялась на кровать где-нибудь в студенческих комнатах, но только не у Сагрона в доме. Но…

В доме профессора Хелены, конечно, было замечательно. Вот только в данный момент девушка была абсолютно уверена в том, что кто угодно, и доцент Дэрри в том числе, в сотню раз лучше, чем ненавистная компания Жодора. Даже само его присутствие! Ей всё ещё было до ужаса стыдно перед Элеанор и перед её матерью, ведь она, в конце концов, не оправдала ожиданий, а что уж говорить о том, чтобы продолжать сидеть у них на шее!

— Хорошо, — наконец-то согласилась она. — Но никаких попыток… Вы поняли, в общем. Никаких.

— А проклятие? По крайней мере, шея, — Сагрон попытался улыбнуться, но на сей раз вышло как-то совсем плохо. — Честное слово, мне как-то не до шуток. Очень уж хочется избавиться от этого назойливого перекоса, и…

— Хорошо, мы разберёмся с шеей, — вновь кивнула Котэсса. — Но ничего больше. И вы не будете настаивать. Согласны?

— Одно условие.

— Какое?

— Никаких "вы", — уверенно ответил ей Сагрон. — Я старше тебя на… лет девять? Не так уж и много. Разница велика для селянина, но не в нашем НУМе. И мне так будет проще. Ладно?

— Ладно, — милостиво улыбнулась Котэсса. — Пойдёмте, разберёмся с вашей шеей. Но обещайте, что как только появится управляющая общежития, вы тут же просто поможете найти мне комнату!

— Не вы, а ты, — сердито поправил её Сагрон.

— Ты. Поможешь, — исправилась Котэсса. Мужчина тяжело вздохнул. На один миг показалось, что вот-вот станет во много раз легче, сейчас пропадёт эта назойливая, бесконечная проблема со снятием проклятия, а он сможет жить, как прежде, и всем своим бывшим не придётся пояснять, почему он не желает больше выходить на связь, видеть их, а самое главное, отвечать взаимностью, но нет. Котэсса была не так уж и проста, как ему изначально казалось. Или просто хотелось — потому что мужчина не мог вспомнить, чтобы она давала повод для крамольных мыслей.

Но на сей раз, по крайней мере, она не отправилась в логово двух представительниц змеиного рода и одного — козлиного. Сагрон убеждал себя в том, что беспокоится о Котэссе только по той причине, что её девичья честь — единственный шанс раньше срока распрощаться с проклятьем. Он был уверен в том, что по доброй воле ни с кем, не женившемся на ней и не завоевавшем сердце, девушка в одной постели не окажется, но, при всех достоинствах профессора Хелены, мужа она себе выбрала просто отвратительного. Да, маг сильный, да, умный мужчина, но не просто обожающий липнуть ко всем молодым девушкам подряд, если бы, ещё и из тех, кто полагает каждую из них своей собственностью, кем-то, кто должен отдать ему всё за одну только улыбку или беглый, плотоядный взгляд.

Его квартира оказалась совсем рядом, даже смешно, что Котэсса так просто, так легко прошла мимо неё вот уже три раза, но не обратила внимания на неприметную дверь. И на портрет ректора, что висел прямо в метре от неё, справа — точнее, его-то она как раз увидела, аж три раза, но проассоциировать с квартиркой Сагрона всё-таки до конца не смогла.

Теперь, прислушиваясь к дыханию — тишину больше ничего не нарушало, — Тэсса заметила, как тяжело ему было выдыхать воздух, подметила, что он жмурился, совершая особо резкие движения. Проклятье жгло, жгло сильно.

— Говоришь, — улыбаясь, протянул Сагрон, — у Жодора вырос хвост? Великолепно! Всегда хотел посмотреть на него с хвостом. Не уверен, что Хелена поможет от него избавиться.

— Разумеется. У него уж точно нет способов её уговорить, — пожала плечами девушка. — В их семье у неё даже статус выше, чем у него.

Она перевела быстрый, беглый взгляд на Сагрона и тяжело вздохнула. Снимать проклятие казалось чем-то невообразимо смешным; она даже представить не могла, чтобы волшебство реагировало на что-то в этом роде. Но, так или иначе, смотреть на муки человека, который, в принципе, перед нею ни в чём виновен не был, казалось странным.

Сагрон сел на край дивана, того самого, на который её уложили в прошлый раз, и протянул руки.

— А как так получилось? — вместо того, чтобы отреагировать на приглашение мужчины, полюбопытствовала Котэсса. Она пристроила свою сумку в самом углу, у невысокого пуфика, откровенно женского и не вписывающегося в общую картину комнаты. — Господин доцент?

— Можно сначала избавиться от последствий, а после общаться со мной на тему того, как же я всё это сумел заработать? — немного сердито полюбопытствовал он. — В конце концов, это разве тебе важно?

— Мне просто интересно, — возразила она. — Потому что я абсолютно уверена, что доцент Ойтко не позволила бы вам… тебе соблазнять какую-нибудь студентку прямо у неё на глазах.

— Литория вышла.

— А проклятие не остановило? — хмыкнула Котэсса. — Разве не было осознания того, что после возникнут проблемы…

— Тэсси! — возмутился он. — У меня осознание было, а у ваших двоечниц, которые сначала прыгнут преподавателю на колени, потом поцелуют, а потом только заметят, что их пытаются спихнуть, его нет! Причём не только относительно проклятий, сдаётся мне…

— Не стоит называть меня Тэсси.

Сагрон скривился и потёр шею, а после зашипел — только сейчас Котэсса заметила, что действие проклятия было не таким уж и невидимым. По его плечу стекала тоненькая струйка какой-то странной розоватой жидкости, похожей на кровь, разведённую в большом количестве воды. Может быть, он как раз принимал душ? Волосы вот тоже влажные. Но кровь всё равно не сулила ничего хорошего.

Девушка поднялась с избранного ею пуфика в бордовой обивке и подошла поближе, сама, впрочем, толком не осознавая, что именно она должна сделать. Сагрон, казалось, терпеливо ждал того момента, когда она окажется на достаточном расстоянии, сам не вскакивал, сознавая важность добровольного фактора вмешательства.

Но стоило только Котэссе оказаться в полуметре от него — и отвлечься на любопытные, откровенно магического происхождения узоры на обивке в общем-то самого обычного, серого дивана, — как мужчина сгрёб её в охапку, усаживая к себе на колени.

Она склонилась к нему, поспешно прикоснулась к губам — и отпрянула, будто бы надеялась, что так сможет нейтрализовать всё, что он успел себе заработать.

Мужчина что-то прошипел сквозь зубы. Да, и губы, и щёку тоже жгло, но основные поражения — на шее, там, с правой стороны тонкой линией поцелуев и даже куда-то к сердцу…

Котэсса вздохнула.

— Я этого не делала, — предупредила она, расстёгивая пуговицы его рубашки. — И как можно было умудриться получить подобные… повреждения посреди университета? Это ж как надо было неохотно отталкивать от себя студентку!